после л и е, в средине-после гласной и или безгласной ь (которая есть, так сказать, полу и у и в некоторых весьма немногих словах — сначала. Но буква л (как мною сказано в § 15) произносится мягко; и если сему же самому правилу подчинить и букву с, тогда ю и я, после л и с совсем будут ненужные. Что же касается до слов, начинающихся с ю и л, и тех, которые имеют сии буквы в средине, можно писать и? иа или йѴ40;, йа. Так напр., вместо ёлюК, алямаГС можно писать ал^ГС, алатаГС: вместо еюсягйаъ-с^сагЬн; вместо юкѴ40;н, яхтада-й^к^ьг, йаˆтада, вместо тайник, атьюгниКъ- тайаг^К атй^гниК. И принявши сие правило, сам собою уничтожится § 13-й.

Алеуты же ю и я употребляют только сначала и в средине, а после л, с почти никогда.

NB. Впрочем, о уничтожении букв ю и я, я ныне писал к о. Иакову и некоторым Алеутам и спрашивал их мнения; я же в своих писаниях еще употребляю оныя, но уже как можно реже.

3-е) В § 1-м мною сказано, что буквы ь и ь не суть буквы Алеутского языка и проч. Но если и привычку принять за правило, то и тогда буква ь не будет нужна (если вместо ья, ью писать йа, й$.); по тому что буква ь на конце никогда не употребляется, а в средине может быть заменена буквою й, и по тому что Алеуты ее не употребляют. И потому вместо кьяг^сяКа, писать кйаг^саКа; вместо югьянъ-й^гйан.

NB. Конечно, при введении сих правил будет та невыгода, что через то надобно увеличить количество надстрочных знаков. Так напр., в вышеозначенном слов й^гйан по настоящему употреблению только два знака нужны: — югьян, а тогда нужно будет четыре: изгнан. Но впрочем, строгое употребление надстрочных знаков нужно только для начинающих учиться чтению; а знающий написанное просто изгнан произнесет югьян.

В рассуждении вышесказанных замечаний мнение мое таково: при напечатании грамматики и словаря нигде не употреблять букв ш, ю, я, ь, — а при на печатании книг для Алеут употреблять их только там, где они сами употребляют или где необходимы: для того, дабы они, читая книги, не могли затрудняться. — Но и в сих Алеутских книгах употреблять их только в Катихизисе, как первоначальной книге.

4-е) Бесспорно, что буква к. состоит из к и х (§ 16): но замечая употребление оной Алеутами, я убедился, что она состоит не из к и ±, но наоборот из х и к, или даже из хкх. Потому что в том случае, когда она употребляется между гласными, пред нею явственно слышен звук буквы х., почему я и писал хГС, напр. ахГСада, ахГСатак^ГСиН; но все пишущиеь по-алеитски пишут аКада, аГСатак^ГСиЬГ. И также если принять, что буква It состоит из хкх. пли х. к, то сим разрешится и то недоразумение, что на конце слов там, где бы по правилам грамматики надлежит писать к, многие пишут и произносят х или х. Так напр., я пишу тайник, дГС, ахГСаГС, а весьма многие и почти все не знающие грамматики пишут тащил, дх, дКах или тайнах, ах, игсих. Но известно, что правильному употреблению на конце однозвучных букв можно научиться только из правил грамматики (которая говорит, что какая бы буква ни была слышна в произношении в конце слова, но писать надобно ту, которая слышна при изменении сего слова в другое значение). Точно так и означенные слова в изменениях своих удерживают букву It, а не х, напр., не говорится никогда тайяг^хасин, ахам и аКлхиИТ, но всегда-тайяг£басишь, аКам, аКаИШГ,

Здесь кстати заметить, что бывший мой помощник при первом перевод Катихизиса, Иван Паньков, вместо одной буквы It нынепишет и старается доказать, что надобно писать пять букв, а именно: It, к, К, к и к, первую и вторую он пишет перед а, третью- перед V, четвертую-перед и, а последнюю на конце и вообще почти без разбору, особенно вторую. И также он вместо г пишет х (с тремя точками наверху). Очевидно, что таковое мнение его не может иметь места в грамматике, и тем более, что он, и зная очень хорошо русский язык, и читая книги русския, пишет весьма неправильно по-русски.

Касательно же прочих частей грамматики, я заметил ошибки свои только в распределении падежей неопределенных. Так, по моим правилам выходит, что все существит. имена, кончающияся на гласную, суть падежи имен. усеченные, — а кончающияся на ханъ- предложные. Но окончания имен на гласную и на слог хан суть окончания падежей притяжательных третьего лица, потому что они всегда почти заключают в себе местоимения его — их так, как и окончание №ин. А по тому в неопределенных падежах именительный усеченный надобно исключить, а предложный соединить с родительным.

Других же ошибок и особенно значительных еще не замечено: но можно прибавить еще несколько правил и особенно в словосочинении.

Вениаминов.

Апреля 30 дня 1837 года Ситха.

NВ. Все пишущие по-алеутски вместо кѴ40;ан или к^&н везде пишут кѴ40; ган и наган, — а потому и я думаю писать таким же образом: везде вместо а-писать га, но только в средине слова и не после S (с краткою) — в начале же каждаго слова а остается в прежнем значении, напр. асх^ГС, аниГС и проч.

5. Памяти Исидора, Митрополита Новгородского и С.-Петербургского

«Теперь восхвалим славных мужей и отцов нашего рода: много славного Господь являл чрез них, величие Свое от века; тела их погребены в мире, и имена их живут в роды; народы будут рассказывать о их мудрости, а церковь будет возвещать их хвалу.» (Сирах. 44 1, 14)

Жизнь русских святителей слита с жизнью народа, следовательно, и память о них должна быть священною для потомства, что дает нам повод при заключении нашего собрания «Писем Иннокентия, Митрополита Московского и Коломенского», принести почившему святителю Исидору, Митрополиту Новгородскому и С.-Петербургскому, скромную дань признательности за то милостивое внимание его к нашим трудам, какое он оказывал нам при своей жизни. С 1878 года уделяя свободное от служебных занятий время на изучение жизни и творений приснопамятного святителя Московского Иннокентия, я, по отпечатании первых двух книг его «Творений», поставил своим непременным долгом представить их предстоятелю Русской Церкви, высокопреосвященноми Митрополиту Исидору, тогда уже 87-летнему старцу, что и было исполнено мною в 1886 году, в последних числах декабря.

В феврале же 1887 года я имел счастие получить от святителя в благословение образ Пресвятыя Богородицы Иверския, с собственноручною его надписью:

«Ивану Платоновичу Барсукову