И он отправил – глядеть глазами, слушать ушами одного из своих отпрысков, «молодого», хотя почти самого старшего в северных морях.

Хотел, видать, сам во всём убедиться.

Пора, пора уходить. Далека твоя дорога, Анея, срок малый, а дел – невпроворот. И так сил ушло на всю эту битву – половина оставшейся жизни, если не более.

Принёсшие Предславу егеря осторожно отходили. Едва ли они так уж сильно боялись – не робкого десятка оказался народ на острове, – но и на рожон лезть не хотели.

Прощай, Предслава-Предславушка…

– Ну, убедились? – нетерпеливо сказал Бедфорд. Смелый, он шагнул ещё ближе. Одна рука, раненая, всё ещё слушалась плохо, но герцога это не смущало. – Можете забирать вашу мёртвую. Я знаю, погребальные обряды для вас очень важны, для этого вашего «посмертия» или чего-то ещё, неважно. Забирайте и уходите! Вы все. Джонатан, против вас у меня и у остальных ничего нет, вы искренне старались принести пользу Короне, как вам казалось наиболее правильным. Никто вас ни в чём не упрекнёт. Прошу только помнить, что настанет день, когда и вам придётся сесть в то самое кресло. – Последнюю фразу Бедфорд проговорил, со значением понижая голос.

Лорд, которого названая внучка притащила с собой, нервно задвигался, ему было явно не по себе.

– Ступай, ступай ко своим, golubchik, – как могла мирно сказала Анея Вольховна, борясь с комком в горле. – Молли тебя из-под земли вывела, значит, не враг ты ей. Ступай да подумай хорошенько надо всем, что увидел…

Молли словно вышла из ступора, услыхав своё имя. Почти рухнула на колени рядом с Волкой, робко протянула руку, коснулась недвижной щеки Предславы, провела, словно не веря собственным глазам.

Анея зажмурилась на миг. Слишком больно. И нет, эту девочку она обязана вытащить.

…И обязана выжить сама, возникла холодная, трезвая, рассудочная мысль. Кто иначе станет её учить? Добра? Демиан? Другие ведуны? У каждого есть чему поучиться, да, но не зря она, Анея, дочь Вольхи, внучка Змея, правнучка Полоза, есть первая чародейка Новых Земель!..

Врать себе всегда плохо. Как преувеличивая свои заслуги с умениями, так и их занижая. Значит, надо уходить. Вот прямо сейчас.

– Молли, – Анея опустила руку на плечо девочки. Она говорила еле слышно, для неё одной. – Потом о Предславе плакать станем. Когда домой вернёмся. Сейчас…

– Мисс Моллинэр. Ваше время истекает. – Бедфорд демонстративно достал часы из жилетного кармана, морщась от боли в раненой руке. – Решайте.

* * *

Щека Предславы Вольховны была холодна, но…

Но она не казалась мёртвой. Погибла, да, – но что-то удерживало её от того, чтобы сделаться просто трупом, телом, которое окончательно покинула жизнь. Может, с магами так и бывает?..

Молли ощутила на плече жёсткую и тяжёлую руку госпожи Старшей.

– Потом о Предславе плакать станем…

Затылок Молли буравил чей-то холодный нечеловеческий взгляд, и ей не хотелось даже думать, кому он может принадлежать.

– Решили, мисс? – невозмутимо осведомился герцог Бедфорд.

Молли молчала.

Их слишком много, и они хорошие стрелки. До моря – а как иначе могла очутиться здесь госпожа Старшая со Всеславом и Таньшей? – рукой подать, но добегут ли они?

«Не добежите», – сказал холодный голос. Он казался равнодушным и неживым, но лишь казался.

Не добежим…

– Знаю, знаю, о чём вы думаете, мисс. – Бедфорд погрозил пальцем. – Не стоит, право же. Слишком много стволов.

– А эти стволы, – услыхала Молли собственный голос, – не побегут, едва поймут, кто я такая и что собираюсь сделать?

– Нет, не побегут, – твёрдо ответил герцог. – Это лучшие из лучших, они знают, что мы все рискуем жизнью ради блага Империи, ради блага всех её жителей, а не только лишь пэров или Её Величества. Кого-то, быть может, вы сумеете сразить, мисс, но остальные нашпигуют вас свинцом. Это был бы прискорбный исход. Бессмысленная растрата ценного человеческого материала.

Молли услыхала, как госпожа Старшая тихонько вздохнула.

– От пуль… прикрыть. Глаза стрелкам… отвести. Туманом… закутать. Дождь, ветер, град…

Старая колдунья перечисляла то, что собьёт егерям прицел, но не убьёт их. Почему?

– Не всегда это безопаснее, – одними губами ответила та. – Помогай, внучка. Мглу и град – сумеешь? Только разом и сильно? И…

Она не договорила. Там, выше по склону, где чернел пробитый подземным пламенем ход, родилось смутное движение. Воздух потемнел, сгустился, склон окутало густой дымкой, словно после разрыва шрапнели.

Нетопырь возвращался, в ярости от того, что добыча ускользнула.

Бедфорд вскинул голову, мельком глянул туда. Взмахнул клинком.

– Джентльмены!..

Сразу несколько пэров разом принялись отдавать команды стрелкам. Егеря дружно и быстро рассыпались, прячась меж камней, за деревцами, всюду, где только могли.

– Вы знали, что это, мой лорд?

Спенсер тяжело дышал, сжимая клинок обеими руками.

– Н-не совсем. Дорсет называл это «аномалией». Они с Кавендишем исследовали это…

– А тени?

– Тени? Ах да, проекции… – Казалось, Спенсер произносит слова через сильнейшую зубную боль. – Они нашли способ взаимодействовать… с аномалией. Проецировать… нашу пустоту. Аппараты… вы просто там не бывали, мисс…

Нетопырь спускался по склону. И то ли ему мешал яркий дневной свет, то ли ещё что-то, но спускался он медленно, словно с трудом.

Молли видела, что пэры если и удивились, то отнюдь не растерялись. Выкрикивал команды маркиз Дорсет; деловито распоряжался лорд Кавендиш; их было не так-то просто испугать.

Холодное присутствие – где-то в море, за спиной Молли – шевельнулось.

И, словно почуяв это, устремилось вниз по склону то, что было Нетопырём, стремительно, на ходу обретая формы и очертания.

Поверхность воды вскипела. Множество щупалец взмыло над пеной прибоя, поднимаясь выше корабельных сосен.

Стой, разобрала Молли. Стой, неразумный!..

Но Нетопырь то ли лишился рассудка от ярости, то ли оказался слишком горд, чтобы отвечать.

– Спокойно! – кричал Дорсет, размахивая руками. – В доспехах, ко мне! Егеря, отходить! Пленников – взять! Увести!.. В Найт-холл!

– Бежим! – вдруг завопил Сэмми. И рванулся прочь, слепо, не видя куда. Правда, далеко не убежал – Ярина успела, схватила за руку…

Нетопырь разворачивал крылья, огромные, они вытягивались будто бы на целые мили, закрывая солнечный свет. Словно грозовая туча вдруг спустилась с небес и покатилась по земле. Дохнул ледяной ветер, взвихрил пыль под ногами – а громадная пустота надвинулась, нависла и при свете дня казалась особенно жуткой.