Бак кивнул.

– Ладно, ты не соврешь, ты же с нами! Только представь, как тиран будет издыхать тут, на фиванской земле, заколотый кинжалом! Сбежать мы успеем, не тревожься. Я все продумал. Вернемся в родную Сирию – вот будет счастье! Нас там встретят как героев.

– А моя жена и дети?

– На родине заведешь себе новых. До завтра, мой верный слуга!

* * *

Песни, танцы, вино и пиво, жареная ягнятина, множество других угощений… Свадьбе Пахека в городе обрадовались все. Те горожане, кто склонялся к мятежу, такой союз одобрили, а остальные видели в нем залог мирных отношений с Египтом.

Пахеку невеста не понравилась – слишком толстая и, кажется, небольшого ума. Но такова цена триумфа…

– Моя дочка – девственница, – шепнул градоправитель ему на ухо. – Для тебя это будет незабываемая ночь! Она родит тебе сыновей и будет покорной женой. Что еще нужно для счастья?

Новобрачный вымученно кивнул, мечтая отсрочить этот ужасный момент.

Стояла глубокая ночь, и гости уже порядком опьянели. Пахек тоже много пил – испытание ему предстояло не из легких. А может, сказать, что ему дурно, что в таком состоянии усладить свою жуткую супругу он не сможет? Нет, это не по-мужски. Сообщники первыми перестанут его уважать. Консумация брака неизбежна…

Когда дочка градоправителя ему улыбнулась, Пахек совсем приуныл. На глазах у пьяных гостей новобрачные отправились в спальню.

Пахек не заметил красавицы-брюнетки, не сводившей со своего неверного любовника глаз.

* * *

Царь с первым министром сократили утреннюю беседу, торопясь на открытие нового зернохранилища, постройки которого требовала возросшая численность населения в столице. Чтобы каждый египтянин ел досыта и чтобы не зависеть от капризов Нила, ведь разлив может быть и несчастливым, нужно запасти достаточно зерна и аккуратно его расходовать.

У Рехмира – обычные проблемы: поставки задерживаются, чиновников уличают в лености и некомпетентности. Поступили жалобы на наместников некоторых провинций, якобы отступивших от закона Маат, – эти дела требовали особого внимания и часто заканчивались в высшем суде. Министрам Рехмир тоже спуску не давал: каждый отвечал за свой участок перед ним, как он сам перед царем.

Сегодняшняя церемония открытия – приятная передышка в чрезвычайно загруженном рабочем дне. И вчерашний был таким же, и завтрашний будет…

Фараон и Рехмир как раз выходили из дворца, когда им навстречу по лестнице взбежал Тьянуни.

Бледный до желтизны, он, с трудом переводя дух, проговорил:

– Ужасные новости, государь! Все потеряно безвозвратно!

Когда Лузи увидел Тутмоса в сопровождении первого министра, его ненависть только усилилась. Еще минута, и он наконец насладится своей местью! Бак, наоборот, боролся с тошнотой и едва стоял на ногах. Поднять руку на охранников фараона он не посмеет, поэтому его первым и прикончат.

Одолев дворцовую лестницу, Тьянуни обратился к государю. После краткого разговора первый министр отправился на церемонию один.

Почему царь передумал посещать церемонию? Помешать ему могло только дело исключительной важности.

Упущенная возможность… Уводя своих головорезов, Лузи неистовствовал. Не сегодня завтра Тутмос свое получит!

* * *

На военном совете Тьянуни излагает все факты.

– Масштабное восстание в Сирии, зачинщик и предводитель – новый правитель Тунипа. Кадеш и другие города примкнули к бунту. В портах Ливана паника, в Палестине волнения. Нашу администрацию смели, писцов и солдат перебили. Государство Митанни помогает сирийцам своими войсками.

Пятнадцать военных кампаний – и все зря. Напрасные усилия. Победы без будущего. И Египет снова под угрозой вражеского нашествия.

– Ни мои шпионы, ни я сам не сумели предугадать эту катастрофу, – заключает Тьянуни. – Прошу государя принять мою отставку.

– Сейчас твой опыт нужен нам, как никогда, – говорю я твердо. – Уверен, ты приложишь все усилия, чтобы исправить этот промах. Добудь мне сведения, которые позволят нам действовать эффективно. Мятеж мы подавим, и на этот раз – радикальным образом.

Моя решимость впечатляет членов совета. Сначала известия их потрясли, но теперь возвращается надежда.

– Этот новоявленный правитель Тунипа… Как его зовут? – спрашивает Минмес.

Тьянуни отвечает, не поднимая глаз:

– Пахек.

– Пахек… – бормочет озадаченный Минмес. – Ты говоришь о моем помощнике, блистательном выпускнике высшей школы, которого я назначил главой нашей администрации в протекторате, со всей полнотой власти?

– Он самый.

Мой друг детства раздавлен этой новостью. Взор его затуманивается, руки и ноги начинают дрожать.

– Прости меня, государь. Прости! Мне тут не место!

И Минмес, пошатываясь, встает.

– Сядь! – приказываю я. – Если ты забыл, я сам утвердил это назначение. Сейчас не время каяться, надо воевать. Мятежники рассчитывают на то, что мы не готовы к восстанию такого масштаба. Думают, что я уже стар и немощен и предпочту сдать территории без боя. Пахек учился в Египте и знает, сколько у нас войск. Он рассчитывает победить благодаря военному участию Митанни. Он – мастер маневра и сумел объединить силы мятежников, не вызвав у нас ни малейших подозрений. Что до митаннийцев, то, выйдя из изоляции, они заключат новые союзы с ассирийцами и хаттами, и волна варваров захлестнет Египет, как это уже случилось в эпоху гиксосов. Единственный выход для нас – атаковать.

Военный совет единодушно одобрил мое решение.

* * *

– Шестнадцатая кампания! – ворчал себе под нос Старик, отбирая вина для царского стола. – Им когда-нибудь будет конец? И каждый раз рискуем своей шкурой! В каком мире мы живем… А тебя это не огорчает?

Северный Ветер поднял левое ухо.

– Как это «нет»? Опять многодневные переходы, кровавые стычки, неизвестный исход… На кону – будущее Египта!

В знак согласия ослик поднял правое ухо.

«Эту животину не поймешь, – подумал Старик. – Счастье еще, что не все ослы такие. Иначе страна стала бы совсем неуправляемой».

Разговор все равно не клеился, поэтому Старик пошел во дворец – встряхнуть глашатая Антефа, поглощенного приготовлениями к шестнадцатому военному походу. Армия выступает в полном составе, так что некогда сидеть сложа руки!

Судя по дорожным ведомостям, Антеф думал только об экономии.

Тут Старик не выдержал:

– Впереди – решающая битва, а ты выгадываешь гроши! И не стыдно? Наши солдаты должны хорошо питаться, иметь лучшее оружие и лучших лекарей! Иначе при первом же жестком столкновении они начнут роптать, и тогда какие из них победители? А виноват будет кто? Ты, обормот! Поэтому пересмотри свои раскладки и нормы и не скряжничай. Я проверю!