— Обязательно, малыш. Но после того, как тебя осмотрит целитель и подтвердит, что из твоей крови выведена вся гадость, — сообщает мне сипло, и поднимается вместе со мной, усаживая меня себе на колени.

— Ты о чём? — непонимающе хмурюсь я. — Какая гадость?

— Зелье, которым тебя вчера отравили. Мы не могли тебя разбудить, пришлось действовать вслепую, выбирая антидот.

Вчера отравили? Пытаюсь понять о чём речь и меня накрывает воспоминаниями. Мамочки.

— Вспомнила? — грустно хмыкает Севастьен.

— Ты меня нашёл, — срывается с моих губ полувздох-полувсхлип.

— Нашёл.

Прижимаюсь к нему, пряча лицо на широкой груди. Вчерашние события одно за другим пролетают в моих мыслях, заставляя дрожать от запоздалой реакции организма. Даже слёзы на глаза наворачиваются, но я не даю им волю. Всё закончилось. Мы живы. Тьен меня нашёл и спас.

— Ты убил Васира? — интересуюсь тихо, слыша, как тяжело бьётся сердце моего мужчины.

— Да.

— Тебе за это ничего не будет?

— Нет. Во-первых, на ту минуту он уже был в розыске, как преступник, а во-вторых, я как носитель королевской крови Сэйнаров имею право карать за посягательство на жизнь своей законной супруги. Даже принца крови.

Я пару минут перевариваю данное утверждение. Столько всего хочется спросить и рассказать. Но начать стоит с главного.

— Он действовал не один. Ему помогала Айминэ.

— Я знаю. Магистр Бенегор нашёлся-таки. Твои маяки не ощущались, а ты говорила, что этот старик может стать ключом к личности Артефактора. Вот мы с Коримом и отправились его проведать. Он и рассказал нам о талантах младшей принцессы Босвари. Он был и её учителем. Его Васир уговорил.

— Только вот я до сих пор не понимаю, почему её почерк с почерком Артефактора не совпадает, — хмурюсь я. Не хочется в себе сомневаться, но оно как-то само получатся.

— Потому что Артефактор не она, точнее не только она, — оглушает меня супруг.

— В смысле?

— Артефактор — это были они вместе с Васиром. Принцесса нашла способ объединять силы двух магов, для создания особо энергозатратных артефактов.

— Ого. — Наверное, я бы до этого в конце концов и сама додумалась. Надо же. Теперь многое понятно. Однако не это меня сейчас волнует. Надо рассказать другое, пока муж сам не узнал и чего лишнего не придумал. Не хочу, чтобы переживал и жалел меня больше чем надо. — А ещё они любовниками были. И меня к тройничку склоняли.

Тело обнимающего меня мужчины каменеет, рука, поглаживающая поясницу, замирает.

— Что? Они…

— Вот-вот, я тоже была в шоке. Ладно, ещё Васир. Но от принцессы я, честно говоря, не ожидала. Хорошо, что она спешила вернуться во дворец, пока её отсутствие не обнаружили. А вот Васиру пришлось по морде съездить и шкаф на него уронить, а то видишь ласки от меня возжелал.

По мере моего монолога муж по чуть-чуть оживает, но всё равно напряжен так, что волосы на голове шевелятся. Пора менять тему на более приятную.

— Слушай, это мы, получается, задание выполнили? Значит скоро домой сможем отправиться?

— Да. Как только тебя осмотрит целитель и скажет, что порталы не повредят твоему здоровью, — произносит Севастьен и в голосе его ворочаются ледяные глыбы. Кажется, сейчас кое-кто жалеет, что принца уже убил. Как же его теперь ещё раз убить?

— А как же отчёты Ардорашу?

— Из дому отправим. На крайний случай я сам в Босварию смотаюсь, но тебя я отсюда увезу сегодня же.

Это меня, пожалуй, радует. Домой хочу. Зачем с мужем спорить, когда он правильные вещи говорит?

Целительница прибыла как раз, когда я совершила утренний туалет и оделась. Степенная хоаль тщательно осмотрела меня и вынесла вердикт, что зелье из моего организма полностью выведено, силы и резерв восстановятся, и никаких противопоказаний к путешествию через порталы больше нет. Оказывается, он меня ещё вчера вечером, когда выколупал из ниши, где я пряталась от Васира, домой утащить хотел, но испугался, что я от этого пострадаю. Потом то же самое подтвердил хали Тимар, которого мой крайне заботливый и бдительный супруг привлёк к моему обследованию. Чтоб уж наверняка.

Так что уже спустя два с лишним часа меня на руках вынесли из портала в родном сэйнарском Департаменте. От порочащего доброе имя одного из лучших оперативников данного заведения метода транспортировки я так и не отбилась, сдавшись перед лицом аргумента, что вниз головой через плечо будет ещё позорней. Встречали нас Тода и… король Яргард. Друг, увидев меня, дернулся было вперёд, но был остановлен хмурым взглядом моего любимого ревнивца.

— Яргард, извини всё потом. Отчёты будут у тебя завтра к вечеру, — бросил коротко Севастьен, выдавая столь фамильярным обращением степень своего внутреннего раздрая. А я вот задумалась. Что же такого страшного случилось помимо моего исчезновения, если взгляд мужа, на меня обращённый, порой пугал безумием, животной тоской и отголосками отчаяния? Расскажет ли он мне? Хочу ли я знать?

А потом мы отправились домой. К нему. Точнее, наверное, к нам. Вряд ли Тьен согласится жить у меня. Особняк, в котором я уже когда-то столько всего пережила встретил нас тишиной, покоем и ощущением родного уюта.

— С возвращением домой, Скар, — прошептал Севастьен, целуя мои губы, внося через порог и не обращая внимания ни на кого из выскочивших навстречу слуг, понёс наверх. Я только и могла смущенно улыбнуться и помахать рукой Баккоту, горничным и даже тётушке Ниоте, которая высунула голову с кухни.

— А почему ты не позволил мне нормально со всеми поздороваться? — хмыкнула я, когда меня сгрузили на огромную кровать в его покоях.

— Позже. Сейчас у меня на тебя другие планы, — низким рычащим голосом сообщил муж, избавляясь от одежды.

— Это какие же? — прищурившись поинтересовалась я.

— Делать тебе хорошо и ещё лучше, как ты просила утром, — поведал мне Севастьен, и уже обнажённый потянулся к моей одежде.

— М-м-м. А потом? — мурлыкнула я, помогая ему стащить с меня босварийское платье и панталоны.

— Любить тебя. Всегда.

— Мне нравится твой план, любимый мой лорд, — прошептала я, принимая его в свои объятия, в свое тело, своё сердце.

— Кто-кто была моя бабушка? — выпучив глаза, уточняю я у сидящей передо мной королевы.

— Попаданкой. Из другого мира, — спокойно изрекает её величество Анэллия, или Нэлли для близких, в круг которых я неожиданно вошла, став женой Севастьена. Поотягивает вот спокойно душистый чай из изящной фарфоровой чашечки и смотрит на меня с тёплой лукавой усмешкой, укрепляя в странном ощущении, что уж ей-то точно известно, о чём она говорит. Нет, я, конечно, привыкла доверять своему чутью, но сейчас как-то… тяжело… верится. Может мне послышалось? Или поняла неправильно?