– Если мне не изменяет память, первой чакрой в человеческом организме, считая сверху, является…

– Первая чакра расположена в районе макушки, – закончила за него фразу кореянка. – Это чакра духовности, или чакра венца, как ее еще называют. Шестая, чакра восприятия ауры, или чакра третьего глаза, – посреди лба. Пятая, чакра общения, – в районе горла. Четвертая, чакра эмоций, – на уровне сердца. Третья, чакра материи, – в области пупка. Вторая, чакра взаимоотношений с окружающими, – на уровне половых органов. И наконец, чакра Земли, находится в области промежности.

Она обвела линией точки схождения меридианов и выделила из них семь чакр. Подавив первоначальный порыв скептицизма, Давид внимательнее присмотрелся к ее пометкам.

– Значит, будем искать чакру, ответственную за контакт с Землей? – спросил он.

Вместо ответа девушка ткнула пальцем в карту.

– Предположим, что гора Теревака, самая высокая точка острова, пятьсот семь метров над уровнем моря, является чакрой венца. Если проследовать по этой линии, держа в уме человеческий позвоночник, мы спускаемся к горе Пуи.

– Триста семь метров, – кивнул Давид, прочитав сопроводительную надпись.

– Гору Пуи можно назвать чакрой сердца. А на другом конце…

Ученый снова сверился с картой.

– …вулкан Рано Рараку высотой сто восемьдесят метров?

– Мы явно ничего не потеряем, если сходим на него посмотреть.

Они вернулись в отель, переоделись, захватили научное оборудование и, взяв напрокат внедорожник, отправились к потухшему вулкану на восточной оконечности острова Пасхи.

Как выяснилось, место, куда они направлялись, не предназначалось для туризма – дорогу им преградил шлагбаум, поэтому пришлось ехать в объезд. К счастью, Давиду удалось выжать все возможное из джипа, чтобы преодолеть заболоченные участки и крутые холмы.

Они уверенно катили вперед по крохотному островку, на котором совсем не было деревьев, пока не оказались у подножия вулкана Рано Рараку.

– Теперь осталось всего ничего – найти подземный зал под Рано Рараку, подобный тому, какой мы видели под египетской пирамидой в Гизе.

На отрогах вулкана кое-где были видны темно-серые моаи, одни валялись на земле, другие еще стояли, напоминая собой великанов, рвущихся из объятий Земли.

Исследователи припарковали автомобиль и дальше пошли пешком. Вскоре они заметили узкую, уходившую вверх тропинку и некоторое время спустя оказались на вершине вулкана, на берегу круглого озера. На воду равнодушно взирали четыре моаи, глубоко вкопанные в землю. Берега озера кое-где поросли камышом.

Ученые переглянулись и, не говоря ни слова, поняли, что нужно делать. Они разделись до нижнего белья и поплыли на середину. Затем легли на спины так, чтобы уши оказались под водой.

– Гея, вы нас слышите?

148.

Браво, Давид.

Ты в точности выполнил все мои указания. Но я что-то плохо тебя слышу. Может, это из-за воды, ведь она гасит волны. Но ничего, сейчас я улажу эту проблему.

149.

Середина озера пошла крупными пузырями, затем в самом его центре вздулся черный маслянистый шар и стал на глазах расти, превращаясь в мощный поток, бьющий со дна.

– Чтобы пообщаться, Гея посылает нам свою черную кровь, – прошептал Давид.

Все озеро стало вдруг черным, потеряв прозрачность. Исследователи все так же лежали на спине посреди круглой чаши, которая теперь пахла нефтью. Их уши по-прежнему оставались погруженными в жидкость.

150.

Ну что, теперь меня лучше слышно? Я должна сообщить вам нечто очень важное, эту информацию вы должны срочно передать соплеменникам. Готовы меня выслушать?

151.

На лице китайского президента, стоявшего перед офицерами государств-союзников, отразилось сомнение.

– Каковы на сегодняшний день потери?

Президент Ирана заглянул в планшет.

– Ежедневно гибнут семьсот человек.

Лоб китайца прорезала морщинка досады.

– Вы решили надо мной поиздеваться?

– С помощью ракет с ядерным зарядом или хотя бы бактериологическим оружием на борту мы бы добились лучших результатов, причем за более короткий срок, но проклятые саудиты вооружены миниатюрными противоракетными системами, произведенными на оборонных предприятиях эмчей. Та же история с нашими бомбардировщиками и даже с боевыми кораблями – им не дают достичь цели.

– Значит, если я правильно понял, эффективны на сегодняшний день только наземные силы?

– Послушайте, президент Чанг, почему бы вам не послать мотострелковую дивизию? Тем самым вы помогли бы нам организовать решающее наступление.

– Причина в другом, мой дорогой Джаффар, – я подозреваю, что военачальник из вас никакой.

Китайский президент прочистил горло и поискал глазами плевательницу. Не найдя ее, он плюнул на пол. Мокрота распласталась на ковре, будто устрица. Зная привычки коллеги, иранец, ничуть не смутился и поставил на пятно плевательницу.

– Боюсь, вы выносите в мой адрес поспешные суждения.

– Я совсем не так представлял себе эту войну, Джаффар. Рядовой конфликт в пустыне… который решается с помощью штыка или ножа. На мой взгляд, не хватает размаха и блеска! Почему бы вам тогда не использовать дубинки, мачете, а еще лучше, кулаки и зубы? Все это напоминает мне выражение Эйнштейна: «Не знаю, каким оружием будет вестись Третья мировая война, но в Четвертой будут использоваться камни».

– Мы делаем все от нас зависящее.

– Вас, персов, можно назвать убийцами-любителями. Вы устраиваете шумиху, фанфаронствуете, вопите о священной войне и проповедуете массовое истребление врагов. Но когда вам дают зеленый свет, тут же в кусты! – Он ухмыльнулся и сложил губы куриной гузкой. – Семьсот убитых в день…

Иранца его слова задели за живое.

– Этот показатель можно повысить, я могу бросить в атаку больше новобранцев.

– А зачем? Чтобы в день гибло не семьсот, а восемьсот человек?

На этот раз ироничная ухмылка на его лице превратилась в насмешку.

Иранец занервничал, пытаясь придумать что-нибудь в ответ, и наконец сказал:

– Ну, хорошо. Я хотел приберечь моих прославленных «стражей революции» для решающего сражения, но, если так, брошу их в бой сейчас. Это отборные части, настоящие каратели.

– Ой-ой-ой! Как я напуган! Видели мы ваших карателей! Отрастившие брюшко чиновники, которые целыми днями смотрят футбол по спортивным каналам, покуривая гашиш. А кто отправится на передовую после ваших «отборных частей»? Жандармы, пожарные и налоговые инспекторы?

Иранец рассвирепел, но виду не подал, понимая, что злить столь могущественного союзника нельзя.