* * *

Кепрюлю Мехмед завещал своему сыну Ахмеду завершение этих двух имперских войн, а также создание военной организации, которая не уступала бы достижениям Сулеймана. Но на деле Ахмед был больше чем просто воин. Он обладал лучшими качествами государственного деятеля. Турецкие историки сравнивали его с Соколлу, последним великим визирем Сулеймана, который расширил империю и задержал ее упадок на изрядный период, последовавший после смерти Сулеймана. Полуграмотный отец Ахмеда дал ему хорошее образование в области права, которое тот дополнил, как это делали сами султаны предшествующих поколений, опытом ведения государственных дел, в процессе службы губернатором двух провинций. Он обладал силой отца, но был лишен его жестокости. Ахмед ослабил строгости режима Кепрюлю, как только почувствовал себя в достаточной безопасности, чтобы позволить это, и создал администрацию, которая была одновременно человечной, справедливой и относительно свободной от коррупции. Великий визирь сам был лишен корыстолюбия и потому настолько невосприимчив к подкупу, что, говорят, поднесение ему подарка скорее настраивало его против, чем в пользу дарителя.

Мусульманин строгих правил, Ахмед был тем не менее свободен от фанатизма, терпимо относился к религиозным верованиям других, защищал христиан и евреев от несправедливости и отменил ограничения на строительство церквей. В этом он отличался от своего отца, который изгонял неортодоксальных шейхов и дервишей и повесил греческого патриарха по ложному обвинению в подстрекательстве к восстанию христиан. Честный в своих суждениях, с прямым, проницательным умом, сразу схватывавший суть проблемы, Кепрюлю Ахмед был человеком, который всегда считал, что должно быть мало слов, но много добрых намерений. Он сочетал в себе умение держаться с достоинством со скромностью и вежливостью, за что народ считал его благородным и верным своему слову человеком. За эти и другие его достоинства люди относились к нему с уважением и приязнью.

Главной задачей Ахмеда в гражданской области было доведение до успешного завершения разнообразных реформ, начатых его отцом. Он принял меры по обеспечению соблюдения законов ислама и канунов султанов. Он сократил численность дворцовых войск, которые стали одновременно тяжелым бременем для казны и источником волнений в государстве. Он снизил нагрузку на центральную казну и усилил защиту крестьянства посредством введения пересмотренной системы налогообложения и общественного порядка. Наконец, при всей своей занятости политическими и военными делами, великий визирь находил время для покровительства писателям, поэтам и историкам, стремившимся обессмертить в своих произведениях его победы и другие подвиги.

Теперь Кепрюлю Ахмед искал новых завоеваний. В 1672 году он обратил свой взор за Черное море, туда, где в дальнейшем сложился главный для турок театр военных действий, — в сторону России и Польши. Особое внимание он уделял Украине, предмету спора между Россией и Польшей и, следовательно, перспективной области для турецкого вмешательства. Незадолго до этого русские и поляки попытались поделить между собой территории независимых и решительных казаков, как на Украине, так и дальше к югу, вокруг устьев Буга и Днепра, впадавшего в Черное море, чтобы поставить их под контроль, как русский царь контролировал казаков, обитавших в устье Дона, дальше к востоку. Казаки Польской Украины восстали против своих хозяев, спровоцировав вооруженное вторжение против них польской армии под командованием Яна Собеского.

Тогда лидер казаков обратился за помощью к султану и предложил ему стать сюзереном над его территорией. Он был с почестями принят в Стамбуле и пожалован султаном Мехмедом знаменем с двумя бунчуками, как бей османского санджака провинции Украина. Крымскому хану было приказано оказать казакам поддержку. Эта акция вызвала активные протесты и польского короля, и русского царя, которые угрожали объединиться в войне против турецкого султана. Турки, в свою очередь, выразили высокомерный протест, а великий визирь собственноручно написал польскому посланнику: «Казаки — свободный народ, подчиненный Польше. Но, будучи не в состоянии дольше терпеть жестокость, несправедливость, гнет и вымогательство, которые довлеют над ними, они… искали покровительства Крымского хана и теперь имеют от него помощь, под турецким флагом… Если жители страны, чтобы обрести свободу, просят помощи могущественного султана, разве это благоразумно — преследовать их, когда они находятся под таким покровительством?»

Король Польши не отреагировал на это послание, и султан в 1672 году направил значительную турецкую армию через Молдавию к берегам Днестра, где к ним присоединились войска татар. На этот раз султан сам принял участие в кампании, пусть не командуя, но сопровождая свои войска.

Переправившись через реку, турки вскоре добились успеха, захватив две важные крепости. Согласно унизительному мирному урегулированию, подписанному в Бучаче, король Польши уступил туркам украинскую провинцию Подолия, между Днепром и Днестром, а свою часть Украины — казакам; более того, он согласился выплачивать Порте дань. Но затем Собеский отверг договор и трижды, с переменным успехом, выступал против турок. Однако в 1676 году он потерпел от них окончательное поражение, уступив по новому договору в Журавно больше, чем изначально обещал. Османская власть таким образом на какое-то время утвердилась к северо-западу от Черного моря, что давало возможность оказывать давление на поляков и препятствовать замыслам русских в отношении Украины.

Таково было достижение Кепрюлю Ахмеда, умело использовавшего новые ресурсы империи. Но оно оказалось недолговечным. Это была последняя кампания Ахмеда. Всего через несколько дней после ее завершения он скончался в возрасте сорока двух лет от водянки, вызванной неумеренным употреблением алкоголя. Пьянство было единственным недостатком во всех других отношениях образцового правителя.

Все надеялись и ожидали, что на смену Кепрюлю Ахмеду, у которого был только сын-младенец, придет его брат Мустафа-заде. Это бы продлило семейное правление Кепрюлю, которое на протяжении двух предыдущих десятилетий возродило угасающую империю и внутри, и за ее пределами. Но только наступил прискорбный перерыв в династии. Султан Мехмед в один из крайне неудачных моментов самоутверждения решил взять власть в свои руки и исполнить императорский долг, на который раньше не обращал внимания. Он назначил на пост великого визиря сводного брата Ахмеда, который недавно стал его зятем. Нового великого визиря звали Кара Мустафа. Это «междуцарствие» продолжительностью тринадцать лет нанесло непоправимый вред империи.

Черный Мустафа — как его называли из-за смуглого цвета кожи — был человеком, преисполненным гордыни и дерзких амбиций. Дурной славой пользовалась его хвастливая помпезность. Его гарем, по слухам, насчитывал полторы тысячи наложниц и столько же рабынь, за которыми следили семьсот черных евнухов. Кара Мустафа полюбился султану, благодаря бесчисленному множеству лошадей, гончих и соколов. Алчность втягивала Мустафу, занимавшего столь высокий пост, в бесконечные вымогательства и акты коррупции, продажу, без колебаний, должностей всех видов, сделки с иностранными представителями в отношении капитуляций и установки «тарифа», с выгодой для себя, разумеется, за аудиенцию у султана.