- Да как это возможно! - не выдержал один из морских. - Туман всегда защищал фьорды!

- Туман стал редеть еще две зимы назад, - сухо бросил Сверр. - И тогда же я предлагал выставить отряды для наблюдения. Но вы сочли мою идею безумной, а угрозу несущественной. Данар первый, насколько помню. Эта несущественная угроза сегодня способна уничтожить фьорды.

Снежный выразительно скривился.

- Я умею признавать свои ошибки, - желчно бросил он.

- А если бы умел слушать, твои воины были бы живы, - отбил Сверр.

Данар сжал зубы так, что побледнели и без того светлые щеки.

- Думаю, сегодня мы примем это предложение, - заключил Магнус. - Каждый риар выделит отряды, которые будут наблюдать за Туманом рядом со своими землями. Если враг снова придет на наши земли, то будет замечен и уничтожен…

- Уничтожен будет отряд, - без эмоций сказал Сверр. - Кажется, здесь не понимают масштабов проблемы. Я допросил конфедератов, оставшихся в живых. Машины, пришедшие к Аурольхоллу - это капля в море. А скоро хлынет водопад. Тысячи машин, оснащенных установками, которые способны разрушить наши города.

- Мы риары! - вскочил Мелвин. - Один хёгг стоит сотни этих глупцов, на чем бы они ни разъезжали! Огонь моего зверя плавит не только железо, но и камень! Им не устоять!

- Их слишком много, - в голосе Сверра скользнула усталость. - Если к нам придут войска Конфедерации, то фьордам конец. У них слишком много оружия. Машины, самолеты, снаряды, что летают по воздуху… Мы сильны, но не бессмертны. Если Конфедерация явится - начнется война, и она унесет тысячи жизней. Фьорды потеряют слишком много.

- Да с чего ты это взял?! - взвился один из снежных.

- Я был там. Был в столице Конфедерации. Видел их город, ощущал их оружие. Железо… его так много там… и почти все - мертвое. И железо, и камни. Их не пробудить зовом, а значит, невозможно остановить.

- Мертвое? - риары недоуменно переглянулись. - Но почему?

- Не знаю. Я пробыл там слишком мало.

- Ты пересек Туман без позволения совета, Сверр? - угрожающе спросил Магнус. - Это недопустимо!

- Сейчас это не имеет значения, - хмуро отозвался ильх. - Я сделал это, чтобы узнать, что известно людям о прорехах в Тумане. Но они так же, как и мы, не понимают, в чем причина. А между тем, восстановить завесу между нами и Конфедерацией - это единственный способ сохранить фьорды.

- Мы искали ответ, - тяжело уронил старейшина. - Каждый из нас сделал все, чтобы понять, что происходит с Туманом. Мы обращались к эльвам на юге, йотунам на вершинах гор, прорицательницам и морским рыбам, что помнят мир с его сотворения. Но все без толку! Ни в одном мифе и сказании нет ответа. - Магнус опустил голову и сел на свой стул. И я поняла, что этот хёгг очень стар… - Ты прав, Сверр. Нас ждет война. И я не уверен, что хёгги смогут в ней победить. Нам остается только сражаться…

- У меня есть теория, - произнесла я.

Старейшина удивленно поднял голову, остальные хёгги нахмурились. Сверр угрожающе сдвинул брови, но я уже вышла вперед.

- Женщина? - хмыкнул старейшина. - В зале ста хёггов запрещено говорить женщинам!

- Возможно, поэтому фьорды сейчас стоят на пороге войны, которая их уничтожит, - отбила я.

- Оливия, - рыкнул Сверр.

- Уберите ее, - скривились снежные. Данар промолчал.

- Сверр, ты привез свою постельную деву?

Риар Нероальдафе вскочил, его глаза угрожающе сузились.

- Закрой рот, Йонс.

- Да уберите ее!

- Она скажет! - рявкнул Сверр.

- И правда, пусть девчонка скажет, - протянул вдруг одноглазый Бенгт. - Надоело слушать ваши вопли. Уж лучше усладить слух женским голосом.

Снежные снова скривились, но замолчали. Старейшина пронзил меня взглядом.

- Говори. Кто ты?

- Меня зовут Оливия Орвей, - негромко произнесла я. - Я родилась в столице Конфедерации.

- Она одна из них! Почему девка не в оковах?!

- Дайте ей сказать! - разозлился Сверр. Он уже стоял, настороженно осматривая остальных. Воины Нероальдафе напряглись, рука каждого лежала на рукояти меча. Вот только такой отряд был у каждого хёгга. Я глубоко вдохнула.

- То, что я сейчас скажу, покажется вам странным. Но возможно, это причина всех бед фьордов. И причина того, почему Туман редеет.

Густая тяжелая тишина давила на плечи. Но хёгги слушали. Они слушали меня!

- В своем мире я была ученым. Я изучала природу человека, его путь от начала и до сегодняшнего дня. Я считалась неплохим ученым… Некоторое время назад я попала в Аурольхолл, - кивнула в сторону нахмурившегося Данара. - И снежный риар попросил… то есть дал мне указание изучить его родословную. - Я опустила подробности, заметив, как блеснули серебром глаза снежного. - Я выполнила приказ и исследовала все поколения великих риаров Аурольхолла…

- Какое это имеет значение? - вскинулся Йонс.

- Молчать! - пригвоздил старейшина. Он смотрел заинтересованно, и я приободрилась.

- Проблема Тумана не единственная, великие риары. Все гораздо хуже и глубже. Это место называется залом ста хёггов. Потому что когда-то за этим столом сидела сотня самых сильных воинов фьордов. Не всех, кто умел сливаться со зверем. А самых сильных! А сегодня вас всего двадцать три. Скажите, какой зверь считается самым яростным и могучим?

- Лагерхёгг, - усмехнулся Бенгт.

Я склонила голову и поправила тихо:

- Самый сильный Хеллехёгг, риары. Но здесь нет красного зверя. Второй по мощи - это повелитель железа и камня. И лишь четверо из вас сливаются с подобным зверем. Третий - снежный. Но больше всего здесь морских, которые на фьордах считаются самыми слабыми.

- И что с того?

- Вырождение. Вот что происходит с вами. Вы теряете силу. Мальчиков, способных надеть кольцо Горлохума и поймать сильного зверя в каждом поколении становится все меньше. Это вырождение. Настанет день, когда на фьордах не появится ни один новый риар. Ни один мальчик не сможет слиться с драконом.

Несколько морских не выдержали и вскочили, но сели на свои места, повинуясь взгляду Старейшины.

- И ты знаешь, отчего это происходит с нами, женщина?

- Да. - Твердо ответила я. Посмотрела на Сверра. Его глаза сияли двумя солнцами - мои путеводные звезды… - Я знаю. На это есть несколько причин. Хотя все в природе взаимосвязано, и каждая причина является лишь продолжением предыдущей… Но я отвлеклась. Ваша раса вырождается, потому что ей нужна новая кровь. Скажите, почему вы воруете женщин?

- Это инстинкт хёггов…

- Вот именно. Его инстинкт умнее человеческого разума. Звери нутром чуяли, что для сильных потомков нужна свежая кровь. И зверь заставляет вас красть девушек. По той же причине ваши предки танцевали на шатии. После извержения вулкана фьорды были малонаселены, возникли ритуалы смешения крови. Дети принадлежали всем. И это были сильные дети. Но вы стали меняться. - Я горько улыбнулась. - Племена у подножия Горлохума не знают, что такое цивилизация. А ведь первый ее признак - это наличие собственности. В племенах все общее - посуда, шатры, женщины, дети… А у вас появились города, замки и крепости, которые риары хотели передать своим детям. - Я кинула быстрый взгляд на Данара. Он сидел бледный настолько, что казался куском льда. - Веками риары Аурольхолла женились лишь на родовитых и вольнорожденных девах своего города. Смешивали одну и ту же кровь. До тех пор, пока она перестала давать всходы. Дети больше не рождаются в союзе двух снежных, разве не так? Риары ведь не совсем люди. Кольцо Горлохума меняет вас, сливает со зверем, а он нутром ощущает неправильность и не позволяет детям рождаться. Дракон снова и снова заставляет вас красть чужих женщин, но вы не понимаете его подсказок. Люди всегда переоценивали собственную разумность. К сожалению…