– Выходит, эта мрачная планета столь медленно вращается вокруг своей оси, что как таковая смена времени суток здесь просто не имеет значения, – подумалось ему. Да и масса её как минимум в полтора – два раза больше, чем у Земли. Как же меня сюда занесло-то, дурака? Как же я так глупо прокололся? – вновь одолели его скорбные и навязчивые мысли. Просто какая-то полоса сплошных неудач меня преследует последнее время! Ведь уже воистину учёный, переучёный, а всё туда же, вляпался при первом же удобном случае. Идиот безголовый! Это надо же сообразил! На собаку! На безродную и бессловесную псину понадеялся! Да и в штольне! Обрадовался, нахватал неизвестно чего, набил сумочку… добычей. Сиди вот теперь тут, кукуй на голодный желудок, – подвёл он горестный итог своим мыслям.

Устав от самобичевания он встал на ноги, и поскольку жажда допекала его всё сильнее, отправился искать источник живительной влаги. За один бросок – переход он преодолел около трёхсот метров и, протиснувшись через жёсткие прутья прибрежной «лесополосы», неожиданно вышел на место, которое иначе чем поле невозможно было никак назвать. Он увидел его и остановился, будто в столбняке. Илья просто не верил своим глазам. Но перед ним было именно поле, пусть и заброшенное, но поле! Чувства, которые испытал при этом Хромов, было просто невозможно описать. Наверное, те же чувства испытывал приговорённый к отсечению головы, когда за секунду до падения ножа гильотины ему зачитывали указ о неожиданном помиловании. Он упал на колени и принялся неистово целовать эту, некогда вспаханную землю.

– Господи, – самозабвенно шептал он, глотая непроизвольно льющиеся из глаз слёзы радости, – слава тебе! Я здесь кажется не один! Нет не кажется, точно не один!!! Ура-а!

Неожиданная находка воодушевила его до такой степени, что он, не медля, принялся внимательно осматривать некогда обработанный участок почвы. Были хорошо видны неровные, бугристые полосы, оставленные чем-то похожим на небольшой плуг. Конечно же это был явно не традиционный крестьянский плуг, поскольку земля не была перевёрнута пластами. Почва была просто взрыхлена, словно по ней прошлись большими граблями. Обработанный участок был совсем не велик. По длине он не превышал и двухсот метров, а по ширине и семидесяти. По одному из краёв ещё были видны сгнившие остатки каких-то растений собранные в неровно уложенные кучки.

– Как у нас на картофельных делянках, – растроганно подумал Илья, – ботву сносят на край поля. Но кто же здесь работал? – задал он сам себе вопрос, от которого зависела вся его дальнейшая судьба. Откуда же они сюда приходили? Похоже, вон с того холма, – решил он после недолгих размышлений и, насколько мог энергично, двинулся в выбранном направлении.

Но до так понравившегося ему холма идти оказалось совсем не так близко, как казалось вначале. То ли непрерывно давившая на его плечи излишняя сила тяжести, то ли слишком искажённая висящей над землёй дымкой перспектива, но когда Хромов дотащился, наконец, до подножья мощно вздымающегося вверх пригорка, его силы были практически на исходе. Кое-как отыскав пригодное для ночлега место, он забился в щель между двух древообразных кустов, и забылся в недолгом обморочном сне. Проснулся он от какого-то внешнего лёгкого толчка, но, открыв глаза, долго не мог сообразить, где находится. Сбоку послышалось звонкое щёлканье, и Илья осторожно скосил глаза в сторону звука. Из-под сморщенного, похожего на раздавленный блин синеватого листа, на него смотрели чьи-то фасетчатые глаза, похожие и формой своей и размером на четыре крупные фасолины. Медленно-медленно шестиногий бесхвостый зверёк выполз из своего убежища и принялся меланхолично пережёвывать рукав его куртки.

– Брысь ты, тварь кошмарная, – инстинктивно дёрнул рукой Илья, – исчезни. Ах, да… поле, – тут же вспомнил он, вставая на ноги и продираясь сквозь терзающую его тело боль, – я же должен срочно разыскать тех, кто на нём работал.

Он механически взглянул на часы, стараясь не утерять чувства времени, поскольку источник света, согревающий этот мир, был всё ещё не виден из-за окружавшей его относительно невысокой растительности.

– Надо идти вперёд, – подбодрил он сам себя, – иначе конец.

Он, кряхтя и стискивая от чрезмерного напряжения кулаки, поднялся. Вначале встал на четвереньки, а затем и в полный рост. От «вчерашней», или, как её ещё обозвать, эйфории, не осталось и следа. Досаждали ему, причём одновременно и голод, и жажда, и боль во всех без исключения мышцах. Но двигаться было совершенно необходимо, и закусив губу он пошёл, преодолевая даже не боль, а самого себя. Подъём был мучителен, но через два часа непрерывного движения Хромов всё же дошёл до намеченной цели. Дошёл и вновь был вознаграждён за усердие. На плоской, покрытой толстым слоем серого природного гипса макушке холма, он обнаружил ещё одно свидетельство близкого пребывания разумных существ. В неглубокой, но явно сделанной с помощью каких-то инструментов яме Хромов увидел следы совсем недавно горевшего костерка. Мало того, рядом с ним обнаружилось и устройство для добывания огня – явно обработанная острым режущим инструментом овальная дощечка. С одной стороны она имела обугленное углубление чрезвычайно похожее на то, какое он как-то видел на экспозиции одного краеведческого музея Новгорода. С другой стороны дощечка была грубой обработана камнем. Илья с затаённой надеждой осмотрелся вокруг, надеясь увидеть поднимающийся из ближайших зарослей дымок. Но, увы, ничего похожего на дым от очага заметно не было.

– Думай, думай, на то ты и оперативный работник, – приказал он сам себе, – рассиживаться просто так, абсолютно некогда. Ещё два, ну максимум три дня и от слабости я вряд ли смогу передвигать ноги. И уже местные пучеглазики будут планировать, как мною закусывать, с какого края начинать откусывать кусочки.

Он опустился на колени и принялся тщательнейшим образом исследовать вершину холма. И вскоре он отыскал то, что вполне могло служить тропой. Во всяком случае, в одном месте скудная растительность была заметно примята, а более крупные почкообразные растения и вовсе раздавлены в лепёшку.

– Как жаль, что здесь нет обычной почвы, на которой так хорошо заметны все следы, – подосадовал Хромов, – или проплешины эти белесые, или мох. Но всё же попробую пройтись по тому пути, по которому сюда ходили аборигены.

Теперь, уже имея некоторый следопытский опыт, он легко проследил еле заметную тропинку, тянущуюся до более крупной растительности. И уже там Илья нашёл довольно хорошо заметную цепочку следов, вытоптанную в путанной коричневатой «вате», покрывавшей всё видимое пространство. Он двинулся вдоль неё и вскоре понял, что расстояние между вмятинами не сильно отличается от ширины его собственного шага.

– Как мило, – подумал он с робкой надеждой, – кажется, существа, населяющие эту планету, явно прямоходящие. Это просто прекрасно. К тому же они умеют пользоваться огнём и знают, как изготовить примитивные режущие инструменты. Пожалуй, это уже развитой палеолит. Хоть тут живут и дикари, но дикари уже довольно разумные. При первой же встрече надо будет произвести на них впечатление с помощью фонарика. Глядишь, и накормят неведомо откуда взявшееся белокожее существо в штанах, – невесело усмехнулся он, – в благодарность за столь ловкие фокусы.