они дочери из знатных вавилонских семей, давшие обет служить Иштар. Под музыку девушки изображали поведение потревоженных охотниками куропаток и время от времени освобождались от одеяний. Гости бурно реагировали вначале на их появление, потом на танец, подбадривая на дальнейшее раздевание, а жрицы, озорно поглядывая на царя, не спешили… Темп музыки убыстрялся, танец принимал всё более откровенный эротический смысл, а исполнительницы резвее сбрасывали с себя очередные покровы. К подаче десерта — сладостей и фруктов, на радость возбуждённым необычным театрализованным зрелищем мужчинам, предстали полностью обнажёнными…

Александр добродушно проворчал:

— Хороши куропатки! А эти птички, скорее, не добыча, а ловушки для охотника! Женщина — глубокая яма, куда попадает мужчина, откуда ему потом трудно выбраться.

Он оглядел друзей и со смехом произнёс:

— Как говорил Гесиод*: «Женщин губительный род происходит от Пандоры: нам на великое горе, они меж мужчин обитают. В бедности горькой они не спутницы нам, — спутницы в богатстве… Лучше бы вовсе отказаться от женщин!»

Поглядывая на обнажённых танцовщиц, царь неожиданно предложил сотрапезникам:

— А что, друзья, сыграйте со мной в игру.

Сотрапезники согласились, но просили уточнить условия.

— Всё просто! На чью монету первой сядет муха, тому разрешается выбрать подругу на ночь. Смелее! — и показал свой дирхам*.

Друзья с готовностью выложили на столы монеты…

Прошло немного времени, благо назойливых насекомых вокруг стола летало множество, как на дирхам царя с сердитым гулом присела зелёная муха. Гости загалдели, удивляясь его удаче, и порадовались за него. Довольный собой, Александр поманил пальцем черноволосую девушку с крутыми бёдрами и тонкой талией. Вблизи девушка показалась ещё привлекательней: миловидное лицо с кожей персикового оттенка, миндалевидные глаза с золотистым оттенком, взгляд мягкий, чарующий; алые губы дышали, жаждали страстных поцелуев. Узнав причину, она одарила Александра обворожительной улыбкой. Он протянул руку, посадил на колени и, заглядываясь на высокую грудь, произнёс, улыбаясь:

— Боги выбрали меня царём Вавилона, а я тебя — царицей ночи. На сегодня ты моя Иштар. Не возражаешь исполнить супружеские обязанности?

Музыка возобновилась, девушки продолжили танец, даря и без того возбуждённым мужчинам радость своего созерцания.

Александр вместе с избранницей покинул пиршество за полночь, а пиршественные неистовства продолжались с вакхическими песнями и танцами до утренней зари, сделавшей ненужными ночные факелы. Гости расходились по домам, но многие падали в изнеможении на пол и тут же засыпали…

На другой день царь со смехом открылся Гефестиону, что одурачил всех. Он выиграл девушку несложной хитростью: незаметно окунул монету в сочную грушу. Муха и позарилась на сладость!

СТОЛИЦА МИРА И БЛАЖЕНСТВА

Заполучив священный престол древнего Вавилона, неожиданно для себя Александр ощутил вкус государственного управления. Никто из ближайшего окружения не ожидал от него, что царь без устали займётся гражданскими делами, словно впереди не ждало продолжение войны. Будто прозрев, когда, оглянувшись на пройденный от Пеллы пятилетний путь, понял, сколько стран и народов отторгнул он силой оружия и своей волей от власти персидского царя. Не зря придворный философ Анаксарх убеждал, что подданные ждут действий по установлению мира, спокойствия и законной справедливости:

— Ты побеждаешь врагов, чтобы править и повелевать, быть для мира людей и законом и мерою справедливости.

Отодвинув в сторону пирушки, молодецкую охоту и прочие царские забавы, Александр увлёкся управлением своей нарождающейся Державы. Не обнаружив в македонской среде грамотных управленцев, советников и вельмож, рискнул поставить на высокие должности представителей элит из местных родовитых кланов. Смелый шаг с далеко идущими планами — пусть персы из окружения Дария увидят, что им найдётся место при новом царе. Новые наместники покорённых областей и провинций его именем вели надзор за исполнением военнополитических и хозяйственных договоров. Они головой отвечают за всё, что на них возложено. Им же поручалось возводить новые крепости и города, дороги и переправы через реки. Под их ответственность производились сельскохозяйственные работы, сбор урожая и его хранение; восполнение природного богатства охотничьих угодий и царских заказников, реализация ирригационных мероприятий, судоходство по рекам и каналам, состояние дорог.

Македонские военачальники пытались выражать недовольство по поводу того, что их «законные» места занимали персы и представители прочих «варварских» народов. Пример тому — Мазей, назначенный наместником Вавилонии, или бывший полководец Дария Мифрен; Александр прочил поставить его сатрапом Apмении. Багофана, хранителя казны Дария в Вавилоне, назначил первым советником по Персии. Но когда друзья царя проявляли излишнюю настойчивость, требуя к себе прежнего внимания, он отшучивался и продолжал подбирать кадры по своему усмотрению. Царь показывал персидской знати, что, перейдя к нему на службу и предав Дария, они останутся на прежних должностях и при достатке. Но каждый, перс или македонянин, тем более грек, кто согласился стать помощником в управлении, за прегрешения отвечал своей жизнью!

Александра нельзя обвинить в излишней доверчивости. Управление войсками, как и сбор налогов, он оставил за военачальниками из македонского окружения, чуть меньше за греками. Командование войсками в Вавилонии доверил греку Аполлодору, управление гарнизоном — Агафону из Пидны, тоже греку, а сбор податей — македонянину Асклепиодору, сыну Филона.

Взимание налогов в покорённых землях представлялось трудным, ответственным занятием. От эффективности работы системы зависела жизнеспособность нарождающейся Державы. Каждый владелец земли платил деньгами или плодами своего труда — хлебом, рыбой, скотом. Налоги начислялись на всё население, и почти за всё: за пользование каналами и реками при перевозке грузов или передвижению по торговым путям; за ввоз или вывоз товаров, за полив земельных участков. В казну поступала часть дохода каждого жителя города или поселения. Существовал налог на плотины, мосты, подушный налог на мужчин. Доходы царской казны складывались из огромных сумм военных сборов и дани, выплачиваемых покоренными народами. Не платили только храмы и жрецы, несмотря на огромные доходы с приписанных им земель, имущества святилищ и щедрых даров верующих.

Налоги не платили вавилонские жрецы, понимая, что без их поддержки царская власть не обретёт столь необходимую централизованную силу и всенародную обожествлённую признательность. Небо хранит великие тайны, они записаны в особые таблички, но чтение их доступно лишь служителям богов. Жрецы обнаружат изменения на небосводе, определят знаки и знамения, раскроют смысл, что определит урожайный или неурожайный год или ожидание врага. Чтобы выяснить настоящее и будущее Вавилонии, предвосхитить беды и несчастия народа, жрецы взбираются на верхушки храмов, наблюдают за Небом и прорицают… Как обойтись без жрецов?

Несмотря на увеличивающийся поток денежных поступлений в царскую казну, случались моменты почти полного безденежья, прежде всего при выплате денежного содержания армии. Приходилось обращаться за деньгами к богатым гражданам, торговцам и денежным менялам, трапезитам. Александр не гнушался просить в долг, обещая возврат с