взяла ключи от Бугатти, нашла их в куче ключей от машин, принадлежащей автостоянке Фальконе.

Как только я оказалась в машине, мой желудок резко сжался. Я совершенно забыла, что большинство европейских автомобилей были с ручной коробкой передач. После нескольких ругательств и возни Бугатти с ревом ожил, заставив меня подпрыгнуть. Потребовалось еще несколько попыток, прежде чем я поняла, как заставить его тронуться, не заглушая двигатель. Следующая проблема возникла перед воротами. Я припарковалась слишком близко и ворота не смогли открыться. Именно в этот момент я бросила все это дело. Если я даже не могла вывести машину из особняка, то ехать через Вегас казалось мне, чрезвычайно, плохой идеей. Повозившись с рычагом еще раз, я нажала на газ. На секунду позже, чем следовало, я поняла, что машина двигалась не задним ходом. Я резко нажала ногой на тормоз. Слишком поздно. Одним рывком я врезалась в ворота.

С бешено колотящимся сердцем я вышла из машины, широко раскрыв глаза, осматривая повреждения. Капот машины был сжат, дым поднимался вверх, и какая-то жидкость стекала вниз, вероятно, охлаждающая. Ворота были не в лучшем состоянии, чем автомобиль. Савио был одержим своей машиной. И Римо, вероятно, тоже не слишком обрадуется тому, что я повредила его ворота. Какой замечательный способ начать с моей новой семьей.

Киара выбежала на подъездную дорожку, выглядя встревоженной.

— С тобой все в порядке?

— Да, но вот с машиной нет.

— Да кому нужна эта машина? — она посмотрела мне в глаза. — Как твоя шея и голова?

Немного болят. Впрочем, ничего серьёзного в этом не было. Я сражалась достаточно долго, чтобы понять, что это было похоже на удар в лицо.

— Не думаю, что есть какой-то способ скрыть это от Савио.

Мы только продвинулись вперед, и я действительно не хотела все испортить.

Киара понимающе улыбнулась.

— В момент, коснувшись ворот, была поднята тревога, которая появляется на их телефонах. Они уже в пути. Нино позвонил мне.

Мой желудок сжался, я проверила свой телефон, который был в беззвучном режиме. Два пропущенных звонка от Савио. Дерьмо.

Через десять минут подъехала машина. Савио, Римо и Нино вышли.

Савио подошел к воротам, осматривая свою машину с нахмуренными бровями, прежде чем посмотреть на меня. Я ждала неизбежной вспышки гнева. Мужчины и их отношения с машинами — это то, что я никогда не пойму.

— С машиной в таком положении мы не сможем открыть ворота, — сказал Нино, подходя к Савио сзади. — Мне придется отключить электричество, чтобы нас не задело, когда будем перелезать.

— Думал, что теперь, когда Адамо не в состоянии украсть наши машины, чтобы разбить их, мой Бугатти в безопасности. Но ты, Китти, держишь меня в напряжении.

Савио потянулся к забору и начал перелезать через него, прежде чем с глухим стуком приземлился на другой стороне. Покачав головой, он коснулся моей шеи.

— Ты в порядке?

Я молча кивнула.

— Мне очень жаль. Я хотела забрать Карлотту, но никого не было дома, чтобы отвезти меня…

— И ты подумала, что это хороший день разбить машину стоимостью в триста тысяч долларов[8].

Мое сердце глухо забилось.

— Так дорого?

Савио усмехнулся.

— Не переживай. Мне все равно нужна была новая машина.

— Разве ты не купил эту чертову штуку всего полгода назад? — спросил Римо, осматривая забор.

— Ты не злишься? — спросила я.

— Нет. Но нам придется что-то делать с твоими навыками вождения. Думаю, мне нужно научить тебя большему, чем я думал.

Мои щеки запылали. Римо мрачно посмотрел на него.

— Поскольку мы знаем, где лежат твои приоритеты, было бы хорошо, если бы твоя следующая машина была на автомате.

* * *

Потребовалось шестьдесят минут, чтобы отогнать машину от ворот и открыть их, несмотря на их сжатое состояние. После этого Савио отвез меня к моей матери не Тесле Нино, потому что в той уже были детские кресла сзади.

— Я испекла для тебя канноли, — сказала я, чувствуя себя виноватой за свой беспорядок.

— Пытаясь восполнить то, что сделала? И это наводит меня на мысль, что ты могла все спланировать заранее.

— Нет! — я ахнула. — Ты действительно не злишься?

— Жизнь слишком коротка, чтобы злиться из-за каждой мелочи.

Разбить его Бугатти было мелочью? Я дотронулась до его запястья с пронзенными часами. Коснувшись его шрамов, он напрягся, но не отступил.

— Спасибо. Как ты думаешь, Римо разделяет твою мантру?

— Не беспокойся о нем. Он не заботится ни о материальных вещах, ни о деньгах. Он починит эту штуковину и больше не будет упоминать о ней, если только не захочет тебя разозлить… вероятно, сегодня за ужином.

По дороге мы захватили букет цветов, что было идеей Савио, и мне очень захотелось его поцеловать.

Мама выглядела бледной, с красным носом и впалыми щеками. Смерть отца оставила свои следы, и забота о Карлотте тоже отнимала много сил, но она разделяла мое упрямство и редко принимала от нас помощь.

Ее лицо просияло, когда Савио вручил ей цветы, и она одарила меня довольной улыбкой.

— Все еще джентльмен.

По какой-то причине это замечание заставило меня покраснеть, но мама предпочла проигнорировать его, а Савио ответил дерзкой полуулыбкой.

Карлотта сидела на одеяле на полу и играла с деревянным поездом, который принадлежал Диего до того, как стал моим. Она вскинула голову, и ее лицо расплылось в широкой улыбке. Наконец-то ее щечки залил румянец, но она все еще была маленькой и худенькой малышкой. Гораздо меньше, чем другие дети в восемнадцать месяцев. Она резко встала и бросилась ко мне. Я подняла ее и прижала к своей груди.

— Она выглядит как маленькая версия тебя, — сказал Савио с улыбкой, которая наполнила мой живот знакомыми бабочками.

— Скажи Савио привет, — сказала я ей.

— Привет, Савио, — пропищала Карлотта, смущенно улыбаясь.

— Уверена, что справишься с ней сама? Ей нужно принять лекарство, и если она посинеет, вы должны немедленно отвезти ее в больницу и ее шрам…

Савио коснулся руки моей матери.

— О ней позаботятся. Нино заметит, если что-то пойдет не так, и она составит компанию моим племянникам и племяннице.

Мама медленно кивнула и наконец повела нас к двери. Поцеловав ее в щеку, я последовала за Савио к его машине с Карлоттой на руках.

Савио помог мне усадить ее в детское кресло, и мы отправились домой.

— Уверен, что никто не будет возражать? — прошептала я.

Он строго посмотрел на меня.

— Джем — ты член семьи, твоя сестра тоже. Все нормально.

Господи, как я его любила! Мое сердце бешено колотилось, обдумывая, что ему