в полной мере заимствовались с Запада положения о «толерантности». Начались разработки в области «ювенальной юстиции». Правда, «гей-парадов» не было, попытки организовать их встречали запреты. Но не на государственном, а на региональном и муниципальном уровнях. Их, например, категорически не дозволял мэр Москвы Лужков, что вызывало возмущение «прогрессивной общественности».

А Касьянов развернул в России новую полосу реформ. Они выплеснулись сразу же, как только его утвердили премьер-министром. Значит, готовились заранее, как раз к смене президента и правительства. При Ельцине наверняка встретили бы сопротивление Думы, подверглись бы переделкам и переработкам. А под Путина проскочили беспрепятственно, и сам президент легко давал «зеленый свет» новшествам Касьянова. Либеральные эксперты взахлеб расхваливают эти реформы как успешные, эффективные, а само правительство Касьянова как лучшее в постсоветский период. Но ведь жизнь уже учит, что к восторженным либеральным оценкам стоит относиться с недоверием.

Первой из проведенных реформ стала налоговая. Действительно, в демократический период эта система запуталась. В разные годы вводились законы, указы, постановления, количество различных налогов и сборов достигло 53. Теперь их сократили до 14, систему значительно упростили. Была запущена единая плоская шкала налога на доходы с физических лиц — 13 %. Кому это оказалось выгодным, понять нетрудно. В большинстве государств действует прогрессивная шкала налогов. Чем больше получаешь, тем больше платишь. В России владельцев роскошных особняков и яхт в данном отношении уравняли с простыми работягами. Обосновывалось — чтобы богачи вообще платили, не скрывали своих доходов. Но ведь проблему, чтобы не скрывали, можно было решить и иначе. Строгим надзором и неотвратимым наказанием за нарушения. Но от такого подхода правительство заведомо отказалось, признало неэтичным трогать VIP-персоны.

Другой реформой стала земельная. Был принят Земельный кодекс, началась «передача земель сельскохозяйственного назначения в частный оборот». Иными словами — новый этап приватизации. На этот раз — земли, которая до сих пор считалась государственной, общенародной собственностью. Покатились захваты, переделы, чудовищные земельные спекуляции. Дальше последовала пенсионная реформа. Вводилась «распределительно-накопительная система». Из зарплаты вычитаются обязательные отчисления, а когда человек выйдет на пенсию, он будет получать добавку к пенсии за счет накопившейся у него суммы.

И если до сих пор пенсии выплачивало государство, сейчас оно слагало с себя данную функцию. Создавался «Пенсионный фонд РФ» — по сути, отдельная организация, которая, как разъяснялось, будет распоряжаться поступающими отчислениями, куда-то выгодно их вкладывать, чтобы они нарастали, приносили прибыль. Результаты сейчас известны. «Пенсионный фонд» превратился в раздувшуюся кормушку, расходующую более чем солидные средства на собственное содержание. И с прибылями что-то не срослось. Правительству пришлось «заморозить» выплаты «накопительной добавки» — потому что средств на нее не оказалось. А тем, у кого все эти годы вычитали пенсионные отчисления, осталось гадать — растранжирили их или просто украли? Или они испарились от инфляции?

Правительство Касьянова разработало новый трудовой кодекс, он был принят в 2001 г., упразднив советский КЗОТ. Из него исчезло то, чем гордились коммунисты, что преподносилось одним из главных достижений революции, — восьмичасовой рабочий день. Новый кодекс подстраивался к чисто западному порядку работы тех же офисов, фирм, магазинов. Устанавливалась рабочая неделя не более 40 часов, а продолжительность рабочего дня вообще не ограничивалась. Как установит работодатель, так и трудись. Профсоюзы по новому кодексу совершенно утратили свое право защищать интересы работников. Даже и представлять эти интересы. Сокращения и увольнения тоже были предоставлены на волю работодателей. Для них только оговаривалась обязанность выплатить увольняемым двухмесячное содержание. Ну а тем самым и прочие ограничения превращались в условные. Паши столько, сколько угодно твоему нанимателю, иначе тебя запросто рассчитают и наймут другого.

В 2002 г. была осуществлена реформа МВД. Опять по западным образцам. Органы милиции в значительной мере переподчинялись региональным властям: по областям, краям, автономным республикам — так же, как в США полиция подчинена штатам. Централизованное управление силами правопорядка ослаблялось. Милиция на местах начинала действовать по распоряжениям «своего», а не московского начальства. Ни к чему хорошему это не привело. Потому что областные законодательные собрания принимали собственные постановления и законы, в разных регионах они могли серьезно отличаться. И для губернаторов милиция становилась «своей», зависела от них. А ведь преступность нередко была связана с местными органами власти.

Еще об одной реформе не слишком шумели, не рекламировали, но она была не менее важной — валютная. В России действовала система валютного регулирования и контроля. Предприниматель, получивший прибыль в валюте, был обязан 75 % продать на российских биржах — за рубли. А для того, чтобы вывезти валюту за границу, как говорил Касьянов, «например, для приобретения некоего зарубежного предприятия», было необходимо получить разрешение Центробанка. Бизнесмены жаловались, что это сложно и долго (а главное, надо было доказать цели вывоза). Касьянов снизил норму обязательной продажи валюты до 50, потом до 30 %, с перспективой упразднить ее вообще. И для вывоза разрешения отменил. Отныне вывозить валюту можно было свободно — лишь «задним числом» уведомить об этом налоговую инспекцию [53]. Таким образом, олигархи, сколотившие капиталы в России, получили возможность легально переводить их за границу, устраиваться там со всеми удобствами.

Но реформы Касьянова коснулись и Центробанка. Мы уже отмечали: в конституции РФ, принятой в 1993 г., появилось довольно расплывчатое положение, что свои функции он осуществляет «независимо от других органов государственной власти». А 10 июля 2002 г. был принят закон «О Центральном банке Российской Федерации» № 86-ФЗ, закрепивший этот независимый статус. Теперь, по конституции и новому закону, возникла парадоксальная ситуация. Председателя Центробанка предлагает президент и утверждает Дума. Но ни президент, ни правительство, ни Дума не контролируют и не регулируют работу Центробанка! Он хранит золотовалютный запас государства и имеет право им распоряжаться, но сам не является собственностью государства. Существует как бы сам по себе. Хотя осталась единственная организация, которой подотчетен Центробанк и чьи распоряжения он обязан исполнять. Международный валютный фонд. Это зафиксировано в соглашении о членстве России в МВФ. Как расценить такое законотворчество недавнего «главного финансового дипломата», судите сами.

Впрочем, он сделал и многое другое. Запустил системы обязательного автострахования, страхования банковских вкладов, ввел правительственные программы поддержки малого и среднего бизнеса. Облегчилась регистрация новых фирм и предприятий, сократилось «давление» на них — то есть, проверки. Вводились и схемы «рыночной поддержки» сельского хозяйства. И результаты, как будто, были блестящими. Касьянова и его правительство расхваливали и заграничные круги, и отечественные СМИ. Экономика оживилась. Фиксировался рост ВВП, доходов населения, заметное снижение количества людей, находящихся за чертой бедности. Россия впервые со времен Брежнева прекратила закупать за рубежом зерно. Наоборот, стала экспортировать его.

Однако успехи во многом объяснялись не рекламируемыми шагами правительства, а