Вот на правах добровольного помощника и попросил включить в группу ещё двух человек. Поначалу Александр Малыш только покривился, но, узнав о способностях Льва к ясновиденью, проявил заинтересованность и согласовал пробное занятие в понедельник. Об Антоне, понятно дело, я и не заикнулся даже.

На следующий день меня мяли. Сначала отходили дубовым веником в парной, где так одуряюще пахло травами, что закружилась голова, а после мяли и физически, и энергетически, добиваясь полнейшего единства тела и потенциала. Занималась этим конечно же Федора Васильевна. Проконтролировав ход моего резонанса, она спросила:

— Йогу совсем забросил?

Меня так и распирало всего от влившейся в ходе транса энергии, но сумел на выдохе произнести:

— Нет, приду сегодня.

Федора Васильевна принялась массировать спину, едва уловимым воздействием способствуя более равномерному распределению энергии по организму, и как-то сразу стало легче дышать. Впрочем, долго не продержался и так, запалил алхимическую печь.

— Бестолочь! — фыркнула вредная тётка. — Чтоб сегодня был как штык! Покажу, как с большими объёмами сверхсилы работать.

Я пообещал появиться, принял душ и отправился на курсы, а после на выходе с военной кафедры наткнулся на группу студентов, среди которых углядел Карла, Николая и Яна. Присутствовали тут и некоторые барышни из знакомых Нины, но они меня проигнорировали. А я, соответственно, с чистым сердцем проигнорировал их самих.

Отболело давным-давно, отпустило. Уже и с самой Ниной не раз в коридорах сталкивался, молча мимо проходил. С облегчением даже — потому как если с ней только после свадьбы, то ну эту фифу к лешему.

Почти у всех студентов с собой были чемоданчики и вещевые мешки, и я спросил:

— У вас сборы, что ли?

— Не, на подстройку отправляют, — пояснил Коля и хмуро добавил: — Воскресенье — псу под хвост!

Я озадаченно поскрёб затылок.

— Хм… А меня чего-то давно не отправляли.

— Ты же к пику витка движешься, — заметил Ян. — Экватор будет, отправят.

— Научный факт! — подтвердил Карл.

— Ладно, удачи! — махнул я на прощание товарищам и двинулся к спорткомплексу, но у палатки с мороженым остановился и принялся отсчитывать мелочь на вафельный стаканчик с пломбиром.

Купил, здесь же на соседнюю лавочку и уселся. Ну а куда спешить? Спешить некуда. Ещё полчаса до начала занятий, а погода чудо как хороша. Уже вечереть начинает и дневная жара спала, но ветерок тёплый-тёплый. Даже не верится, что днём солнце печёт нещадно, а скоро и вовсе не продохнуть будет от зноя.

Мороженое кончилось как-то очень уж быстро, и я взял ещё два стаканчика — один себе, другой Лии — и перебрался на лавочку ко входу в спорткомплекс, где в зарослях дикой вишни отчаянно чирикала стая воробьёв. Вторую порцию пломбира ел уже безо всякой спешки, а угощение для Лии поставил рядом. Замороженное сухим льдом, оно и не думало подтаивать, но на этот счёт я в любом случае нисколько не беспокоился: контроль температуры в таких объёмах никакой проблемы для меня не представлял.

Вот только понемногу время начало поджимать, а Лия никак не появлялась. Уже и все примелькавшиеся за последнее время подопечные Федоры Васильевны мимо прошли, а её — нет. Решил, что бывшая одноклассница в порыве энтузиазма заявилась на тренировку сильно заранее, но только поднялся с лавочки, и послышался окрик:

— Лия, подожди! Да подожди ты, прошу!

Виктор нагнал Лию у поворота к спорткомплексу и придержал за руку, но та порывисто вырвалась и зашагала дальше.

— Ну, извини! — поспешил за ней старшекурсник. — Я погорячился! Был не прав! Мне важна наша совместная работа, но ты тоже имеешь право на саморазвитие! Переживу!

Он вновь попытался остановить девушку, на этот раз успешно.

— Бог с ней, с синергией! — проникновенно произнёс Виктор. — Это всё не имеет никакого значения. Важно лишь то, что я тебя люблю. Люблю и не хочу потерять. Понимаешь?

Дальше разговор пошёл на пониженных тонах, а потом парочка влюблённых поцеловалась. Отчего-то стало неловко — будто в замочную скважину за чужой интимной жизнью подглядываю, и я отступил чуть дальше в кусты. Вовремя — почти сразу Лия и Виктор отстранились друг от друга и двинулись к спорткомплексу рука об руку.

Барышня на ходу вытирала платочком слёзы, а кавалер что-то мягко ей втолковывал, меня они не заметили.

— На танцы? — переспросила тут Лия. — У меня завтра плаванье!

— Во сколько оно у тебя заканчивается? Без четверти шесть? — уточнил Виктор. — Детское время! Ты как освободишься, заходи ко мне, и двинем в горсад. Договорились?

— Договорились.

Парочка снова поцеловалась, а я оказался в предельно идиотской ситуации: ни на соседнюю тропинку не пробраться, ни на эту не выйти. Только и оставалось, что в кустах окончания разговора дожидаться. Ладно хоть ещё листва уже вовсю зеленела и сумерки сгустились. Только поэтому и не приметили. Ну и заземление я поставить не преминул — мало ли какой чувствительностью пирокинетики отличаются.

Дальше Лия легко взбежала по ступенькам крыльца, а Виктор развернулся и зашагал в обратном направлении. Выражение его лица разглядеть не получилось, а вот произнесённое на выдохе короткое словечко расслышал предельно отчётливо.

— Сучка! — с выражением ругнулся старшекурсник, ещё и попавшийся под ногу камешек наподдал, не пожалел лакированную туфлю.

И вот как-то меня такое поведение… не покоробило даже, а прямо-таки взбесило. И — насторожило. Очень уж отчётливо чужую злобу ощутил, а это постараться надо, чтобы человека с почти абсолютной эмпатической невосприимчивостью проняло. Тут же сразу видно — сплошной комок нервов, так энергетическими помехами и сыплет.

Я выбрался из кустов к лавочке и взял стаканчик пломбира. Глянул на крыльцо спорткомплекса, немного поколебался и выкинул мороженое в урну, после сунул портфель под мышку и двинулся вслед за Виктором.

Зачем? Бог его знает. Просто так, на всякий случай. Никогда этот тип не нравился, а сейчас ещё и крайне целеустремлённо куда-то направился, как бы какую пакость не задумал. Вот и прослежу, благо азам ведения наружного наблюдения обучен. Вот и попрактикуюсь. А йога… Йога никуда не денется.

На пятки Виктору наступать я не стал, перешёл на параллельную дорожку и потопал дальше уже по ней. Да приятель Лии и не оглянулся ни разу, а уже в вестибюле главного корпуса поспешил прямиком к установленным вдоль стены телефонным кабинкам. Скрылся в одной из них, и я без промедления заскочил в соседнюю. Прикрыл за собой дверцу и прижался ухом к стенке, но ничего толком разобрать не сумел, одни только обрывки фраз.

— Договаривались… В шесть — поздно!.. Позарез… Без десяти!.. «Под пальмой»… Сам не смогу… Никита…

Дальше брякнула возвращённая на рычажки трубка и хлопнула дверца; я миг промедлил, затем осторожно выглянул из своей кабинки и обнаружил, что Виктор двинулся на выход. Тогда снял пиджак, перекинул его через руку и поспешил следом, чуть ниже опустив на лицо козырёк кепки и ссутулившись.