Позади нас, где-то в стенах, как лавина, набухала вампирская орда, готовая обрушиться и похоронить нас под ней.

— Мы не можем задерживаться, — сказал Гастек, ерзая на руках вампира. Двое других кровососов остановились.

— Нет… — бормотал Кристофер.

— Ш-ш-ш. Посмотри на меня. Посмотри мне в глаза, — сказала я ему.

Я позволила своей магической защите немного ослабнуть. Моя сила обвилась вокруг Кристофера. Он поднял голову и посмотрел на меня.

— Госпожа…

— Я не позволю, чтобы с тобой случилось что-нибудь плохое. — Я очень хорошо научилась давать обещания, которые не могла сдержать. — Я не позволю тебе застрять здесь, в клетке. Пойдем.

Я подняла его на ноги.

Кэрран посмотрел на Насрин.

— Тащи его, если придется. Нам нужно идти.

Насрин взяла Кристофера за руку.

— Вот, держись за меня. Все в порядке. Все будет хорошо.

Мы побежали мимо камер. Трупы смотрели на нас пустыми глазницами. Гнилостный запах душил меня. Боже милостивый, так много людей.

— Ребенок! — позвал женский голос.

Я остановилась на полушаге, узнав голос.

Рука в темном рукаве просунулась между прутьями над гниющим трупом, прижатым к железу. Из ближайшей камеры на меня смотрела женщина. В последний раз, когда я видела ее, она была средних лет, коренастая, мощного телосложения, с лицом цвета грецкого ореха. Теперь она выглядела на десятилетия старше. Щеки ее впали, кожа свисала. Грязь и засохшая кровь запятнали платок цвета индиго, закрывающий ее темные волосы и лоб. Она была призраком себя прежней.

— Наима.

— Ребенок.

Она была родом из древней семьи оборотней, которые служили телохранителями. Некоторое время назад Хью нанял ее охранять меня, хотя это было и не по доброте душевной. Он начал подозревать, что со мной что-то не так, но Роланд отправил его на другое задание. Поэтому Хью поручил ей присматривать за мной и охранять мою жизнь, пока он не сможет вернуться и продолжить с того места, на котором остановился. Моя тетя выбрала именно этот период, чтобы в ритме вальса устроить погром в городе. Без помощи Наимы я была бы мертва.

Я повернулась к Кэррану.

— Мы должны вытащить ее отсюда.

Он схватился за прутья и отпустил.

— Серебро. Мне нужны пилы.

— У нас мало времени, — сказал Джим.

— Я не сдвинусь с места, пока она не выйдет, — сказала я. Джим пристально посмотрел на меня.

— Она сказала, что хочет освободить ее, — сказала ему Андреа.

— Хватит уже этого дерьма.

— Дерзайте, — сказал Гастек. Его вампиры двинулись, чтобы прикрыть путь, которым мы пришли. — Никто не должен умирать от голода в камере.

Джим вытащил пилы, и они с Кэрраном начали пилить прутья, скрежеща металлом.

Наима наблюдала за мной лихорадочными глазами.

— Что ты здесь делаешь? Это Хью тебя сюда засунул?

— Да. За то, что помогла тебе, — сказала она. — И из-за моего сына.

— Что случилось с твоим сыном?

— Он отказался работать на д'Амбрея. Я — урок, который он хочет преподать моим детям.

Я добавила еще один пункт в свой список причин убить Хью. Он становился все длиннее.

Один прут упал на пол.

В проход влетел вампир. Древние Гастека двигались, как два лезвия ножниц. Два скоординированных взмаха когтей, и башка появившегося покатилась по полу.

Я и не подозревала, насколько устала, пока бежала. Теперь я стояла неподвижно, и усталость пыталась свалить меня. И как только я приземлюсь на пол, то там и останусь.

Второй прут рухнул на землю. Еще один, и щель станет достаточно широкой, чтобы она могла выбраться.

Приближалась лавина вампирских разумов. Третий прут. Наима протиснулась в проем.

— Теперь нам нужно бежать, — сказал Гастек очень спокойным голосом.

— В какую сторону? — спросил Кэрран.

— Сюда. — Наима побежала по коридору. — Я знаю, где выход.

— Ты ей доверяешь? — спросил Джим.

— Да! — Я, спотыкаясь, побежала за ней.

Мы бросились через комнату. Позади нас содрогнулась дверь — это пыталась прорваться нежить. Мои ноги решили, что сейчас именно то потрясающее время, чтобы перестать держать меня. Кэрран схватил меня за руку для поддержки.

В стене перед нами зияла темная дыра. Наима нырнула в нее. Крысы-оборотни последовали за ней.

Вампир упал с потолка, отрезав путь Насрин и Кристоферу. Целительница отступила и ударила нежить по голове, отбросив ее к камере слева. Череп вампира раскололся, как яйцо, упавшее на тротуар. Я повернулась к Кэррану.

— Кто она…?

— Иранский лев. — Он указал на дыру. — Влезай!

Я добралась до дыры и посмотрела вниз. Я увидела шахту, уходящую вниз под острым углом и больше никого. Я прыгнула вперед ногами и плюхнулась на задницу, и заскользила по чему-то мокрому в полной темноте. Я слышала запах водорослей. Мои руки скользили по слизи, пока я мчалась по туннелю. Если внизу меня ждет бетонный пол, мне будет ох как не сладко.

Впереди вспыхнул свет. Я уперлась ботинками в дно туннеля, но скользкий, покрытый водорослями камень не оказал никакого сопротивления. Если бы это был фильм, это была бы та часть, где я должна была выхватить нож и вонзить его в камень, чтобы замедлиться. За исключением того, что я сломала бы свой несуществующий нож, повредила бы руку и все равно превратилась бы в мокрый человеческий блин.

Туннель закончился. Я две ужасающие секунды пролетела по воздуху и погрузилась в теплую воду. Ура, живая! Я вынырнула на поверхность и поплыла прочь от дыры в потолке.

Передо мной предстала огромная комната. Наверху витиеватый желтый потолок, красивый и позолоченный, парил элегантными арками, будто кто-то открыл портал во времени, и оттуда выплеснулось очарование эпохи Возрождения. Золотые завитки светились достаточно ярко, чтобы залить всю комнату успокаивающим светом. Огромная пыльная люстра свисала из круглого углубления в потолке, словно коллекция кристаллов, подвешенных к потолку пещеры. Остатки красных занавесок обвисли по обе стороны от меня. За ними комната расширялась, ее пол затопила изумрудно-зеленая вода. Растения покрывали