— Совсем слабаки, что ли?

— Да нет, нормальные ребята. Просто я лучше.

Сказано это было без обычной бравады, и именно поэтому намертво завязло в голове.

Он лучше.

Лучше, чем толпа военных, охраняющих секретную тюрьму?

Алекс поймал себя на мысли, что никогда не видел, как Ракун дерется в полную силу. Даже в детстве он постоянно сдерживался, чтоб ненароком не выпустить на волю магию Устья. А потом, уже получив камень, зачастую предпочитал выпендриваться и махать кулаками вместо того, чтоб колдовать.

Нет, с кулаками у него тоже неплохо получалось, но всё же обычный мордобой не шёл ни в какое сравнение с тем, что произошло сейчас в котельной.

Раздолбай и позёр исчез, на смену ему пришёл серьёзный и собранный человек, который полностью контролировал свои действия. И сразу стало понятно, что этот человек за двадцать с лишним лет работы в разведке не только лодку туда-сюда гонял.

Впрочем, легко ли управлять лодкой? Алекс никогда раньше об этом не думал, а ведь путешествие в дальние витки — это не в соседний район на машине прокатиться, иначе от любителей поплавать по другим мирам отбою бы не было.

И уж точно не в уникальности лодки дело, а в том, что с ней ещё справиться надо, не врезаться в незнакомый берег, не сесть на мель, не заблудиться в тумане. И силы рассчитать, чтоб на обратную дорогу хватило.

И кнут его этот! Тоже энергию выкачивает, как насос. Ракун как-то упомянул об этом, а Сандра не сдержалась, выпросила попробовать. Активировать смогла, а вот размахивать даже не пыталась, потому что спустя несколько секунд уже едва на ногах стояла от усталости, а магос со смехом объяснял про личные резервы и необходимость тренировки.

Сам он если и тренировался, то исключительно в одиночестве. Терпеть не мог, когда кто-то видел его неудачи и промахи.

Хотя Силь наверное, был в курсе. Он всегда знал всё и обо всех. Зато о нём, как выяснилось, даже друзья не всё знали.

Может и хорошо, что не знали. Такие тайны хранить сложно, что-нибудь да прорвётся наружу: случайная оговорка, многозначительный взгляд, невольный жест.

Но когда правда наконец вскрылась, прозвучала вслух… Алекс видел, каким стал Силь в тот момент. Испуганным, уставшим, печальным — но вместе с тем таким живым, таким настоящим, таким благодарным за то, что ему больше не надо тащить этот груз в одиночку.

Только вот спустя несколько минут всё стало ещё хуже, чем прежде.

— Он… не знаешь, как он там? — спросил Алекс. Забыл уточнить, о ком речь, но Ракун и так понял.

— Бывало и лучше. Но ничего, держится вроде. Сам увидишь, когда выберемся.

Коридор закончился резким поворотом и дверью. Магос замер перед ней, но открывать не торопился. Оборачиваться тоже. Помялся немного, и всё-таки решился:

— А она там… как?

— Отключилась ещё в котельной. — Алекс поудобнее перехватил Сандру. Окровавленные руки скользили, железные браслеты кандалов натирали, держать было неудобно, хоть и не очень тяжело. — Давай поторопимся.

— Давай, — кивнул Ракун. Потом всё-таки обернулся. Постоял немного, склонился над Сандрой, осторожно, едва касаясь провёл кончиками пальцев по её щеке, сдвинул в сторону прилипшую к коже прядь волос. — Держись, Нинк. Сказал же, что вытащу. А ты… — Он перевёл взгляд на друга. — Отойди-ка подальше на всякий случай. Я лучше позову, когда всё чисто будет. И трусы с головы сними, тебе эти розовые цветочки не идут.

— Ты… их видишь?

— Трусы или цвето…? — начал было Ракун, но замер на полуслове. И как зачарованный повторил: — Я их вижу…

И ошарашенно моргнул.

Алекс тряхнул головой. Неопознанная тряпка, которую он и разглядеть-то не успел, съехала на глаза: на ткани действительно оказался узор из мелких бледных розочек.

Ракун нерешительно протянул руку, снял этот цветник, помял в кулаке, поднёс к лицу, разве что носом не уткнулся. Потом перевёл взгляд на Алекса.

— Я и тебя вижу.

— Давно?

— Не знаю. Ты же сам сказал, в котельной темно было. А потом я просто глаза не открывал, чтоб не отвлекаться. С закрытыми драться удобнее, пыль не летит. — Магос попялился ещё немного на друга, затем на Сандру. Сглотнул. — Я просто её хотел увидеть. Очень. Вот оно и…

Алекс не слишком хорошо представлял, как работает сила Устья. Да что там, Ракун и сам-то, кажется, не вполне понимал, что и как он делает. Но основной принцип знали все: надо просто захотеть и представить. Представить, как перемещаешься из одного дома в другой, как пробиваешь дыру в стене, как меняешь структуру смертельного проклятия в чужом теле… Как открываешь глаза — и видишь лицо любимой девушки.

— Это теперь навсегда?

— Пора идти. — Ракун развернулся обратно к дверям.

Ровно в тот момент, когда они с грохотом распахнулись, и коридор залил яркий свет.

— Бросайте оружие и выходите с поднятыми руками, — раздалось, кажется, со всех сторон одновременно.

— А у нас нет оружия, — нахально улыбнулся Ракун, продолжая машинально комкать в кулаке розовую тряпку. — Могу трусы бросить. Но не хочу. Симпатичные же, жалко!

За дверями угадывалась лестница и очертания людей, но подробнее рассмотреть не получалось, встречный свет слишком слепил. Алекс чувствовал себя мелким мышонком, застуканным посреди кухни, который от страха не знает, куда бежать, поэтому начинает панически метаться из угла в угол, упрямо таща за собой кусок колбасы.

Видимо, на это и был расчёт.

На то, что Ракун просто закроет глаза, расчёта не было.

«Замереть и не отсвечивать», — напомнил себе Алекс.

Нырнуть за угол, найти подходящую нишу, сгрудить Сандру на пол, чтоб дать рукам хоть немного отдыха. И не делать больше ничего.

Было в этом нечто стыдное — отсиживаться в тылу, когда другие дерутся. Но не бросать же девушку без присмотра!

Да и без неё… Обычный невооружённый человек, пусть даже очень сильный, в магическом круговороте мог только мешаться и подставляться под удар. А в том, что круговорот сейчас начнётся, сомнений не было.

Алекс даже успел рассмотреть его начало: взвившиеся в воздух металлические «подшипники», искрящуюся вязь кнута в руке Ракуна, блестящую серебристую сеть, вылетевшую из дверного проёма…

Видимо, в приказе значилось «поймать», а не «убить».

«Или не убить совсем уж насмерть», — мысленно исправился Алекс, услышав первый выстрел.

Куда попала пуля, он разглядеть не успел, потому что свет погас.

И почти сразу же загорелся снова.

Ракун, выругавшись сквозь зубы, разрубил сеть на подлёте, свободной рукой швырнул перед собой горсть какого-то порошка. Коридор перегородило лёгкое прозрачное облако. Очередная пуля попыталась его прорвать, но завязла в мареве, повисела немного — и бесславно рухнула на пол.