шутя, говорит: «Поедешь в солнечную Испанию. Там тепло, там виноград и яблоки. И, может быть, пригласишь меня в гости. Вот мы теплым чудесным вечером сидим на веранде и пьем вкусное домашнее вино. От коньяка тебе придется отвыкать. Я слышала, там женщины пьют только вино. Да и мужики тоже. И без закуски. Но это подруга так далеко и почти невозможно».

10

Следствие про меня почти забыло, работа фирмы практически замерла. Все, наверное, ожидали, что с нами будет. Мы приходили в офис на короткое время, но никто нами не интересовался. И вдруг позвонила Федоровна.

– Вероника Николаевна, товарищ генеральный директор, вы думаете баланс подписывать? Я его уже составила, кстати, и новости есть кое-какие. Не по телефону. Заодно познакомитесь с нашим юристом. Он уже целую неделю ходит на работу, имеет уже свой стул и свой стол. Просто жаждет познакомиться со своим начальством.

– Я про него даже и забыла. Что он за парень?

– Если коротко – очень даже сообразительный мальчик, ему осталось сдать всего один госэкзамен на юрфаке МГУ. Знает английский и, по-моему, испанский или арабский. Ну, сам тебе скажет. Компьютер знает не хуже наших из группы компьютерщиков. Мы с ним тут неплохо ладим. Я даже не ожидала. Вот что значит из клана Чайки, гены, наверное.

Я позвонила Альке, та тоже собиралась к своему бухгалтеру. Алька приехала на этот раз на метро. Ее задрипанный «опель» был в мелком ремонте. Она пошла к своему бухгалтеру, а я к Федоровне. Встретила она меня неожиданным сюрпризом. Поздоровавшись, она кивком головы показала на коробку на столе.

– Сюрприз, товарищ генеральный директор. Кстати ничего, что я по старой привычке называю вас не «господин» а «товарищ»?

– Валяй, называй.

Я открыла коробку и увидела отличный французский парфюм, полный набор: духи, вода и прочее.

– Это какой-то мой тайный любовник? Даже не знаю от кого.

– А я знаю, товарищ генеральный.

– Не томи, кто же? Или это взятка?

– Это угрюмые сибирские мужички из «Югани». Не ожидала?

– Не верю.

– Приехали, такие смирные, такие вежливые и даже побрились. Тысячи извинений, тысячи извинений и прочее. Кто-то на них нагнал страху в Лондоне.

Конечно, я сразу подумала об Олеге. У того репутация известная всей НК, а теперь и всему международному сообществу.

– А по векселям собираются платить?

– Я им, конечно, тоже про это. И они смиренно положили на стол вот это заявление.

И она подала мне заявление на бланке и с печатями. О новации в отношении этих векселей, продлении по возможности срока оплаты на год с причитающимися процентами.

– А почему они ко мне на прием не пришли?

– Мне кажется – сильно были напуганы. Но все документы прошли через нашу экспедицию. Федоровна за этим следит.

– Слушай, а вот эти подарки, они не являются взяткой?

– Ты что, Вероника Николаевна. Это ж очевидные подарки за причиненный моральный вред. Люди загладили свою вину. И смиренно просят, в соответствии с законом о векселе, новации. Ну ладно, садись, подписывай баланс.

Пока мы с Федоровной обсуждали эти вопросы, в ее каморку вошел среднего роста паренек в костюме от «Большевички», в галстучке и внимательно слушал наш разговор. Заметив его, Федоровна воскликнула:

– А вот тебе, Вероника Николаевна, новый работник. Ну-ка студент, повернись. Дай на тебя начальство посмотрит.

Паренек, улыбаясь, сделал небольшой пируэт и представился:

– Ваш юрист, Поленов Юрий Алексеевич. Осталось сдать всего один «гос» и я дипломированный специалист. Уже неделю осваиваю рабочее место и окрестности. Елена Федоровна вводит меня в курс работы фирмы, знакомлюсь с документами. А вас все нет и нет.

– Жаждал увидеть, – смеется Федорова. – Он же тут бродил по ЦБК, осваивал курительные места, общался с нашими девочками, они ему, наверное, про тебя Вероника Николаевна многое рассказали, потом каждый день твердил мне: «А когда я увижу генерального директора?»

– И что же тебе такого рассказали, что ты жаждал? –улыбаюсь я.

– Что вы очень симпатичная.

– Молодец, студент, – смеется Федоровна. – Ну ладно, потом поговорите, а ты мне, Вероника Николаевна, главное баланс подпиши.

Я добросовестно поставила свою подпись под соответствующими статьями баланса. И тут появляется Алька. Юрик удивленными глазами смотрит на нее, опять на меня, потом, почти с придыханием спрашивает у Альки:

– Вы тоже генеральный?

– Генеральный, генеральный, – смеется Алька. – Вы чему удивляетесь?

– Два таких красивых генеральных. В одной НК. Это уже слишком. Мой слабый разум может не выдержать.

Юрик обхватил голову руками и зажмурился. Мы хохочем, а Федоровна говорит:

– Ну, студент. Знаешь подход к начальству. Однако, молодец. Открывай глаза.

Отсмеявшись, Алька обратилась к Федоровне:

– Федоровна, ты что же, скрываешь от руководства какой сегодня день? – и мне. – Она наверняка не говорила тебе, что у нее сегодня день рождения.

– Нет, конечно, – отвечаю я. И Федоровне. – Ты что же такое событие скрываешь?

– Неудобно как-то, простой бухгалтер-исполнитель ЦБК.

– Федоровна, ну что бы я без тебя делала? Ты же знаешь. А так нехорошо получается. Я совершенно к этому знаменательному событию не готова. Единственное что могу тебе подарить, чтобы никуда не бегать – этот вот парфюм.

– Да это же тебе подарок!

– Какой это к черту подарок мне? Это же фирме. Ты сама видишь, что к чему, а это вот теперь от нас с Алькой, чтобы по магазинам не бегать. Раз время упущено.

– А что это за предметы? – спрашивает Алька.

Она посмотрела набор. И говорит:

– Это ведь все настоящее. И кто же это вашей фирме?

– Да я тебе рассказывала про мужичков с «Югани». Вернулись из Лондона. И привезли. Вот просят новации по векселям.

Алька посмотрела письмо.

– Ну, это в наших условиях пустячки, можешь спокойно решать, – потом посмотрела на Юрика и спрашивает. – А ты, студент, смотрел?

– Смотрел, смотрел, – заторопился Юрик. – И считаю, что вы правильно все сразу оценили. Никакого риска. Можно проработать документы и к делу. Я прослежу.

– Молодец, студент. Видишь, какой у тебя теперь помощник? – повернулась Алька ко мне и продолжала:

– А кто же в Лондоне так «Югань» напугал?

Она со значением смотрит на меня и улыбается, зараза. И тут же, погасив улыбку к Федоровне:

– Считаю, что ты Федоровна обязана это принять в качестве подарка от нас и от фирмы.

– Да мне не очень по возрасту, и дорогущий, наверное…

– Про возраст ни слова. Про дорогущий тоже. Или у нас не НК?

– Ну, раз так дело пошло, – говорит Федоровна. – Тогда я, как в доброе старое время, накрываю стол и попробуйте, откажитесь.

И она открывает свой металлический шкаф, вытаскивает коньяк и уже готовые нарезки.

– Я предупреждала. Сами виноваты. И Альке:

– Зови своего финансового директора. Это мы с ней хотели отметить. И не думайте отказываться. А ты что стоишь, студент?

– Я вас тоже поздравляю, Елена Федоровна, – говорит Юрик. – Ну и пойду. Рано мне еще с начальством коньяки распивать.

– Молодец, студент. В делах производства главное уметь держать дистанцию. Всему свое время.

11

А мы и не думали отказываться, тем более что Алька была без своего задрипанного Опеля. Мы сдвинули рабочие столы, расставили закуску и тарелочки и, по словам Федоровны, «как в доброе советское время», приступили к торжеству. Первый тост за именинницу, второй за детей и внуков, а третий за СССР.

– Не знаю, – говорит Федоровна. – как вы к этому тосту относитесь. Но я без него не могу, а вы у меня на дне рождения.

Мы с ней согласились, что тост того стоит.

– Нет,