К ее спине что-то прижали, и она вспомнила считалку, которую всегда повторяла в детстве.

Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана…

Но на этот раз ей в спину ткнули не кончиками пальца, а дулом пистолета.

Когда Теодор был маленьким, это называлось «убежать из дома». Но он не собирался этого делать. Бегство из дома предполагало, что место, где ты живешь, – твой дом. Но этот нелепый таун-хаус в прелестном районе Тогаборг никогда не был и никогда не будет его домом.

Все, что ему понадобится, войдет в рюкзак. И в путь. Сесть на паром до Копенгагена, а там запрыгнуть в первый попавшийся поезд, который увезет его дальше на юг. Никто ничего не заметит. Его родители, похоже, наконец решили развестись и до них дойдет, что сына нет в его комнате, когда он уже успеет доехать до какой-нибудь европейской страны.

Может быть, есть смысл сделать ставку на восток. Там все по-прежнему должно быть дешево, и с работой наверняка не будет особых проблем. Что угодно, только бы ему справиться. А если не справится… В каком-то смысле ну и черт с ним. Эта проклятая гребаная жизнь все равно не удалась.

Теодор пока не ушел из дома и не был в дороге только из-за Александры. Он намеревался спросить ее, хочет ли она уехать вместе с ним, но понял, что риск слишком велик. Как бы ни были сильны его чувства, лучше всего держаться от нее как можно дальше.

Он включил Nevermind[27] на достаточно большую громкость, чтобы никто не услышал, как он собирается. Все, что ему нужно, находится в его комнате, и он без проблем успеет все сделать, пока отец готовит ужин. Потом надо наесться до отвала и вызваться убрать кухню, чтобы нижний этаж был в его распоряжении, и побыстрее смыться.

Меньше всего он ожидал услышать стук в дверь.

– Теодор! К тебе пришли! – Это был отец. Кто мог к нему прийти?

– Ладно, иду. – Он опять запихнул рюкзак в гардероб и открыл дверь.

– К тебе приятель. – У отца был такой вид, словно он только что выиграл в лотерею.

Он хотел было спросить, кто это, но тут увидел самого Хенрика Маара, поднимающегося по лестнице.

– Здоро́во, Тео. Как дела? – Хенрик поднял ладонь в знак приветствия, и Теодору ничего не оставалось, кроме как ответить и выдавить улыбку.

– Ужин будет готов через полчаса, – сказал отец. – Если у тебя есть желание, можешь составить нам компанию.

– Да, почему бы нет. – Хенрик пожал плечами. – Не отрицаю, что пахнет очень вкусно.

– Папа, ничего не получится. Он ненадолго, только покажет мне кое-что в одной компьютерной игре.

– Олрайт. Если передумаете, крикните. – Отец стал спускаться вниз по лестнице.

Теодор затащил Хенрика в комнату и закрыл дверь.

– Что ты затеял?

– Спокойно. – Хенрик поднял руки в воздухе. – Я пришел сюда с миром, – добавил он по-английски.

– Ты пришел сюда с говном. – Тео схватил Хенрика за зеленую куртку-бомбер и прижал его к стене. – Какого черта тебе нужно?

– Мы ведь приятели. Ты уже забыл? – Хенрик высвободил куртку из рук Теодора, подошел к стулу у письменного стола, сел и положил ноги на стол. – А приятели заботятся друг о друге, разве нет, следят, чтобы они хорошо себя чувствовали и случайно не делали никаких глупостей.

– Например?

– Не знаю. – Хенрик стал рыться в его вещах на письменном столе. – Не говорят лишнее папусе или решают нарушить договор.

– Мы ни о чем не договаривались. Делай все, что хочешь. Мне плевать.

– Разве? Грустно это слышать. А мы как раз собираемся на новое маленькое задание. Вау, это действительно то, что я думаю? – Хенрик поднял его дневник. – До чего трогательно.

Теодор вырвал из рук Хенрика блокнот.

– Если ты думаешь, что заставишь меня участвовать в ваших проклятых казнях, то ошибаешься. И вообще тебе лучше всего уйти.

– Уже? Я еще не успел показать тебе мои игры. И не успел рассказать о том, что мы будем делать.

– Все в порядке. Я сказал, что меня это не интересует. Пока.

– Посмотри на нее. – Хенрик развернул распечатанное фото Санни Лемке из одного из роликов на Ютубе, где она с окровавленными руками и в забрызганной кровью футболке идет по пешеходной улице Хельсингёра. – Это Санни Лемке, которая одна может на нас показать. Если мы заставим ее замолчать, все обойдется, и мы сможем жить спокойно. И ты с Алекс будете веселиться сколько угодно.

– Ты, наверное, прогулял много уроков шведского, – Теодор пошел к двери. Он решил ответить ударом на удар. – Во всяком случае, ты, похоже, не понимаешь чистый шведский, так что я, пожалуй, поговорю с папусей. – Он открыл дверь. – Папа!

– Да? В чем дело? – послышался голос отца с нижнего этажа.

За его спиной раздался щелчок, и хотя он никогда не слышал этого звука в жизни, не было никаких сомнений, что это. Он повернулся и посмотрел на пистолет в руках Хенрика.

– Правда, красивый? – Хенрик вертел и крутил пистолет, словно хотел показать его во всех мысленных ракурсах.

– Где ты его раздобыл?

– Не надо напрягать свой маленький мозг. Ты должен сосредоточиться только на том, чтобы закрыть дверь и выслушать меня.

– Ничего, – закричал Теодор и закрыл дверь.

– Смотри сюда. Ты ведь можешь, если хочешь. – Хенрик махнул пистолетом в сторону кровати. – Как я сказал, у нас осталась только одна свидетельница, и как только мы найдем ее, начнем действовать. – Он достал из внутреннего кармана куртки черный матерчатый сверток, бросил его Теодору, засунул пистолет обратно за пояс брюк под футболку и пошел к двери.

Теодор развернул сверток и увидел, что это шапка грабителя с большим желтым смайликом во весь перед.

– Но подожди, ты же не хочешь сказать, что я должен участвовать? – Паника разлилась по телу, как змеиный яд. – Но почему? – наконец выдавил он из себя.

– Потому что теперь ты один из нас.

Дуня была уверена в том, что это Магнус, который не смог себя сдержать и вломился в ее спальню. Но почувствовав, что к спине приставили пистолет, она совершенно сбилась с толку. У Магнуса есть свои причуды, но меньше всего его можно упрекнуть в злом умысле и непредсказуемости.

Она никак не ожидала, что у нее за спиной может стоять Санни Лемке с растерянным взглядом и с ее табельным оружием в руках. Дуня громко закричала, и на крик прибежал заспанный Магнус. Что в свою очередь еще больше накалило обстановку, и без того напряженная Санни стала бесконтрольно направлять пистолет то на одного, то на другого, угрожая выстрелить.