«Напуган, — подумала Ева, парируя следующий удар, — загнан в угол, но в то же время возбужден. Предвкушает».

— Вар, нас будут искать! — предупредила она его. — Останови игру!

— Нет уж, придется доиграть до конца.

Ева чувствовала, как под ногами у нее хлюпает трясина, ощущала тропическую жару, слышала крики птиц, краем глаза заметила неправдоподобно яркую зелень густого леса. Мечи противников со звоном скрещивались, подобно смертоносным кимвалам, и Ева сражалась, не рассчитывая на победу по очкам.

«Чтобы играть, — подумала она, — нужно знать правила».

— Какого лешего ты вообще на нас лезешь? — крикнула Ева противнику. Она подпрыгнула, уворачиваясь от удара по коленям, и рубанула по его правой руке. — Мы против тебя ничего не имеем.

— Вы вторглись в наш мир, превратили нас в рабов. Мы будем сражаться с вами до последнего издыхания!

— Да в гробу я видала ваш мир, — сквозь зубы пробормотала Ева.

Спорить с ним бесполезно, лучше поберечь дыхание. Она крутанулась в сторону, уходя от его выпада, и со всей злости пнула его ногой в бок. Но когда она решила, что может провести добивающий удар, туземец сделал обманное движение и подловил ее: по бедру у нее вдруг пробежала обжигающая полоска от кончика его меча.

Ева отскочила назад.

— Сукин ты сын! Я — полицейский, и я тебе сейчас задницу надеру.

В бешенстве она пошла на него, осыпая тяжелыми ударами, ее меч взлетал и стремглав падал на него справа, слева, справа, слева, пробивая блок, и рассекла его правый бок. Потом, не прекращая наступления, ударила его кулаком в лицо. Кровь брызнула из его разбитого носа.

— Вот как мы это делаем в Нью-Йорке!

Глаза у нее пылали гневом. Ева испустила боевой клич и бросилась в финальную атаку. Она вогнала свой меч в живот противнику по самую рукоять и выдернула, когда тот стал заваливаться назад, потом резко повернулась к Рорку.

Его доспехи были в крови, в крови была и голая грудь его соперника. На заднем плане с шумом билась о камни зловещая грязно-красная река, а в небе пикировали огромные трехкрылые птицы.

Ева бросилась ему на помощь, и барабанным бой, достигший ее слуха, показался ей стуком собственного сердца.

— Все под контролем, — резко бросил ей Рорк.

— Ой, да брось ты. — Ева замахнулась мечом, но не успела опустить его на великана, как Рорк одним ударом перерезал тому глотку.

— Я же сказал — все под контролем.

— Супер. Очко в твою пользу. Теперь…

Ева развернулась, решив, что пора броситься на Вара и приставить острие клинка ему к горлу, но тут у нее на пути возник еще один воин, и за ним еще, и еще.

Мужчины, женщины, все в татуировках и все с оружием. И барабанный бой оказался звуком, который издавали все новые и новые соперники, поджидавшие в тени деревьев и ритмично стучавшие по стволам.

— Всех их нам не завалить, — проворчала Ева, инстинктивно вставая с Рорком спина к спине.

— Нет, — обернулся он, взяв ее свободную руку и сжав ладонь. — Но, черт возьми, мы можем показать им, что дорого стоим.

— Можем отбить атаку, — сказала Ева, двигаясь по кругу, следя за медленно приближавшейся первой волной. — Будем держать оборону, пока не прибудет подкрепление. Сможешь пробраться к панели управления? Не знаю, есть ли она вообще, эта чертова панель, но если сможешь, сумеешь вырубить игру?

— Возможно. Если ты сумеешь пробиться вон к тому гаденышу.

— Между нами сплошная стена. Одним мечом тут не поможешь… Погоди-ка, погоди-ка! Черт, а это идея!

«Это же все иллюзия, — подумала Ева. — Смертельная, убийственная, но все равно иллюзия. А вот бластер у меня настоящий». Находясь в игре, она не могла его видеть, не могла осязать, но знала, что он висит у нее на поясе.

Дело было лишь за мышечной памятью, привычкой, инстинктивными движениями. Ева переложила меч в левую руку, глубоко вдохнула и положила правую руку на бедро. Рука все помнила. Форму, объем, вес.

Она выстрелила, и наступавший на нее воин упал, сраженный смертоносным лучом.

Она выстрелила снова и снова, прореживая ряды.

— Запасной бластер. Кобура на правой ноге. Сможешь достать?

— Нет времени, — коротко ответил Рорк. Он подскочил и парировал удар туземца, выскочившего на Еву слева. — Стреляй по панели управления. Разнеси ее к чертям!

— Да где она, эта долбаная панель?

Она подстрелила еще одного врага, прежде чем тот успел ударить Рорка в незащищенный бок.

— Справа от двери! — крикнул он, подбирая меч упавшего воина. — Футов пять от пола.

— А где здесь эта дверь?

Ева стреляла направо и налево, уже не целясь. Неправдоподобно зеленые деревья обугливались и тлели, воздух вокруг прорезали крики, а она судорожно пыталась сориентироваться в пространстве и найти дверь.

«А они все прут и прут», — внезапно поняла Ева, отстреливаясь в отчаянной попытке не подпустить к Рорку все новых и новых противников.

Вар настроил игру так, чтобы у нее был только один исход.

«Ну и пошел он к черту!»

«Целиться нужно куда-то туда, к востоку и за эту чертову реку», — подумала Ева, сосредотачивая огонь.

В пяти футах от пола она повела огонь веером от живота.

Краем глаза Ева заметила рядом какое-то движение, продолжая стрелять, начала уворачиваться и закрываться левой рукой с мечом.

Клинок Рорка врубился между ними, отбив готовый опуститься на нее меч нападавшего.

Но Ева, уже не успевая ничего сделать, в ужасе увидела, как другой рукой тот вонзает в бок Рорку кинжал.

В этот же самый миг вдали с треском вспыхнула и загорелась проводка. Свет вокруг них замерцал, и все исчезло. Ева подхватила пошатнувшегося Рорка, не дав ему упасть.

— Держись, держись!

— Так нечестно! — возмущенно закричал ошарашенный Вар.

Комната вокруг них заполнилась клубами дыма. Неожиданно Вар рванул к двери.

Ева не стала тратить на него предупредительный выстрел и просто всадила парализующий заряд.

Пока Вар дергался и трясся на полу от электрошока, она осторожно помогла Рорку опуститься на пол.

— Дай посмотрю. Дай посмотрю.

— Все не так плохо, — пробормотал он, с трудом дыша. — Тебе и самой досталось. — Он потянулся к ней.

— Помолчи. — Задрав на нем пиджак, Ева разорвала и без того уже порезанную рубашку. — Какого черта ты вечно столько тряпок на себя напяливаешь?

«Мой коп, моя бесстрашная амазонка, сама не замечает, что плачет», — подумал Рорк. Он поморщился, когда Ева стащила свой собственный жакет и безжалостно оторвала от него рукав.