– Вы не считаете Менга виновным?

– Генерала Чу? Ни в коем случае. Должно быть, император был слеп.

– А женщины дома генерала? – спросила Лиз.

– Отныне они будут служить дворцу. Таковы китайские законы. Когда человек совершает непростительное преступление, вся его семья страдает от последствий.

Теперь Брисеида лучше понимала беспокойство Фу Цзи. И все же он подчинился требованиям Элиты.

– Генерал находится в соседнем здании. Мы должны поторопиться, – сказал Оанко, – возможно, уже слишком поздно.

Канцлер Ли сделал осторожный шаг назад и покачал головой.

– Извините, я ничего не могу сделать для генерала. Ключи от его камеры есть только у императора и нескольких очень высокопоставленных лиц.

– Но вы занимаете очень высокое положение!

– Император прекрасно знает, что у генерала могут быть союзники, скрывающиеся во дворце. Он принял меры предосторожности. Тюремщики Чу Менга – из личной охраны императора. Он обречен.

– Должен быть способ! – умолял Энндал. – Если бы мы только могли поговорить с ним…

– Возможно, я мог бы позволить вам поговорить с ним в последний раз, – засомневался Ли. – Отвлечете внимание охранников на несколько минут. Если вы хотите…

– Всем сердцем, – взмолилась Лиз.

Канцлер вздохнул, повозился со своей связкой ключей и наконец сказал:

– Хорошо, следуйте за мной. Но только тихо!

Вечерний свет мягко отражался в золотой листве окружающих деревьев. В воздухе еще витал слабый запах гари, но сейчас было тихо, и в этой отдаленной части дворца только щебетание птиц нарушало тишину окруженных стенами дворов.

Канцлер Ли подал им знак и в одиночестве пошел к воротам тюрьмы. Через несколько мгновений он присоединился к ним, с восторгом наблюдая за удаляющимися охранниками.

– Вы можете идти.

– Что вы им сказали?

– Старый обычай предлагает осужденному право на несколько минут полного одиночества, чтобы спокойно совершить самоубийство. Эти люди уважали генерала, поэтому согласились.

– Но он… спасибо, – пробормотал Энндал.

Он уже собирался броситься в тюрьму, когда канцлер схватил его за руку:

– Не совершайте необдуманных поступков, я прошу вас. Если вы перебьете императорскую охрану, я не стану рисковать и выводить вас из дворца.

– Понимаю.

Когда они оказались перед его камерой, Менг стоял на коленях на земле, держа кинжал над грудью, острие лезвия было обращено к его сердцу.

– МЕНГ! – кричал Энндал. – Не делай этого!

Генерал замер.

– Я предал своего императора, мое наказание справедливо.

– Ты можешь сомневаться в его силах, но, всегда стремясь защитить, ты не подводил его!

– Ань Лушань находится на северо-западе, Девэй не солгал, я видел это в глазах Фу Цзи. Он никогда не стремился захватить Чанъань, я во всем ошибался. С самого начала император неохотно слушал, когда я говорил о генерале. Он почувствовал это, потому что Сын Неба движим Божеством. Он знает. И я сомневался в его силе. Я обернулся против него. Я не выполнил свой первый долг.

– Менг, мастера фэн-шуй манипулировали императором, а теперь они манипулируют тобой!

– Это правда, – добавила Лиз, – я всегда думала, что Элита отвлекает нас от их настоящего плана, и оказалась права! Только я думала, что они используют химер, а они всего лишь позволили нам измотать себя погоней за Ань Лушанем! Элита не собиралась брать город силой, все, что им нужно было сделать, это избавиться от вас! Вы были их настоящей целью, единственным реальным препятствием на пути к полному контролю императора. Это психологическая война, которую Элита вела с самого начала, Фу Цзи сам сказал нам об этом. Не дайте им выиграть эту битву!

Менг опустил руки на бедра, его взгляд был устремлен на кинжал, его плечи дрожали.

– Мой сын… Вы видели его взгляд? Я предал его, и я потерял его. Всю свою жизнь он будет ненавидеть меня… Что я натворил?

Брисеида никогда не думала, что когда-нибудь увидит, как генерал плачет. Она смахнула слезу со своей щеки.

– Менг! – прорычал Энндал. – Возьми себя в руки! У нас всего несколько минут. Канцлер Ли дает нам возможность бежать из города сегодня ночью, с помощью императорского каравана.

– Не раздумывай, такая возможность не представится дважды.

– Мастера фэн-шуй отняли песочные часы и компас, они увезут их. Мы постараемся вернуть их по дороге к горе Шеваль-Нуар. Но мы не уйдем без тебя, ты должен помочь нам найти решение!

– Ты ничего не можешь сделать для меня, я обречен.

– Твой сын потерян, ты нужен ему, ты нужен своей семье, ты нужен нам! Ради бога, подумай!

Менг наконец решил посмотреть на своих спутников, которые прижались к решетке камеры. Он медленно кивнул.

– Следуйте за канцлером Ли из города сегодня вечером и разделитесь на две группы. Двое из вас последуют за караваном, чтобы забрать песочные часы на горе Шеваль-Нуар. Остальные приходите и забирайте меня. Существует тайный ход, используемый армейскими посыльными, который приведет вас прямо на территорию дворца из-за пределов города. Идите вдоль городской стены на север. Там, чтобы найти секретный проход, встаньте возле северо-восточной башни и считайте шаги, читая следующее стихотворение:

Повторите стихотворение столько раз, сколько необходимо, и обратите внимание на интонации. В конце каждой строки, когда гласная восходящая, считайте шаги влево. Когда она нисходящая, считайте вправо. При взрывных звуках делайте шаг назад, а при нисходяще-восходящих – идите вперед.

На мгновение все посмотрели на него с изумлением. Затем все сразу перешли к замечаниям:

– Откуда взялось это стихотворение? В нем содержится лозунг Цитадели! «Ибо в ней заключается вся вечность».

– Кто-нибудь записал? Такое сложно запомнить.

– Лиз, доставай свой блокнот!

– У меня нет его с собой, он остался у Менга дома! Ло Шэнь была права! Это действительно песня для входа во дворец!

– Это поэма, а не песня, – сказал Менг. – Она существует уже много веков и известна только избранным Империи. Но фольклор был вдохновлен ею, и наверняка Ло Шэнь знает детские сказки.

– Не нужно записывать, я запомню, – сказал Эней. – Но это не принесет нам никакой пользы, если я не смогу услышать это на китайском. Менг, ты должен говорить нам на своем языке.