Джулия согласно кивнула головой. Когда Елена стала подниматься по лестнице, ее хромота стала более заметной. Да, сестре пришлось пережить много больше, чем ей. Им еще столько предстоит узнать друг о друге! Джулия сгорала от нетерпения, предвкушая долгий и обстоятельный разговор.

Квартира Елены, по сути, стала продолжением магазина. Она тоже была заставлена антиквариатом и разнокалиберной мебелью, но здесь было гораздо теплее. Большая комната, судя по всему, служила одновременно и столовой, и гостиной. Сбоку виднелась крохотная кухонька.

– Я не ждала гостей! – сказала, словно оправдываясь, Елена и подхватила с дивана корзину с бельем. – Присаживайтесь! – и удалилась с корзиной в спальню.

Джулия глянула на Алекса.

– Что скажешь?

– Я бы твою сестру везде узнал! – улыбнулся он. – Вы действительно похожи друг на друга как две капли воды. Забавная история!

Джулия вздохнула.

– А я вот пока не вижу ничего забавного! Что-то я очень нервничаю! Даже живот свело. Не знаю, с чего начать разговор.

– Начни сначала, Юлия, и все будет хорошо.

Дай-то бог, подумала она, чтобы всегдашний оптимизм Алекса не подвел его и на сей раз.

– Начинай, Елена, ты первой! – предложила Джулия, когда Елена вернулась к ним. – Рассказывай с того самого момента, как ты оказалась в Штатах.

Елена сосредоточенно глянула на свои руки, лежавшие на коленях, и задумалась.

– Рассказывать особенно нечего. Но если вкратце, то меня удочерили супруги по фамилии О’Рурк. В этой приемной семье я прожила три года, а потом они развелись, и их лишили права опеки. Меня передали в другую семью, а потом еще в одну и так далее. Каждые пару лет я вынуждена была переезжать с места на место. Детство, сама понимаешь, выдалось не очень счастливым. Больше всего на свете я любила заниматься в балетной студии. Где бы я ни жила, мне всегда удавалось убедить своих очередных приемных родителей или воспитателей из приюта позволить заниматься танцами. Когда мне исполнилось пятнадцать, у меня случились крупные неприятности в одной семье, я убежала из дому и даже бросила академию танцев, в которой тогда занималась. Меня отыскала миссис Кей и забрала к себе. Она-то и стала мне настоящей приемной матерью, а впоследствии помогла стать балериной. – Грустная тень скользнула по лицу Елены. – Вот и вся моя история! Твоя очередь.

Джулия поняла, что Елена предпочла о многих вещах умолчать, но и короткого рассказа оказалось достаточным, чтобы понять, что жизнь ее складывалась совсем непросто.

– Меня воспитали под именем Джулии Демарко, – начала Джулия. – Моя приемная мать Сара скрыла от меня, что она мне не родная. Она выстроила очень правдоподобную версию нашей с ней жизни и всегда придерживалась своей легенды. Когда мне исполнилось пять лет, она вышла замуж за итальянца по имени Джино Демарко, который удочерил меня. А потом у них родилась уже своя дочь Элизабет. Всех этих людей я считала своей семьей и ни о чем не догадывалась, пока не увидела знаменитую фотографию русской девочки-сироты. Я решила, что на фотографии – я. Это Алекс снял девочку. Тогда мы начали с ним вести поиск всего того, что связано с фотографией, и вскоре выяснили, что на ней запечатлена не я, а ты.

– Я – на знаменитой фотографии? – удивилась Елена.

– Да, на фоне сиротского приюта. Предполагаю, что нас специально поместили туда на время, чтобы потом было проще вывезти из страны.

– Приюта? – эхом повторила Елена.

– Да. Ты уцепилась ручонками за ограду и…

– Постой-ка! – выпрямилась Елена, видно, что-то вспомнив. – Серый, промозглый день. Я хочу домой. И тебя нет рядом. Я всех спрашиваю, где ты. А тут ко мне подошел какой-то мальчик и сфотографировал меня. Я все вспомнила! Так это были вы, Алекс?

Он кивнул.

– Вы мне что-то сказали, но я не понял. Но выражение ваших глаз… Оно настолько поразило меня, что я решил запечатлеть вас на пленку.

– Я просто умирала от страха. Не понимала, как я там очутилась и что делаю! – Елена повернулась к Джулии. – А ты где была в это время?

– Думаю, я была в самом здании. Нас обеих временно отдали в приют. Наши родители, высокопоставленные люди, хотели бежать из России в Штаты.

– А как их звали?

– Наталья и Сергей Марковы.

– Наталья Маркова? Балерина? Она была нашей матерью? Невероятно! Ты, должно быть, ошибаешься.

– Нет! – твердо ответила Джулия. – Все – правда. А разве тебе никто не говорил, что ты на нее очень похожа?

Елена, ошеломленная услышанным, молчала, погрузившись в собственные мысли.

– Подумать только! – пробормотала она вполголоса, словно разговаривая с собой. – Наталья Маркова – моя мать! Никто и никогда не сравнивал нас. Хотя с какой стати нас сравнивать?

– Ты ведь унаследовала ее талант. О себе я такого сказать не могу. Впрочем, у меня никогда не было возможности заниматься танцами. Хотя, если честно, балет меня не особенно прельщал. Мне всегда больше нравилась музыка. Просто музыка.

– А что случилось с нашими родителями? Как они умерли?

– Произошел взрыв в доме, в котором они жили. Наш отец работал в правительстве. Наверное, он хотел передать американцам какие-то важные государственные тайны в обмен на свободу для своей семьи, и поэтому его с женой убили.

– А кто же нас вывез из страны после гибели родителей? Почему не оставили на попечение дедушек и бабушек? Они у нас были?

До сего момента Джулии и в голову не пришло озаботиться еще и судьбой потенциальных дедушек и бабушек.

– Про них я ничего не знаю! – честно призналась она. – Знаю только, что прабабушка и прадедушка имели отношение к музыкальному искусству: она была балериной, он – композитором. Но их, скорее всего, уже не было в живых, когда мы появились на свет. Нас вывезли из страны представители спецслужб США. Как им это удалось, не знаю. Подробности операции хранились в строжайшем секрете, а потому многое еще требует своего объяснения.

– Вам нельзя было оставаться на родине, потому что велика была вероятность того, что расправятся и с вами, – напомнил Джулии Алекс. – Не хочу пугать вас, милые дамы, но позволю заметить, что опасность не миновала и сейчас. И нам нужно хорошенько подумать над мерами предосторожности, чтобы исключить неприятные осложнения уже здесь и сейчас.

– Не понимаю! Что значит опасность? – непонимающе уставилась Елена на сестру.

– Дело в том, что недавно моя фотография появилась в одной из газет Сан-Франциско в сопровождении статьи, в которой сообщалось, что я и есть та самая девочка с фотографии, – пояснила Джулия. – Сразу же после публикации наши с Алексом квартиры подверглись нападению и погрому. Какой-то неизвестный пытался напасть и лично на меня. А еще мы заметили за собой слежку. Все это внушает тревогу. Нам удалось выяснить, что те, кто убил наших родителей, полагают, что у меня есть какая-то очень ценная вещь. Может быть, это фамильные драгоценности, которые родители заблаговременно переправили в Штаты, чтобы потом иметь средства к существованию.