При появлении соседки парочка смутилась так, словно не беседовала, а чем-то непотребным занималась. Янка даже залюбовалась эдакой инсталляцией, а потом, чтобы потенциальный ухажер не подумал сбежать, спросила:

– Иоле, а чего ты гостя чаем не поишь? Я вроде вчера не все печеньки съела.

– Сейчас! – встрепенулась девушка, а Йорд явственно расслабился. Может, он и предпочел бы пообщаться с симпатичной ифринг наедине, но и то, что его не выпирают из комнаты, благодарно оценил.

Помогая соседке с посудой и вкусняшками, Яна эдак задумчиво констатировала:

– Хороший парень, – и одобрительно кивнула в сторону василиска. Иоле зарозовела и смущенно потупилась.

«Хороший парень» ушел из шестой комнаты только под вечер. Он оказался веселым и общительным чел… василиском, ничего не имевшим против ифринг и людей. Рассказывал интересные истории из жизни летописцев, развлекал девчат столь умело, что Янка опять забыла про необходимость чуток позаниматься перед сном: помучить листик, набрать материала для реферата и записать покрасивее «душещипательную» песню про расправу над орками – первую из десяти, заданных Быстрым Ветром. Словом, отбой опять подкрался незаметно, и Янка с чистой, ну, может быть, с ма-а-а-хоньким пятнышком, совестью приготовилась отправиться на боковую. Увы, на завтрашний вечер Йорд пригласил Иоле прогуляться, так что отмазкой для продолжения безделья очередной визит василиска стать уже не мог.

Стук в дверь раздался не то чтобы как гром среди ясного неба, но несколько неожиданно. На ночь глядя соседки вроде бы никого не ждали, впрочем, напарники Янки, как успела за три дня убедиться Донская, могли ломиться в комнату по самым благородным и срочным поводам в любое время суток.

Янка махнула рукой наводящей после гостя чистоту Иоле, дескать, открою, и двинулась к двери с самым серьезным намерением прочитать парням лекцию про режим дня. Она даже заранее чуть-чуть нахмурилась и тут же виновато ойкнула, когда увидела в коридоре Гардема. Про бедолагу-вампира и его поручение девушка совсем забыла, как только дело было сделано. Темноволосый и серьезный, как смерть, парень тревожно хмурил красивые брови. Но, стоило его взгляду упасть на коврик под ногами Яны, он ощутимо расслабился.

– Спасибо, Гардем, коврик мы купили, туфли тоже. Феера сказала, что Ириаль они должны подойти. Юнина, напарница Шойтарэль, сегодня обещала занести обновку в лечебницу после занятий.

– Девушка еще в лекарском корпусе? – помрачнел вампир, испытывая вину за сотворенное двумя влюбленными глупышками.

– Да, ее на денек оставили полежать, чтобы регенерация завершилась, завтра выпустят. Вот сдача с твоих трех монет: золотой и двенадцать серебряных листиков. – Яна добросовестно отсчитала сдачу не ожидавшему такого парню. – Как твои, успокоились?

– Ревут, дуры, – практически выплюнул Гардем, зло раздувая тонкие ноздри. – Мутило их всю ночь после противоядия, на занятия сегодня не пошли, сидят, слезы льют. Стыдно им, видите ли, стало, как мозги от хмари наведенной очистились. Головой надо было думать, прежде чем творить демоны знает что.

– Маленькие они еще, избалованные, – привалившись к косяку, снисходительно улыбнулась Яна, складывая руки под пышной грудью. – Привыкли небось, что любое «хочу» сбывается, стоит лишь ножкой топнуть. А сейчас не вышло, да еще и наказали. Пусть поплачут, полезно. А коль родители еще всыплют, может, и в голове отложится, что не все на свете можно заполучить.

– Тебе сколько лет? – прищурил глаза Гардем, ссыпая деньги в кошель на поясе.

– Двадцать, – честно призналась девушка.

Собеседник недоверчиво покачал головой.

– Могу паспорт показать, только он у коменданта, на первый этаж спускаться придется, – брякнула Яна. – А чего?

– Да в голове у тебя больше соображения, чем у моих двух девиц, а они, вместе взятые, вдесятеро старше тебя, – в сердцах выпалил парень.

– Наверное, люди по-другому взрослеют, да и бабушка у меня мудрая, кое-чему научила, – мягко улыбнулась землянка, повела плечами и ласково погладила вампира по плечу. – Тяжело тебе с ними, бедолага. Ты с этими вертихвостками построже будь, пусть слушаются, а то опять в какую-нибудь неприятность влипнут, а отвечать тебе.

– Глаз с них не спущу, – буркнул удивленный щедрой порцией сочувствия парень. – Спасибо тебе, Яна.

– Пожалуйста, – просто ответила девушка. – А ты, если невмоготу станет, заходи, посидим, чайку попьем с печеньками.

– Э-э-э, спасибо, – выдохнул окончательно растерявшийся и разом ставший каким-то беззащитным – нет, не ребенком, скорее, подростком – вампир. – Я пойду, поздно уже, вы, люди, рано ложитесь. Пусть Ночная Хозяйка укроет тебя крылом.

– И тебя, до свидания, – попрощалась Янка с парнем и прикрыла дверь, не забыв щелкнуть замком.

– Ты и правда иной раз такой взрослой кажешься, – задумчиво подтвердила Иоле. – Мудрой и старшей.

– Да ну тебя, – отмахнулась от соседки Янка, роясь в сумке. – Это вы чудные, если вам обычное доброе слово мудростью невиданной кажется. Ой, Иоле, совсем ведь забыла, если бы не Гардем, так и вовсе не вспомнила бы – на!

Янка вытащила из сумки и вручила соседке купленный в лавке гребешок.

Ифринг открыла было рот, собираясь что-то возразить насчет цены подарка, потом вспомнила свои же собственные слова, приняла гребешок и тихо сказала:

– Спасибо!

– Расчесывайся на здоровье! Пусть растет коса до пояса, не выронит ни волоса! – пожелала Янка и с доброй улыбкой добавила: – Косы до пяток желать не буду, ухаживать тяжело.

А Иоле вместо того, чтобы улыбнуться, вдруг всхлипнула и повисла у соседки на шее. Рыдала она долго и со вкусом, изливая накопившееся напряжение, горечь долгого ожидания и рассеявшегося дымом одиночества. Янка ничего говорить не стала, просто обняла подругу и ласково гладила по голове до тех пор, пока слезы сами не высохли на ресницах ифринг.

– Прости, всю блузку тебе намочила, – виновато шмыгнула покрасневшим носом девушка.

– Ерунда, нам, девчонкам, иной раз надо выплакаться, чтобы полегчало на душе и все узелки, затянутые внутри, развязались, – похлопала девушка соседку по спине. Зато теперь спать будешь сном младенца. А блузка до утра высохнет.

Соседка только кивнула, погладила подарок и, не отходя от кассы, решила пустить его в ход – начала расчесывать полосатые волосы. Янка же взялась за зубную щетку. А поскольку любоваться собой во время гигиенической процедуры девушка приучена не была, взгляд то и дело соскальзывал на хрупкую фигурку Латте, присевшую на кровать. Примерно через три минуты землянка удивленно протянула:

– Иоле, а у тебя волосы выросли…

– А? Ой! – Гребень выпал из ослабевшей руки ифринг, та метнулась в ванную и едва не снесла на своем пути соседку. Впилась взглядом в большое зеркало, громко вскрикнула. Вихрем пронеслась назад и снова бросилась на шею встревоженной подруге, заливая слезами одежду Янки по второму кругу. Благо промокшую блузку та сменить не успела.