В прошлый раз, когда я посещала музей археологии, — обратилась она непосредственно к Грегу, — экскурсовод была так любезна, что отметила мне на проспекте столицы, какие культурные места необходимо посетить в первую очередь. Я бы хотела завтра осмотреть Галерею изящных искусств. Может, вы могли бы составить мне компанию? — и Рейвен бросила все силы своего организма, чтобы выглядеть спокойной, милой и не слишком заинтересованной.

— Боюсь, что мой график очень плотно расписан минимум на неделю вперед, — сокрушенно произнес Грег, промокая салфеткой губы. — Но я вам выделю транспорт и охрану, незачем молодой девушке по-стариковски сидеть в четырех стенах. И обещаю заставить секретаря изыскать несколько часов в ближайший выходной, чтобы мы повторили прогулку в заповедник. Договорились?

Рейвен благодарно кивнула.

— Но позвольте, — вмешался Ивар, — я и сам в состоянии выделить дочери охрану. Зачем отрывать ваших людей?

— Мне так будет спокойнее, — твердо подытожил Грег и бросил на Манслоу такой взгляд, что Ивар сразу решил, что целесообразнее свернуть тему.

«Родная» охрана подразумевала собой и женщину-бодигарда Симону. Та относилась к Рейвен скорее как к своей пленнице, чем как к охраняемому объекту с правом голоса. Она бы непременно зашла вслед за Рейвен и в туалет, а этого никак нельзя было допустить. Так что пока все складывалось просто замечательно!

…Ник делал упор на то, что в будний день в обед в Галерее будет немного посетителей, тем более желающих посетить дамскую комнату. Но, подойдя к двери с характерными значками, он все же притормозил и стал переминаться с ноги на ногу:

— Селен, проверь, что там никого нет!

— Да я ж табличку повесила еще пятнадцать минут назад! — и Селена указала на надпись «Просим воспользоваться туалетом на третьем этаже. Идет санобработка». Ник еще раз просительно посмотрел на девушку.

— Ну хорошо, хорошо! — Селена юркнула внутрь, быстренько пооткрывала все кабинки, благо их было не слишком много, и снова высунула голову в коридор. Посмотрела направо, потом налево, сорвала табличку и втянула стесняющегося парня внутрь.

— Иди в последнюю кабинку и жди. Я, как услышу шаги, — сразу к тебе.

Рейвен прилетела на полчаса раньше и с псевдозаинтересованным видом стала ходить по залам. Ей тут же предложили самого лучшего экскурсовода, но девушка отказалась, мотивируя тем, что в одиночку лучше чувствует искусство. Все-таки как прекрасно, что канцлер выделил свою охрану! Симона бы сразу что-то заподозрила, увидев на ее руке маленькие золотые часики, которые она ни разу в жизни не надевала. А так ничего не помешало девушке «захотеть в туалет» точно в назначенное время. Рейвен подошла к дамской комнате и хотела уже войти внутрь, как глава четверки отработанным жестом отодвинул девушку с прохода и вошел внутрь первым.

— Что вы себе позволяете! — совершенно искренне, и что не менее важно громко, возмущенно проговорила Рейвен бодигарду, который открывал кабинку за кабинкой. — Сейчас же покиньте помещение, это вообще-то женский туалет! Или вы надо мной стоять будете?!

Было видно, что охранник смутился, но продолжать не перестал:

— Это моя работа мисс, я сейчас допроверю и сразу выйду.

В этот момент бодигард толкнул дверь крайней кабинки, которая оказалась заперта. У Рейвен сердце провалилось в желудок и уже собиралось скатиться в пятки, как из-за дверцы послышался возмущенный женский крик:

— Вы там совсем осатанели? Неужели пустых кабинок мало?!

Бодигард слегка растерялся, а Рейвен уже взяла себя в руки:

— Неслыханно! Я пожалуюсь канцлеру! Вышел вон и не позорь меня! — командным, совершенно чужим голосом проговорила девушка, властно указывая на дверь, как это бы сделал ее отец.

Охранник удалился, а Рейвен, шедшая следом, демонстративно закрыла на замок общую дверь.

Крайняя кабинка распахнулась, из нее вышла невысокая девушка с толстой каштановой косой и, кивком головы показав на кабинку, отправилась к умывальнику и включила воду. Рейвен юркнула внутрь. Перед ней действительно стоял Ник. Только в отличии от того вида, к которому она привыкла, он совершенно не улыбался:

— У нас очень мало времени, фея. Вот комм, сможешь его пронести с собой?

Рейвен кивнула, пристёгивая аппарат к поясу на брюках и закрывая сверху свободной блузкой в стиле «бохо»:

— Джарэд в порядке, но его держат изолированно и под неусыпной охраной. Не знаю, почему.

Ник протянул девушке ладонь, на которой лежало две черные небольшие «таблетки» в целлофане:

— Я чувствую себя как последний подонок, прося тебя о таком, но нам нужна помощь. Если сомневаешься, я пойму.

Рейвен от волнения облизала губы:

— Что нужно делать?

— Это жучки. Плоские поверхности у них присасываются автоматически к неорганическому материалу. Прикрепи один из них к любой камере или не дальше сантиметра от нее, тогда я смогу подключиться к системе Дома. Только, умоляю, не рискуй!

Рейвен кивнула, сгребла таблетки и, засунув руку под блузку, спрятала в самое надежное для каждой девушки место. Ник успел отвернуться, чтобы ее не смущать, но в этот момент заглянула Селена:

— Я выйду, а то подозрительно, и устрою там распеканцию. Вы только быстрее!

Рейвен закрыла за девушкой дверь и снова повернулась к Нику:

— Кто это?

— Селена, невеста Джарэда.

— О! — только и смогла выговорить Рейвен. Она знать не знала, что ее «учитель синдарина» помолвлен. С другой стороны, не под камеры же о таком говорить. У каждого из них были свои секреты.

— Все остальное тогда по комму обговорим, — закончил Ник, и Рейвен уже потянулась к замку, как неожиданно на нее накатила какая-то немыслимая смелость. Девушка снова развернулась к Нику:

— Поцелуй меня! Я хочу знать, как это бывает!

Ник растерялся, но в следующую минуту осторожно чмокнул девушку в губы. Рейвен закрыла глаза. От нее пахло персиками. Ник отстранился.

— По-настоящему! — практически потребовала девушка, не открывая веки.

Ник наклонился второй раз. И ее аромат, и податливость губ… Он сам не понимал, как так вышло, но он поцеловал Рейвен по-взрослому, вкладывая в касания языка и губ все свое отчаяние, всю страсть к жизни, все свое неохватное желание подарить девушке свободу и счастье… Одним словом, всего себя целиком, без остатка. Их тела инстинктивно качнулись навстречу друг другу, так как воздух, оставшийся между ними, воспринимался как нечто враждебное и чужеродное… Рейвен первая пришла в себя и отпрянула, тяжело дыша. Несколько секунд они стояли обескураженные и растерянно смотрели друг на друга, толком не понимая,