Тихим шелестом листьев ольховник рассмеялся над его страхами, а из оврага, громко каркая, вылетели две вороны и, широко размахивая крыльями, направились к поднимающемуся далеко за краем земли бледному лунному колесу.

– Эй ты! – вновь позвал воевода. Он уже начинал жалеть, что опрометчиво отправился в одиночку в глухой овраг. А вдруг нарочитый окажется прав и здесь поджидает засада Владимира? Может, хитрые наворопники уже пришли сюда и лишь дожидаются удобного мига, чтоб налететь на него, полонить и утянуть в свой стан?

– Эй, кто там есть! – сжимая в вспотевшей ладони меч, заорал он. – Выходи!

– Не вопи…

Деревья зашелестели, или впрямь кто-то заговорил? Блуд суетливо обернулся и, охнув, отпрянул от возникшей за его спиной тени.

– Поди прочь, кто бы ты ни был! – поднимая перед лицом пришлого свой меч, заявил он.

– Да будет тебе железом-то махать! – небрежно ответил тот. – Старинного знакомца узнавать да привечать положено, а ты… Эх, Блуд, Блуд, а я-то хотел тебе за труды отплатить.

– Выродок? – Не веря, Блуд пригляделся. Знакомые зеленые глаза сверкнули из-под низко опущенного на лицо пришлого капюшона:

– Наконец-то признал!

Блуд убрал меч. Уразумев, что когда-то испытанный им страх был всего лишь опытной волшбой болотного знахаря и смерть Выродка наверняка тоже была подстроена, он уже давно перестал бояться болотника. Блуд не знал, как Выродку удалось договориться с Малушей, но ведь это древлянка признала его мертвым, хотя он вовсе не умирал, а просто лежал без памяти… Видать, болотный ублюдок напугал бабу, как его самого. Ощущая объединившую их тайну, Блуд даже подмигивал ей при встрече, но знахарка оказалась хитра и на подмигивания и улыбки Блуда отвечала равнодушным, ничего не выдающим взором. Про себя Блуд смеялся над ней – он-то все ведал, но разговора о Выродке с ней не заводил. Зачем? Правда, воевода не мог объяснить странного, время от времени окутывавшего его плечи холода, но это было неважно. И нынешнее появление Выродка его не особенно удивило – он уже начинал подозревать нечто подобное, только смущала мысль – откуда болотник сыскал себе красавицу-помощницу?

– Ладно, какого рожна я тебе понадобился?

– Говорю же: отплатить за труды пришел, – искоса поглядывая на него, заявил болотник. Ему было интересно следить за воеводой. Со времени их последней встречи Блуд стал иным – былой страх куда-то запропал, но это оказалось только к лучшему: Рыжему легче сговориться с простым человеком, чем с могучим чародеем. Договор с колдуном держался бы на его страхе, а страх – что песчаная башня: ветер дунет – и нет ее. Вот жадность и алчность хоть и не столь видны, а прочны куда более. Уж коли эти две сестрицы-близняшки захватят человечью душу – годы будешь от них избавляться и навряд ли избавишься.

Егоша осторожно прикоснулся к Блудовой душе. Там, взирая на мир завидущими глазами, сидели обе сестры, ждали пищи. Болотник усмехнулся.

– Чего лыбишься? – хмыкнул Блуд. – Чем благодарить меня станешь? Может, бабу свою отдашь?

– Могу и бабу, – кивнул болотник. – А того лучше – весь Новый Город и кривичские земли в придачу.

– Чего?.. – приоткрыл рот воевода.

– А вот, погляди, – Егоша протянул Рыжему грамоту. На тонкой выделанной коже темнели начертанные рукой Владимира руны, а под ними стояло круглое пятно новгородского князя. Егоше стоило много трудов уговорить Владимира на сию грамоту, но, благо, помог Добрыня – надавил на племянника.

– «Не я на брата налез, а он на меня», – шевеля губами, читал послание воевода, – «потому движет мною Правда, а не Кривда, и ты, братоубийце изменив, свою честь не опозоришь…»

Остатки былой преданности заставили Блуда возмущенно отшвырнуть свиток:

– Ты на что меня подстрекаешь, тварь болотная?! Князя своего предать уговариваешь?! Да я тебя!..

Отскользнув на шаг, болотник мило улыбнулся:

– Не шуми, воевода. Нет так нет. Владимир тебя обидеть не желал, наоборот, хотел тебе честь оказать. Он пишет: «отцом вторым тебя буду почитать»… А ты так.. – Он свернул грамоту, положил ее за пазуху просторного охабеня. – Но коли ты так упрям, служи своему слабосильному князю, только не пеняй потом, что другой сядет над Новым Городом и другой в Полоцке головой будет, а твое место окажется в порубе. – Отвернувшись от опешившего воеводы, он двинулся прочь. – Помнишь поруб-то?

Блуд вздрогнул. Он помнил. Сырость и мрак накатили на него, заставили сцепить пальцы. А если Выродок прав? Разве сам он не думал недавно, что Владимир лучше Ярополка? Может, стоит встать за нового князя? Новый Город и земли кривичей – хорошая плата за труды. Блуд задумался – богатые дары манили его, но спрятанная где-то очень глубоко в душе и почти забытая верность мешали дать согласие.

– Погоди! – Он догнал уходящего болотника и, выхватив грамоту из его рук, впился глазами в строки.

«Будешь мне как второй отец, – писал Владимир. – Пойдешь за правое дело…» Блуд обрадованно вздохнул – вот оно, оправдание! Ведь Ярополк и впрямь повинен в смерти Олега! Братоубийце нечего делать на киевском троне!

– Ну что? – равнодушно покосился на него болотник.

– Ты в Полоцке был? – вместо ответа спросил Блуд.

– Был.

– Владимир осилит Ярополка? Болотник склонил голову к плечу:

– Коли сделаешь, что писано, – осилит. Блуд протянул ему грамоту:

– Я сделаю… Постараюсь. Только нарочитый может помешать..

– Варяжко? – насмешливо протянул болотник. – Вот уж не поверю, что он хитрее тебя. Да и князь нынче пуглив – наветам легче поверит, чем уговорам.

– Добро. – Словно сбрасывая с души неведомую тяжесть, Блуд потянулся. – Одного лишь не ведаю – когда…

– О-о-о, это вовсе просто! – Болотник повернулся к темнеющему провалу оврага, позвал: – Полева! Поди-ка сюда!

Ветви ольховника зашуршали. Опасливо раздвигая их белыми руками, на край оврага выбралась та самая баба, что заманила Блуда. Воевода огладил ее ладное тело жадным взором. Неужели баба отправится с ним?

– Полева! – Подойдя к бабе, болотник положил руки ей на плечи. – Ты пойдешь с воеводой.

Та жалобно округлила красивые глаза: – Но…

– Не бойся, – ласково, словно уговаривая маленького ребенка, принялся втолковывать ей болотник. – Не насовсем. И как только воевода велит – побежишь ко мне. Ты знаешь, где меня сыскать.

Преданно глядя ему в глаза, Полева кивнула. Ей совсем не хотелось уходить от болотника, но если он просил… Кто еще ему поможет? Он ведь так одинок и так несчастлив. У него даже нет такого доброго, как у нее, Бога. У него вообще нет богов…

На миг мерянке показалось, что во взгляде колдуна мелькнуло удивление.

– Что? – не дожидаясь вопроса, поинтересовалась она. Выродок отвернулся, буркнул: