– Мама тебе всякой х.ней голову забивает!

– Папа-то вон как старается, сколько работает! А у него не получается стать миллионером.

Мне стало смешно. Кто я? Официально, в глазах общества? Одинокая женщина, вынужденная зарабатывать деньги на жизнь. Еле свожу сейчас концы с концами. Ребенка у меня забрал на постоянное проживание отец. А кто Богдан? Преуспевающий бизнесмен (хотя оказалось, что у него доход не миллионный – Валя сообщила). С женой, кучей друзей, для которых он благодетель. Ребенок живет с ним, и он имеет возможность изливать на нее свою любовь. Но при этом невинные Валины слова о маме вызывают такое раздражение и зависть, что они этих чувств даже не сдерживают! От этих мыслей мне стало даже радостно! Насколько же плохо им живется, что они все время оглядываются на меня!

* * *

Иду встречаться с дочерью. Влияния «клетки», в которую заточил ее Богдан, уже сказывается. Она начала бояться того, чего раньше не боялась. Боится одна быть даже в другой комнате. Она хочет обязательно чувствовать мою руку и постоянно лезет с поцелуями и объяснениями в любви.

14.04.04. Валя не хочет со мной встречаться

У меня складывается впечатление, что пока я не справляюсь с дочерью и она мною управляет. Ходить в бассейн она не хочет. Я с трудом убедила ее идти и договорилась с тренером. Перед выходом она мне позвонила и с надрывом сообщила, что у нее сопли и она никуда не пойдет. Я вспылила и резко ей ответила, что раз она пообещала, то обязана идти. А если не хочет, то пусть оплачивает мне сумму, которую я вынуждена заплатить тренеру. И пусть сама с ним объясняется. На ее отказ я жестко сказала, что не хочу ничего слушать, пусть собирается – поедем.

Через несколько минут я позвонила еще раз узнать, собралась ли она. Она начала все заново, будто и не было предыдущего разговора: «Не-пой-ду-и-все». Я помолчала. Дала ей выговориться. Потом сказала:

– Валя, ты меня очень огорчила и подвела. Я буду плохо выглядеть в глазах тренера. Давай договоримся. Я тебе больше предлагать не буду ни бассейн, ни у-шу. Если захочешь, позвони сама. И мы пойдем. Но приглашение на день рождения – в силе. Пока.

Она начала оправдываться и чуть заискивать, рассказывая, что она мне подарит. Но я сказала, что сейчас расстроена. ( Я вела себя неумно. Силком тянула. Принцип сперматозоида подействовал. Максимум, что можно было позволить, – позадавать сократические вопросы. )

Итак, понятно. Я ее тяну к себе, а ей неинтересно, она не хочет. Какую линию поведения мне выбрать? Если оставить ее полностью в покое и ждать инициативы с ее стороны, – а не забудет ли она меня полностью? В той семье, конечно, давят, но там большой достаток и сплошные развлечения. Эта ситуация беспокоит мое чувство собственной значительности. Только ведь по-настоящему мне ею заниматься некогда. Может, мне, по принципу сперматозоида, пару раз, когда она будет звонить, самой сослаться на дела?

18.06.04

Осознаю с большой грустью, что дочери я не нужна. Материальными благами, надзором и контролем она обеспечена со стороны папы. Со мною же под разными предлогами она от встреч отказывается.

Как бы мне выработать такую линию поведения, чтобы она тянулась ко мне? Например, в выходные.

Рекомендация М.Е. Не трогать Валю. Она интуитивно меня избегает, так как общение со мной для нее сейчас тягостно.

* * *

В последнее время я часто вспоминаю, какой забавной она была маленькая. Как мы вместе с нею жили. Какие интересные взрослые фразы, полные чувства собственного достоинства, она выдавала. Сравниваю свои воспоминания с тем страхом и полным отсутствием своего мнения, которые теперь я в ней вижу постоянно. Скорее всего, масштабы бедствия я преувеличиваю, но то, что это случилось, – факт. И тот маленький человечек, который жил со мной до пяти лет, – это другая Валя. У нынешней Вали, которой шесть с половиной лет, есть и папа, и женщина, которая формально заменяет меня, ее маму. Есть полный материальный достаток. Все ее физиологические потребности удовлетворены. Если же она сейчас опять начнет жить со мной, у нее, я знаю, возникнет много сложностей, так как над ней уже довлеет стереотип поведения, когда ее малейшие материальные потребности выполняются, а собственно ее желания подавляются еще до того, как она их для себя сформулирует. Сейчас это капризное существо, живущее за счет других. И со мною ей будет очень трудно. Возможностей выполнять ее материальные капризы у меня нет. Да и времени работать над развитием ее желаний, по-честному, тоже нет. Поэтому остается надеяться, что в ее жизни появится возможность (или необходимость) самостоятельно перешагнуть тот характер, который у нее сейчас формируется. И моя роль – по мере возможности и сил помогать ей в этом.

Бороться с Богданом – глупо. Даже если я пристрелю его (появись такой замечательный шанс), Валя мне сейчас спасибо не скажет. Перевоспитать его нельзя. Убеждать и переводить его в свою веру теми способами, что я пять лет пыталась практиковать, – пустое занятие. Лишь вызвала сопротивление, мягко говоря. Единственный способ влиять на него – это внушение, причем косвенное, через няню или гувернантку. Лишь это дает результаты.

А Валя между тем осенью идет в школу. Это новый этап в ее жизни. Важно правильно помочь организовать время, не дергать, успокоить. Она еще больше, чем я, не уверена в своих силах и способностях. Хотя очень смышленая девочка.

Я очень боюсь повторить стереотип поведения своей мамы по отношению к ней: насильно тянуть к себе и внушать чувство вины. При этом как бы умудриться влиять на нее хорошо?

Это пока вопрос.

* * *

Вечер.

Ходили с Валей в бассейн. Перед тем как ее отпустить, Богдан постарался выяснить не только, во сколько мы придем, но и что будем делать и во что она оденется. Я подробно отвечала и попросила не переживать, так как все будет нормально.

По пути начался ливень. Я иногда люблю бывать под дождем без зонта. Валя забеспокоилась, что зонт надо взять. Я предложила без него. ( А зря. Она боится отца. А я противопоставляю себя ему и подставляю тем самым ее. ) Сейчас пришла мысль, что здесь у меня тоже был игровой момент, хотя в душе я понимала, что она страшится Богдана. Она согласилась идти без зонта. Уже по пути Богдан дважды позвонил на мобильный и предложил взять куртку. На улице было тепло, да и с полпути возвращаться – значит не уложиться по времени. Поэтому я поблагодарила его и попросила не волноваться. ( А надо было только вернуться и взять! ) Он попросил Валю к телефону и сам у нее спросил. Валя сказала, что она не намокла (хотя она намокла) и куртка ей не нужна. ( Валя пытается защищать меня. )

Я отключила мобильник. Валя начала беспокоиться: а вдруг мама (т. е. Сима) увидит ее без куртки? А вдруг когда она придет домой и они узнают, то спросят: есть ли у нее своя голова? Я смешалась и начала обдумывать. Потом сказала:

– Валя, когда мы придем, я скажу, что под дождь мы попали по моей вине. Это ведь действительно я предложила.

Валя чуть успокоилась. Мы поплавали. Попили чаю. Я взяла такси, и мы вернулись сухие и вовремя.