Лорд-канцлер Гидеона д’Овваран, высокородная матрона, руководящая в Ламаре заодно и Тайной Палатой, ровным голосом сказала, выслушав Диодерию:

— Это больше похоже на изощренный способ сведения счетов с жизнью, ваше величество…

— Думаю, все-таки пока стоит согласиться с реальностью и называть меня «ваша светлость госпожа наместница». — Перекошенное лицо Диодерии красноречиво показало, чего ей стоили эти слова. — Подозреваю, у нас нет особого выбора.

— Да, госпожа наместница, — степенно кивнула высокая рыжеволосая леди-канцлер Ги, как ее прозвали в народе. — Потому что вариантов всего три. И только один из них дает нам шанс на исправление ситуации без уничтожения эльфийского королевства.

— Древнейшая земля… — прошелестел старческий голос верховной жрицы Пресветлого Храма, управлявшей городскими молельнями пяти богов еще в бытность моего деда. — Она пережила Катарсис Драконов. Она вытерпела Рекорданс, в горниле которого сгорела старая династия. В конце-то концов, она выжила в гибельных войнах с Многоликими как две тысячи лет назад, так и пять веков назад, а тогда все было намного хуже. Неужели мы не справимся с самозваным императором лесных народов? Однажды Пармалес Черный уже умер с нашей помощью.

— Да, ваша светлость, — согласилась канцлер, мазнув взглядом по высохшей от времени седой первосвященнице, — выбор очевиден.

— Мы можем не смириться с тем, чтобы нами правил лесной мальчишка, защищенный силой Зеленого Моря, — с сомнением в голосе сказала королева.

— И сжечь страну в огне жестокой войны с армиями Сердца Бездны, — безжалостно закончила за нее леди-канцлер.

— Мы можем сделать вид, что всеми силами ищем Террора…

— Но где гарантии, что тот, кого император пришлет вместо наглого юнца, не окажется нашим палачом? — пробормотала жрица Вистиара, с деланой заботой расправляя несуществующие складки на своей синей накидке. Первосвященница словно не воспринимала происходящего вокруг.

— Мы можем покориться, — уже намного тише прошептала королева.

— И гордые эльфы растворятся в истории пылью сказок и легенд. — Канцлер Ги подалась вперед, вперив хищный взгляд красных глаз в лицо Диодерии. — Нет, госпожа наместница. Мы должны выбрать терпение. Пройдет время, моркоты забудут о нашей дикой гордости. Расслабятся, потеряют внимание… И однажды мы напомним им о том, что именно эльфы владели когда-то всем Каваном. И мы постараемся вновь забрать под свою руку весь континент. А не один, пусть и древний, кусок леса под этим мокрым небом.

— Затаиться и ждать, — покивала храмовница. — Как степная кошка, укрывшаяся в засаде, ждет свою жертву. Мы терпеливы.

— Мы терпеливы, — повторила окончательно уже бывшая королева Диодерия.

— Мы терпеливы, — эхом откликнулась леди-канцлер.

Они втроем быстро покинули зал, в который тут же стали вбегать слуги, отправленные наводить порядок. Я вышла из оцепенения и с выдохом отлипла от темного угла между одной из колонн и стеной. То чувство, что родилось во мне от понимания неминуемой угрозы Владыке со стороны моих соплеменниц, не походило ни на холодную ярость, ни на горячий гнев. Пусть я и очень молода по меркам эльфов, но выучку на государственной службе уже прошла хорошую. И разговор, полный недомолвок, поняла правильно. Они затаятся, будут ждать — и когда-нибудь нанесут удар. Этого нельзя допустить. Но из всех, кого я знаю в окружении Владыки, в относительной близости и вменяемости остался только рогатый здоровяк с коровьей мордой. Девица где-то затерялась с пораженной странной болезнью нагайной, капитан Артуара лично руководит сборами поисковых сил… Еще раз вздохнув, я отправилась искать тура в многочисленных переходах и покоях королевского дворца.

Он нашелся на самой верхней галерее левой дворцовой башни. Замерев на выходе из башни, я уставилась на потрясающий вид снаружи, за большими ажурными каменными арками. Сколько раз здесь бывала раньше, вместе с Диодерией, но только сейчас смогла рассмотреть это серое плачущее дождем небо, темно-зеленые волны леса, убегающие за горизонт, и яркие крыши далекого от дворца Санаана… Влажный ветер ударил в лицо мягкими лапами, словно обрадованный щенок. Прохлада коварно проникла под растрепанный мятый парадный камзол, сотнями иголок пробежала по коже и скользнула по шее, заставляя слегка поежиться. Мои ухоженные длинные волосы, церемониально не собранные в обыденные косы или хвост, с шорохом рассыпались, увлекаемые порывом ветра, так что пришлось быстро нашарить в кармане стальную заколку и навести на затылке некое подобие порядка. Чуть надтреснутый бас тура вклинился в легкий гул ветра:

Пораженная, я шагнула на мозаичный пол галереи, выискивая взглядом рогатого воина. Заметив его возле одной из витых красных колонн, отделявших прогулочную дорожку от бездны за стеной башни, я вновь застыла. Что-то было не так. Тур словно светился изнутри, возвышаясь каменным изваянием на фоне серо-зеленого мира, укутанного в слабый рокот дождя и ветра.

Где-то в небе блеснула молния, притащив на хвосте раскат грома. А гигант словно окунулся в белое сияние, оставшись лишь черным силуэтом в глубине слепящего света. Голос рогатого неуловимо изменился, лишился хрипоты и гула, зато обрел матовый бархат, от звуков которого моя кожа встопорщилась мурашками. Переливы серого жемчуга, в которые превратилось сияние, схлынули, позволив заслезившимся глазам немного приоткрыться. Возле красной колонны теперь стоял не рогатый воин народа без родины. Странное невиданное существо оторвало взгляд от колышущегося зеленого моря древесных крон и закончило:

Порыв ветра принес ароматы мокрой листвы и стареющих деревьев. Я же уставилась на достаточно высокого мужчину с короткими волосами серо-стального цвета и карими глазами. Его светлое лицо украсила добрая мечтательная улыбка, от которой что-то екнуло во мне и с писком ссыпалось в пятки. Высушенное многими тренировками хищное тело создания так и манило прикоснуться к нему. Обладать им захотелось почти с той же силой, что я испытывала при виде Владыки… Но по-другому. С Террором — это всегда безумие, страстное желание выполнить малейшую прихоть, обнять и оберегать, словно моркот — юнец, желанный и неотделимо родной. С этим же странным существом, которого вполне можно было бы принять за эльфа, если бы не странные округлые уши, короткая прическа и грубоватые черты лица, с ним мне вдруг захотелось не просто слиться воедино. Пока я пыталась понять, что происходит в затуманенной голове, тот, кто недавно был туром, скованно повел плечами, скривился, и… За его спиной с хлопаньем развернулись большие серые кожистые крылья. И вот теперь я поняла, кто же очутился в компании Террора, кого судьба занесла в анфилады королевского дворца эльфийской столицы. Даявэл… Драконий пастырь, крылатый черт, опекун неба — как их только не называли. Но ни в одной книге никогда не попадалось и намека на то, что туры и даявэлы — один и тот же народ.