– Уверен, вашим жертвам не очень приятно.

– Мы действуем таким образом, что после жертва не корчится в муках.

– Да, мы добрые, – поддержал ее мужчина.

– Тогда будьте добры, объясните, куда мы едем.

– На поминки, – прыснул мужчина, и женщина засмеялась. – А если серьезно, то сами все увидите.

– Жду с нетерпением.

– Не переживайте, – развернулась к нему женщина. – Мы знаем, что вы человек занятой. На день рождения принца Александра успеете.

Еще около получаса они тряслись на ухабах, пока, наконец, не остановились. Дальше ехать было нельзя: деревья росли друг к другу слишком плотно. К этому времени дождь уже нещадно хлестал по машине. По стеклам бежали мокрые дорожки, превращая вид за окном в небрежные серые и грязно-зеленые мазки. Саше велели сидеть в машине до особого приглашения, а сами люди Дирка в непромокаемых плащах прошли к багажнику.

Через стекло Саша с трудом, но все же различил очертания лопат в их руках и напрягся. Что они собрались раскапывать? Или все-таки закапывать?

Они прошагали по мокрой редкой траве и листве, смешанной с землей. Шли до тех пор, пока машина издалека не стала выглядеть как черная коробочка.

– Здесь. – Женщина вонзила лопату в землю и спрятала планшет под плащом. – Дирк сказал, нужно неглубоко.

Саша отсчитывал минуты и решил посвятить их обдумыванию всего, что сказал ему Дирк.

«Так убейте ее первым». Как хороша и соблазнительна сама идея, пророчившая в случае ее претворения в жизнь конец так и не начавшейся войны. Но Сашу беспокоила не столько кровь на своих руках, сколько последствия этого убийства. Безусловно, все решат, что это он убил ее, и лишат его свободы. А потерять ее на пороге создания искусственной темной материи он не мог.

Нанять кого-нибудь? Кто бы это ни был, подозрения падут на Сашу хотя бы из-за его неустойчивого положения в Мировом Совете. К тому же его члены как минимум знают, что он может делать яды, выявить которые не так просто, и, более того, невозможно точно узнать, как именно яд выглядел и каким способом был введен в организм. Несмотря на неприязнь, совет успел оценить его умения, так что если с Делиндой что-то случится, потери свободы ему точно не избежать – и это самое меньшее.

В окно постучали, и послышался приглушенный стеклом женский голос:

– Готово!

Саша взялся за зонтик и вышел из машины. Он не прошел и десяти метров, как его ботинки из темно-коричневой искусственной кожи со всех сторон, едва ли не по щиколотку облепили земля, опавшие листья и трава. Он смотрел то под ноги, то в спину шедшей впереди женщины. Она остановилась и отошла в сторону.

– Обычно мы закапываем, но никогда не думала, что придется раскапывать.

Саша поднял на нее вопросительный взгляд и только после заметил всего в пяти шагах от себя неглубокую, вырытую под рост невысокого человека яму с выглядывающими из земли сероватыми камнями разных форм. Смутное подозрение прокралось в его холодный ум, но стоило Саше подойти ближе к яме, как осознание обожгло его. От охватившей колени слабости он опустился на корточки, из последних сил стараясь не верить тому, что видел перед собой. Ответы на десятки возникших вопросов ударили ему в голову прежде, чем он раскрыл рот.

Дождь омывал вовсе не серые торчащие камешки разных форм. То были маленький череп, разящие ребра и кости рук. Остальное скрывалось под землей, напоминавшей противную кашу из грязи, камней и червей.

Люди Дирка услышали звук, напоминающий хриплый выдох. Не знай они, кто его испустил, решили бы, что этот человек тяжело болен. Они увидели, как из-под зонта появилась дрожащая рука и провела по черепу там, где еще четыре года назад была веснушчатая щека, к которой, бывало, прилипали рыжие волосы.

Рука скользнула к сжатому костлявому кулачку, сломавшемуся сразу – стоило его коснуться. Там, где когда-то была ладонь, уже четыре года покоился злополучный мяч.

– «Я никогда не умру одна», – сдавленно промолвил Саша. И в ту же минуту, в приступе непередаваемой скорби и пробудившегося гнева, он собрал картину воедино.

И вот теперь сидел перед онемевшим от ужаса Александром и объяснял:

– Первые подозрения в том, что с Жанной что-то не так, зародились у меня, когда люди стали отзываться о ней по-разному. Вот она жизнерадостная и шумная, а вот уже тихая и смирная. Вторым звоночком стало тело Жанны, которое… мне доставили. На левом бедре у нее был продолговатый шрам, похожий на те, которые остаются после операций. Тогда я не уделил этому должного внимания: она умирала, мозг ее мог отказать в любой момент, и я должен был вживить его в новое тело. После того как с этим было покончено, я не решался ее включить, а когда все же включил, то не узнал в ней ту Жанну. Это стало третьим звоночком. Даже тогда я… – Он усмехнулся. – Даже тогда я списал все на то, что «спасение» прошло не совсем удачно.

– Вживил в новое тело?

– Да. Я понимал, что душу не удержать в умирающем теле, поэтому полагал, что, сохранив мозг, сохраню и ее сознание, но ничего не вышло. Жанна стала другой еще и потому, что я пытался спасти не ту девочку, которую знал. А та в это время готовилась принять смерть. Они были сиамскими близнецами. Для королевских семей существует строжайший запрет заводить больше одной девочки. Родители принцесс решили рискнуть и не делать аборт, однако после рождения девочек Мировой Совет грозил Российской империи серьезными ограничения за нарушение запрета, поэтому король и королева нашли выход: разделив сестер, они сделали их заменой друг другу. Уверен, будь девочки подростками или старше, никто бы не смог их отличить. Но они были совсем детьми. Их поведение не удавалось полностью контролировать, и каждая из сестер проявляла себя по-своему. Жанна – это вовсе не одно имя на двух девочек. Это общее имя, складывающееся из двух разных, – Ждана и Анна. Об этом мне позже по телефону рассказал Дирк, но даже он не знает, кто из них была Жданой, а кто – Анной.

Родители девочек погибли вместе с остальными участниками СМЛ. Учитывая, что одну из сестер объявили мертвой, вторую не могли оставить в живых. Сначала доверенные люди прятали ее, и так она попала в Англию. Но после смены власти никто не взял на себя ответственность за ее дальнейшую судьбу. Она оказалась никому не нужна. И вторую «Жанну», мою «Жанну», чтобы не было проблем, просто решили убить. – Саша откинулся на спинку дивана и разжал испачканный в земле кулак. На раскрытой ладони поблескивал мяч. – Я не знаю, где именно ее убили, но этот мяч она держала в руках до последнего. Это не просто игрушка, но еще и маячок. Мяч был вскрыт. Случайно это получилось или нет – не знаю. Вероятно, она догадалась, что мяч не так прост. Она знала, что умрет вслед за сестрой, и держала его в надежде, что после смерти ее найдут. А Дирк… Этот человек берет от жизни все, чего еще не видел и не испробовал. Мое удивление, наверное, входило в этот список. Он нашел тело Жанны, но не стал никому об этом сообщать. Дождался, когда я выйду из замка, уверенный, что не самым лучшим способом, но все-таки спас Жанну. И раскрыл правду.