Только не сегодня, решила она, когда весь город празднует самый длинный день в году, когда Андерс что-то лукаво выпрашивает у двоюродного дедушки, а малыш Озел свернулся клубочком на одеяле рядом с матерью. В эту ночь она может отвлечься от тревог и насладиться праздником, как любая другая женщина.

— А-а, все ясно.

Госпожа Энни смотрела, как Бранза ковыряет палкой землю. Молодая женщина собиралась посидеть на крылечке и погреться на солнышке, отдыхая от долгой прогулки, но потом вдруг передумала, обошла крыльцо с краю и начала тыкать в землю тростью Энни до тех пор, пока не нащупала мягкий участок.

— Теперь понятно, что ты задумала.

Старуха побрела к зарослям, чтобы подыскать более подходящее орудие. Бранза, стиснув зубы, продолжала свое занятие. Дождь превратил землю в просевшую корку, однако она еще не успела слипнуться намертво, так как дожди поливали крыльцо всего шесть недель, а не десять лет, да к тому же пасмурные дни перемежались с солнечными.

Энни возвратилась к дому и тоже начала копать, хрипло напевая все тот же протяжный мотив, который всегда заводила, принимаясь за работу. Скрипучие звуки, что издавала старуха, трудно было назвать мелодией, но все же они радовали слух Бранзы, ей была приятна помощь знахарки.

Женщины, молодая и пожилая, усердно копали; Энни напевала и время от времени бормотала себе под нос ругательства.

— Черт, неужели еще глубже? — сказала она и вытащила из ямы пыльную руку. — Хорошо же ты их зарыла, деточка!

Нисколько не смущаясь, Энни основательно вытерла ладони о свое шелковое платье, оставив на ткани серые отпечатки. Она сверкнула двумя рядами идеально ровных зубов и вновь взялась за рытье.

Немного позднее, когда Бранза сидела на ступеньке и очищала от грязи великолепный рубин, старуха воскликнула:

— Ага, вот он! — и с этими словами извлекла из земли прозрачный камень.

— Ты чувствуешь в них какие-нибудь чары? — поинтересовалась Бранза. — Или желания Ма полностью истощили их силу?

Энни разглядывала камень, вертя его в руках.

— Дорогая, я понятия не имею, как работают эти штуки и в чем их предназначение. Могу лишь сказать, что для своих размеров у этого камушка превосходная чистота, просто невероятная. Если это свойство делает его волшебным, значит, он волшебный. — Она расхохоталась. — И, конечно, еще то, что его подарил твоей матери лесной эльф. — Вдова Байвелл вручила камень Бранзе.

— Энни, а ты могла бы вызвать этого эльфа, если бы приспела нужда?

— Отчего же нет, голубушка. Я видала парочку таких созданий. Только больно уж они своенравные и капризные, редко когда принимают телесный облик, разве если сами надумают. Да и нужда моя никогда не была столь горькой, как у твоей матери.

— Так от чего же она страдала? «Я была очень несчастна», — вот и все, что она мне говорит.

Энни снова обтерла руки о платье и уселась на ступеньку рядом с Бранзой.

— Ах, голубка, не мое дело рассказывать тебе об этом. Расспроси ее сама.

— Не хочу, — качнула головой Бранза. — Воспоминания могут ее расстроить.

— Еще как могут, — охотно согласилась Энни.

Бранза искоса взглянула на старуху:

— Так что посоветуешь — приставать к маме с расспросами или нет?

— Я советую поступать так, как тебе захочется, ягодка. Это не касается никого, кроме тебя и твоей матушки.

— Но это ее огорчит.

— Угу, — тощая старуха скрюченным пальцем поманила Бранзу к себе. — Ты уже не в райском мире. Здесь разрешается огорчать.

— Мне не нравится, когда Ма грустит!

— Тогда выбирай, глупышка, что для тебя важнее: не расстраивать маму и ничего не знать, либо все узнать и, возможно, довести ее до слез. — Энни наклонила голову влево, потом вправо, представляя себе оба варианта.

— Довести маму до слез! Это ужасно!

— Не так уж и страшно иногда уронить слезинку-другую. Это часть жизненного многообразия. Некоторые мамаши говорили мне, что детишки только для того и рождаются, чтобы заставить их страдать. Если это правда, то ты плоховато справляешься со своими дочерними обязанностями! — Ведьма с притворной строгостью взглянула на Бранзу из-под клочковатых бровей.

Та рассмеялась.

— Слишком уж ты примерная, вот что. Тебе давно пора задрать юбки и всласть целоваться с парнями, — заявила Энни.

— По-моему, я для этого чересчур старая.

— Старая? С твоими-то золотистыми кудрями и нежной кожей? Лично я бы и сейчас не отказалась от мужских губ! И желательно, чтоб они не были сморщенными и слюнявыми, а сверху не топорщились седые усы. — Знахарка задумалась. — Правда, учитывая состояние моего собственного рта, надеяться особо не на что, — хрипло прокаркала она, блеснув ровными зубами.

— Хватит глупостей. — Бранза улыбнулась драгоценным камням, лежавшим у нее в ладонях. — Энни, скажи мне: ты могла бы отправить меня обратно, как господина Дота, если бы постаралась?

— В сердечный рай твоей матери, голубка?

— Да, или в мой собственный, если там все будет так, как мне хочется.

— Наверное, смогла бы. — Старуха пожала плечами. — Хотя скорее всего я бы опять все перепутала и натворила еще больших бед. Веришь ли, когда мисс Данс принялась допрашивать меня, как я колдовала для Дота, я чуть голову не сломала, вспоминая. Если у тебя есть дар волшбы, но нету опыта, нужно найти более сильного чародея или чародейку, которые обучили бы тебя всем премудростям. А я-то этого не сделала! Я, точно слепая, на ощупь пробиралась сквозь тьму, нахватавшись пары-тройки заклинаний у старой цыганки. Видишь, что из этого вышло… Я повредила эту штуку, временной стык, и бедная мисс Данс едва не померла, притягивая времена обратно друг к дружке. А ты и твоя мать по моей вине потеряли целых десять лет… нет, наоборот, прибавили.

Лечуха пошарила рукой в траве у ног Бранзы, пытаясь разглядеть насекомое, которое там громко стрекотало.

— Кроме того, — продолжила она, — я пообещала мисс Данс, что не буду колдовать, но для меня настали такие времена, что пришлось нарушить обещание — ради выгоды, ради серебра, а то и медяков, если их насыпали достаточно. Теперь-то я — женщина слова!

Мрачный тон старухи вызвал у Бранзы улыбку.

— Энни, мне очень, очень жаль…

— Угу, — кивнула та и затряслась от беззвучного смеха. — Тебе надо найти молоденькую ведьмочку, только что вылупившуюся из яйца, такую, знаешь, из разряда «чары-есть-ума-не-надо», и обратиться к ее услугам. Есть тут один сиротский приют, где можно поискать подходящую девчонку. — Энни со смехом поднялась на ноги. — Тебе понадобятся деньги, чтобы уломать колдунью, ну и на антураж тоже, хотя с этим я тебе помогу. Много не потребуется — всего-то на пару голубых шелковых туфель для танцев и несколько засахаренных фиников.