Недвижимость и банки, транспортные компании и гигантские склады со спиртными напитками… Перечисляя имущество Синдиката, Президент Соединенных Штатов наглядно продемонстрировал достижения маленького человечка с Ист Сайда, который стал самой передовой и значимой личностью в истории мировой преступности.

Первый антимонопольный закон, принятый в 1890 году, ударил по предприятиям, имеющим первостепенное значение для экономики страны, защищая простых американцев. Сенатор от Огайо Джон Шерман, пионер в области антимонопольного законодательства, не мог предвидеть появление закона, который смог бы уничтожить конфедерацию преступников. В веселые и сравнительно невинные девяностые годы девятнадцатого века организованной преступностью называлась группа из пяти налетчиков, которые грабили поезда и банки в стиле Джесси Джеймса. Целью сенатора Шермана были финансовые, нефтяные, сталелитейные и железнодорожные магнаты, такие как Дж. П. Морган, Джон Д. Рокфеллер. Элберт X. Гэри и Эдвард Г. Гарриман.

Можно представить себе, как засияло бы пухлое желтоватое лицо Торрио, какой гордый блеск появился бы в его ярко-голубых глазах. Если бы у читателя были такие же терпимость и смирение, как у Элмера Ири во время встречи на Пенн Стэйшн, то он бы, вероятно, посочувствовал, что Джей Ти не смог с триумфом услышать слова Президента.

Джонни Торрио восхитила бы идея встать в один ряд с промышленниками эпохи империализма, даже если бы единственной связью между ними был бы общий судебный процесс. Преданный приверженец американской системы, он искренне преклонялся перед людьми, добившимися успеха.

Он бы решил, что это послание — прекрасный подарок ко дню рождения его организации.

Никсон обратился к законодателям 23 апреля 1969 года.

В этот апрельский день, тридцатью пятью годами раньше крупные деятели преступного мира собрались в отеле по приглашению Старого Лиса и пришли к выводу, что создание федеральной организации является отличной идеей.

Тридцать пять лет — для бизнеса это симпатичная круглая цифра. Возможно, боссы из Совета Директоров Синдиката и отметили этот юбилей. Обычно в офисе корпораций с долгой историей висит портрет почтенного учредителя, написанный маслом. Может быть, Синдикат последовал и этой традиции, ведь большинство эффективных способов ведения бизнеса были скопированы руководством Картеля. Можно представить себе, как гангстеры разных поколений в тайных притонах и гламуре банковских офисов поднимают шампанское за проницательного Джона Торрио.

Торрио провел долгие годы, неосознанно готовясь к своему самому большому делу.

Девятнадцатилетний парень из трущобного района не предполагал, что однажды, как главный конструктор, гений инженерной мысли, он будет соединять воедино части огромного механизма. Но даже работая менеджером боксеров уличной лиги, он обучался науке руководить и понимать принципы.

Джей Ти всегда выполнял задания, которые требовали предельной собранности — организовывал встречи, проводил предварительный отбор победителей, внимательно распределял ставки так, чтобы не снизить шансы на крупный выигрыш, когда и если фавориту придется отправиться в нокаут. Энергичный менеджер, кропотливый гангстер-финансист с бумагой и карандашом в руках, Джонни рано выработал свою тактику. Еще в молодые годы он стал зрелым человеком.

Другое качество Торрио, которое впоследствии станет его характерной чертой, впервые проявилось в организации профессиональных боев. Промоутер Торрио всегда занимал место в заднем ряду. Места у ринга, в лучах софитов, не привлекали его. Аплодисменты и приветствия победителям не вызывали у него зависти. Он знал, что настанет время, и герой для публики ляжет по его приказу.

В течение всей своей карьеры он управлял людьми, как шахматными фигурами на доске своих проектов.

Никто, включая Торрио, не ожидал, что самой известной пешкой в одной из его партий станет молодой вышибала из публичного дома, Шрам Капоне.

Нельзя сказать, что Торрио, преследуя собственные цели, манипулировал Алем, как незадачливым боксером.

Капоне сам выбрал ошибочный путь от босса банды до банального козла отпущения. Здесь незаметна рука кукловода, дергающего за нитки марионетки. Шрам написал сценарий путешествия, ведущего в тупик, собственной рукой.

Капоне добровольно, а не по чужому приказу, взял на себя функцию маскировочного щита Старого Лиса. Эта роль прекрасно отвечала планам его наставника. Яркий и харизматично-бандитский Капоне охотно раскланивался с репортерами в Цицеро, отвлекая их внимание от кабинета своего наставника в Четырех Двойках.

Успех ударил молодому гангстеру в голову. Повинуясь собственным расчетам, он стал убивать людей из томми-гана десятками и коллекционировать газетные вырезки с описанием своих подвигов.

Когда его выходки надоели мудрым людям из Готэма[67] с деловым складом ума, они решили, что Капоне не помешает остудить свой пыл в тюремной камере. Торрио ничего не оставалось, как согласиться с ними. Он всегда работал в команде и подчинялся интересам организации.

Статья о чикагском филиале и его образовании появилась в «Сэтердей Ивнинг Пост» в середине шестидесятых годов.

У могилы Капоне, на кладбище Маунт Кармел, были сфотографированы две женщины. Им, несомненно, было знакомо его имя. Если бы их попросили кратко охарактеризовать Шрама, они бы назвали его самым отчаянным преступником нашего времени. Но дамы, наверное, не знали или уже забыли, что коллеги, банально напугав, отдали Аля на заклание властям, всего лишь чтобы утихомирить прессу, и что он вышел из тюрьмы безумной развалиной.

Впрочем, все сказанное логично. Известный публике злодей не может быть жертвой обмана. Порочной эпохе сухого закона — Ревущим Двадцатым — требовался яркий антигерой, и Капоне вполне подходил на эту роль. История не в первый и не в последний раз заблуждалась в выборе своих героев.

Статья в «Пост» назвала Капоне организатором могущественной преступной организации в Чикаго. В ней не было ни слова о Джоне Торрио.

На кладбище Грин-Вуд в Бруклине, между Пятой Авеню и 25 Улицей, есть скромное надгробие, на котором высечена эпитафия, не привлекающая внимания.

Могила находится в секторе 130, на участке 36 321. Джей Ти предпочел бы, чтобы о ней вообще не упоминали.

Примечания

1

Художественный фильм; 1947, США, в ролях: Джордж Маршалл, Бетти Хаттон.

2

Bootlegger — продавец контрабандных алкогольных напитков или самогона в США во время действия сухого закона; сейчас, на криминальном жаргоне. — торговец контрабандными товарами.

3

Scarface — это прозвище Капоне получил благодаря шраму, оставшемуся на лице после уличной драки; часто в русских переводах оно звучит как «Меченый», «Лицо со Шрамом», «Человек со Шрамом» или «Шрам».

4

Сейчас пресса, уставшая от ярлыка Мафия, все чаще употребляет сочетание Коза Ностра — Cosa Nostra. Джо Валачи, который называл себя бомбой для бандитов, впервые ввел в обращение этот термин, означающий «Наше Дело», на заседании Сената и