и, в меньшей степени, долгое время после этого (в 1944–1953 гг. ОУН — УПА совершили 14 500 диверсионно-террористических актов, уничтожив от 30 до 40 тыс. человек, в основном гражданских лиц. В боях с бандеровцами части Красной армии и НКВД потеряли около 5 тыс. человек убитыми и около 500 человек пропавшими без вести. Потери самих бандеровцев были огромными. Только в 1944–1946 гг. они составили, по данным украинского исследователя В. С. Коваля, 56,6 тыс. убитыми и 108,5 тыс. пленными. — Ред.).

И едва Ковпак успел вернуться в свои убежища среди болот под Путивлем 12 июня 1943 г., как получил новый приказ выступать, на этот раз — пробиваться через зоны, где бандеровцы набирали бойцов в свои ряды, через Галицию до Карпат. После рейда длиной более 1000 км по вражеским тылам он должен был атаковать нефтепромыслы в Дрогобыче. К июлю похожий на цыганский табор конный отряд Ковпака вновь был на Волыни. Лес Цуман, очищенный Эрихом Кохом в конце 1942 г. только для того, чтобы в марте 1943 г. его занял Боровец, сейчас был вновь очищен — теперь уже от имени Красной армии. То же самое произошло и с охотничьими угодьями Коха, если таковые и были. Направившись на юг вдоль старой советско-польской границы, Ковпак вступил в Галицию в районе Тернополя, очевидно сохранив силы после того, как за двадцать пять дней проскакал около 1000 км. Но в Галиции вышли из подполья украинские вооруженные силы, и Ковпак оказался между ними и немцами. Он уничтожил незначительный нефтеперерабатывающий завод возле Тернополя, но до Дрогобыча дойти не смог, хотя часть его сил достигла предгорий Карпат и даже реки Прут у Делятина за несколько месяцев до прихода сюда Красной армии. Ковпак ушел с большим трудом. В Западной Украине ему пришлось увернуться от одной из немногих германских дивизий, которые были специально обучены ведению кавалерийской войны. Вся 8-я кавалерийская дивизия СС «Флориан Гейер», которой ранее командовал цирковой наездник Герман Фегелейн, ставший затем адъютантом Гитлера от СС, была снята с фронта, чтобы заняться рейдом Ковпака.

Когда 1 сентября Ковпак добрался до безопасных Припятских болот, у него оставалось только 300 человек, уцелевших после боев. В 1946 г. его мемуары, в написании которых ему помогал профессиональный журналист, стали советским бестселлером. Ковпак, сейчас уже очень старый человек (С. А. Ковпак умер в Киеве в 1967 г. в возрасте 80 лет. — Ред.), возможно, осуществил самый длинный партизанский рейд по тылам врага из зарегистрированных в анналах истории военного искусства. Даже самые лучшие достижения бородатых воинов, сражавшихся на стороне западных союзников, выглядят мелкими в сравнении с этим эпизодом войны, достойным средневековой кочевой Азии.

После второго рейда Ковпака украинские националисты остались хозяевами своих прежних краев, которые простирались на восток, заходя в бывшую Украинскую Советскую Социалистическую Республику в границах до сентября 1939 г. После своеобразной гражданской войны между самими националистами, в которой сторонники Бандеры одолели сторонников умеренного Мельника, было создано некоторое подобие государства со своим центром к востоку от Ровно и армией, которая, как считалось, может созвать под свои знамена по крайней мере 40 тыс. человек. В конце ноября 1943 г., когда Красная армия уже появилась в ста милях к востоку, бандеровские партизаны пробрались в центр Ровно и застрелили нескольких чиновников Эриха Коха.

Ситуация требовала дипломатических усилий, потому что немцы все еще вербовали украинцев в свою 14-ю дивизию СС «Галичина». Было решено арестовать главарей — под видом проведения переговоров. Так в том же месяце Боровец наконец-то попал в руки немцев. Его не расстреляли, а отправили к Бандере в привилегированный «политический бункер» концентрационного лагеря Заксенхаузен. За арестом Боровца в январе последовал долгожданный арест невоюющего Мельника, который произошел в Берлине. Однако осенью 1944 г. все украинские националисты были выпущены на свободу. Боровец добровольно сформировал парашютную часть для партизанской войны в тылу Красной армии. Довольно примечательно, что он жив и по сей день. (Умер в Канаде в 1981 г. в возрасте 73 лет. — Ред.)

Через три месяца после ареста Боровца и его хозяев вся Волынь уже была в советских руках. С этого момента борьба ОУН и УПА, мельниковцев и бандеровцев, была направлена против отрядов НКВД и других внутренних войск, следовавших за Красной армией. Прошло более трех лет, пока закон и порядок наконец-то вернулись в Галицию и Западную Украину. (Гораздо больше. Только в 1953 г. националистическое повстанческое движение было практически полностью ликвидировано. — Ред.)

В трудном положении, в котором немцы оказались зимой 1943/44 г., они несколько утратили искушение применять военную мощь. По сравнению с общими стандартами партизанской войны, обращение с украинскими главарями националистов кажется действительно мягким. Но во всех своих делах на Украине вермахт испытывал чувство стыда и вины (видимо, проливая крокодиловы слезы. — Ред.). 16 июля 1941 г. Гитлер объявил: «Только немцы должны носить оружие!» Если бы командование вермахта эффективно воспротивилось этим словам, украинцы (имеются в виду национал-сепаратисты. — Ред.), которых в военном отношении ни во что не ставили, давным-давно бы слились в бригады и дивизии, обучились бы по германским уставам и были бы сурово приучены к войне, в которой было только две воюющих стороны. (В боях за общую родную страну (СССР) безвозвратные демографические потери солдат и офицеров украинской национальности в составе Вооруженных сил СССР оставили 1377,4 тыс. человек из общего числа таких потерь 8668,4 тыс. (т. е. 15,89 %). Безвозвратные потери русских военнослужащих 5756 тыс. (66,402 % от общего числа демографических потерь вооруженных сил). — Ред.)

Евреи

В этом разделе дается только краткое описание хода истребления евреев Советского Союза. Хронологическая история изложена в двух главах моей книги «Окончательное решение», в то время как неоднозначная роль СС и вермахта рассмотрена в книге «СС: Алиби нации». Этот предмет все еще должен быть интегрирован в общую предысторию конфликтующих военных целей, борьбы между партийными фанатиками и либерализованными оппонентами. Но говорить о конфликте в вопросе обращения с евреями — то же самое, что списывать эту главу на змей Ирландии, которую доктору Джонсону нравится повторять целиком, потому что она состоит из одной фразы. Дело в том, что уничтожение евреев Советского Союза, при котором, по самым скромным подсчетам, погибло три четверти миллиона человек, не играет никакой роли в этом конфликте целей. Среди противников гитлеровской политики в отношении Советского Союза не было возражений против этого истребления, не считая вопросов тактики некоторого затягивания, применявшейся транспортным службами вермахта в первые недели, некоторых тайно распространявшихся изъявлений несогласия да немногих отдельных актов защиты.

Невероятно, что такое могло произойти в оккупированном Советском Союзе, где не было такого занавеса секретности, какой окружал депортацию евреев из Западной Европы. В республиках