Что еще, кроме крестьянских хозяйств, оставалось у Кремля для перевооружения промышленности и армии? Еще оставался опыт Витте, тоже проводившего политику индустриализации за счет небогатых ресурсов деревни. (Большевизм не изобрел новых источников доходов, а только ужесточил выкачивание средств.)

В среднесрочном целеполагании это казалось перспективным и создало материально-технический фундамент советской военной мощи.

Так или иначе, но все оппоненты Сталина исходили из того, что впереди у СССР неограниченное время для развития. А на самом деле этого времени не оставалось.

В начале сентября 1928 года Сталин осуществил несколько важных кадровых изменений: были отставлены сторонники Бухарина, работавшие в центральных СМИ: П. Петровский, редактор «Ленинградской правды», сотрудники «Правды» и «Большевика» Слепков, Астров, Марецкий, Зайцев, Цейтлин.

Против секретаря Московского комитета Угланова была развернута критическая кампания, что привело к потере им управления нижестоящими парторганизациями и вынудило отправить в отставку двух своих наиболее приближенных сторонников, — секретарей райкомов Рютина и Пенькова.

Девятнадцатого октября 1928 года Сталин выступил на пленуме Московского комитета с речью «О правой опасности в ВКП(б)».

Не называя сторонников «правого уклона», Сталин сказал, что они есть во всех уровнях, в том числе в ЦК. Правда, подчеркнул он, в самом Политбюро «у нас нет ни правых, ни левых, ни „примиренцев“ с ними».

Он успокаивал Бухарина и его сторонников. Но его вывод был грозным: правая опасность коренится в социально-экономической обстановке внутри страны, эта опасность серьезна.

В это время Бухарин беспечно отдыхал в Кисловодске. Только узнав, что давление Сталина настолько усилилось, что Рыков был вынужден отступить в вопросе о плане индустриализации, он вернулся в Москву. С этой поры начинает вызревать лобовое столкновение Сталина и Бухарина, причем вначале Сталин пытается переубедить оппонента и перетянуть его на свою сторону, то есть не выносит конфликт на уровень бескомпромиссной борьбы за власть.

Бухарин, Рыков и Томский в ходе дискуссии в Политбюро о контрольных показателях развития промышленности решились на крайний шаг: подали в отставку. Группа Сталина была вынуждена долго убеждать их не обнародовать спор, чтобы не ослаблять единство партии. В конце концов «правые» согласились с контрольными цифрами, но выдвинули условие: прекратить борьбу с «правым уклоном» и предоставить возможность открыто пропагандировать их позицию.

На ноябрьском пленуме ЦК с главным докладом выступил Рыков. Назвав контрольные показатели, тут же выразил сомнение в их обоснованности. По его мнению, страна не выдержит «взятого темпа индустриализации».

Сталин в своем выступлении, не называя имен, продолжил спор. К прежним аргументам он добавил исторический опыт России, обратившись к модернизации Петра I, который пытался «выскочить из рамок отсталости». Если вспомнить жестокость Петровских реформ и одновременно с этим — величественность образа Петра в российской историографии, то обращение следует считать новым ориентиром Сталина.

При этом он снова воздержался от критики Бухарина, заменив ее безжалостной критикой заместителя наркома финансов Фрумкина, обратившегося в ЦК с письмами против ускоренной индустриализации. Впрочем, замена адресата ничего не меняла по сути, а только развязала руки генеральному секретарю. Он ясно показывал, что его позиция миролюбива, ответственна и направлена на сохранение единства.

Для демонстрации возможных угроз, которые неизбежно реализуются в случае неприятия плана индустриализации, он объединил две мысли Ленина: о том, что без электрификации (то есть индустриализации) неизбежен возврат к капитализму, и о том, что без правильных отношений с крестьянством неизбежны «20–40 лет мучений белогвардейского террора».

Другими словами, Сталин свободно оперировал цитатами, сводя дело к выбору между его планом и белогвардейским отмщением.

Скорее всего, участники пленума, у которых была свежа в памяти «военная тревога» 1927 года, восприняли его слова так, как он и хотел, не обратив внимания на вольное обращение с идеями умершего вождя.

Пленум утвердил контрольные цифры, а Бухарин, Рыков и Томский, осудив вместе со всеми «правый уклон», усугубили свое идейное поражение.

Двадцать первого октября в Алма-Ате Троцкий призвал коммунистов всего мира бороться с планами Сталина.

В декабре на VIII съезде профсоюзов Томский выступил с критикой перспектив индустриализации, но не был поддержан большинством делегатов и подал в отставку с поста председателя.

И здесь Сталин проявил терпимость: отставку не приняли. Впрочем, кадровые перестановки продолжились: Угланова сместили с поста секретаря Московского комитета, а в президиум ВЦСПС были введены пятеро сторонников Сталина во главе с Кагановичем.

Однако Бухарин получил возможность выступить с докладом «Политическое завещание Ленина» на торжественном заседании по поводу пятой годовщины со дня смерти Ильича. Он доказывал, что индустриализация должна вестись на основе рыночных принципов, то есть явно противоречил партийному курсу. 21 января, в день смерти Ленина, Бухарин опубликовал в «Правде» этот доклад с главным выводом: «третьей революции» быть не должно.

И на этот раз Сталин не стал возражать, так как Москву уже взял под свой жесткий контроль переведенный с Украины Каганович, в профсоюзах Томский утратил влияние, а пьющий Рыков сам по себе не представлял особой силы.

Можно считать, что в дальнейшем вытеснение с руководящих постов «правых уклонистов» происходило бы более спокойно, если бы 22 января не разорвалась информационная бомба Троцкого: Сталин из изданной троцкистами брошюры узнал о тайной встрече Бухарина и Каменева. Он понял: это сговор политических противников для захвата власти. По-другому Сталин и не мог думать, потому что «левый» Троцкий и «правый» Бухарин отстояли друг от друга в идейном отношении еще дальше, чем центрист Сталин и Бухарин. Это было очевидно. Объединительным мотивом было желание устранить Сталина и его группу.

Тридцатого января на объединенном заседании ЦК и ЦКК разбиралась запись переговоров Бухарина и Каменева. Бухарин и его сторонники заявили, что проводимая политика «военно-феодальной эксплуатации крестьянства» обернется крахом, ведет к разложению Коминтерна, насаждению бюрократии. Бухарин отказался от своих постов в Коминтерне и «Правде».

Объединенное заседание обсуждало проблему вплоть до 9 февраля.

Седьмого февраля Сталин предложил Бухарину соглашение на следующих условиях:

1) признание им переговоров с Каменевым ошибкой;

2) признание им, что утверждения в заявлении от 30 января «сделаны сгоряча, в пылу полемики», и отказ от них;

3) признание необходимости дружной работы в Политбюро;

4) отказ от отставки с постов в «Правде» и Коминтерне;

5) отказ от заявления 30 января.