взгляде боль. – Можешь считать меня чудовищем, но я таков, какой есть. Не зря ведь люди зовут меня Порочным принцем.

Аврора грустно улыбнулась.

– Я видела чудовищ и пострашнее.

Тристан снова окинул ее взглядом, словно понимал, что она имеет в виду, но ничего не ответил.

К тому времени, как они вошли в просторное помещение, освещенное солнечным светом, проникающим сквозь многочисленные витражные окна, там уже собрались почти все гости. Направившись к первому ряду, они поприветствовали короля с королевой и старших принцев с их женами и детьми.

Когда все расселись по местам, к алтарю поднялся священник.

Маленькая дверь, что находилась в дальнем углу помещения, отворилась, и в зал вошел Уилл. Он был одет в белый парадный костюм, расшитый золотом и зелеными изумрудами, на груди сверкала брошь в форме буквы «В», обвитой тонкими стеблями плюща, – герб Вейландов, а голову венчала изящная корона. Уилл поднялся к алтарю и взволнованно посмотрел на главный вход в зал. Гости обернулись вслед за ним, и Аврора последовала их примеру. Ее дыхание перехватило от восхищения.

Порог переступили два прекрасных ангела.

Именно такое сравнение пришло ей в голову при виде Анны в белоснежном платье с пышной юбкой и длинным шлейфом и Рэндалла, облаченного в парадный костюм с ярко-синей, в тон платью Авроры, и длинной мантией, что крепилась к плечам двумя крупными брошами в виде расправивших крылья Воронов – герба Корвинов.

Музыканты заиграли торжественный свадебный марш, и все встали с мест. Невесту провожали восхищенными взглядами, а Джоанна смущенно краснела и улыбалась, глядя на Уилла у алтаря, который смотрел на нее полным любви взглядом.

Когда они поднялись на помост, Рэндалл вложил ладонь Анны в руку Уилла и, потрепав брата по плечу, прошел к своему месту.

Сердце Авроры готово было вырваться из груди от волнения.

– Ты очень красива, – небрежно бросил он, даже не взглянув на нее.

– Спасибо, – ответила Аврора, хотя комплимент ее совершенно не порадовал – настолько сухим тоном он был сказан.

Аврора смотрела на жениха и невесту будто сквозь туман и не слушала, что говорит священник. Мысли снова перенесли ее в прошлую ночь, когда Рэндалл ее отверг и ушел без объяснений. Где он был? Почему поступил с ней так жестоко?

Из оцепенения ее вырвал священник, объявивший Анну и Уилла мужем и женой.

– Я люблю тебя, моя Анна, – громко, чтобы услышал каждый, сказал Уилл и, притянув жену за талию, поцеловал ее.

Посыпались громкие аплодисменты, но принц не торопился прервать поцелуй. Он поднял Анну и закружил ее вокруг себя. По рядам прокатились восторженные возгласы и вздохи умиления, а музыканты заиграли нежную мелодию. Когда Уилл наконец-то прервал пылкий поцелуй и вернул Анну на землю, по ее щекам текли слезы, а на губах сияла счастливая улыбка.

Аврора была искренне рада за молодоженов, но ее сердце обливалось горькими слезами от тревоги. Она снова чувствовала себя так, будто стоит на краю пропасти. Только в этот раз человек, на помощь которого она так надеялась, готов был сам ее туда столкнуть.

Солнце уже опустилось за горизонт, а праздник был в самом разгаре. Аврора уже сбилась со счета, сколько раз за этот вечер танцевала. Ее ноги ужасно ныли из-за неудобных туфель, но ее снова и снова приглашали на танец разные кавалеры. Но она ни разу не станцевала с Рэндаллом. Он будто бы избегал ее весь вечер.

Свадебный пир подходил к концу, многие гости разошлись, оставив молодоженов в кругу близких родственников, неженатых юношей и незамужних девушек, и торжественная атмосфера заметно изменилась. Оставшиеся на празднестве начали вести себя свободнее, за столами постоянно раздавались взрывы хохота, а молодые парочки жались в танце друг к другу теснее, чем того требовал бальный этикет.

После очередного тоста от мужчины, с которым Аврора, кажется, тоже танцевала, внимание привлек принц Арон. К тому времени он уже скинул сюртук и расстегнул верхние пуговицы на рубашке, а его блестящие глаза указывали на то, что он выпил достаточно медовухи и эля.

– Сегодня мы услышали множество прекрасных пожеланий молодоженам. Но почему один из гостей до сих пор не сказал ни слова? Тристан, не хочешь сказать тост в честь молодых?

Аврора посмотрела на стол, где сидел Тристан, откинувшись на спинку стула и обнимая за плечи незнакомую темно-русую девушку. По другую сторону от него сидела Кристин и с недовольством поглядывала на Арона.

– Что же, дорогой мой брат и милая сестрица, – он указал бокалом на молодоженов, – желаю вам любви погорячее, ночей послаще, счастья и детей побольше, а невзгод поменьше. – Тристан опрокинул в себя содержимое бокала под веселый гомон присутствующих.

– Ну уж нет, так не пойдет! На свадьбе родного брата ты обязан порадовать нас своими талантами, – не унимался Арон.

– Давай, Соловей, запевай, – выкрикнул со своего места Калеб. – В этом зале еще остались незамужние девы, чьи сердца ты еще не разбил. У тебя есть шанс это исправить!

Тристан раздраженно покачал головой и встал со своего места.

– Учтите, братья мои и дорогие гости, лиричных песен вы от меня сегодня не дождетесь.

Он отбросил свой сюртук на свободный стул и стянул шейный платок, на ходу указывая слугам на один из праздничных столов. Когда слуги расчистили стол от еды и посуды, он ловко запрыгнул на него и обратился к молодоженам:

– Эту песню я посвящаю вам.

Музыканты заиграли ритмичную веселую мелодию, и Тристан запел шутливую песню о моряке, чью любимую украл дерзкий пират. Аврора теперь поняла, почему Калеб назвал брата Соловьем. Его голос был нежным и чистым, и он с легкостью брал высокие ноты.

Анна наблюдала за поющим Тристаном с улыбкой на лице, но в глубине ее глаз плескалась боль. Она с трудом сдерживала слезы, и Авроре казалось, что улыбка – единственное, что помогало ей держаться.

После выступления принца был объявлен белый танец, и это означало, что вскоре молодоженов поведут к брачному ложу.

Аврора осматривалась в поисках темноволосой макушки мужа – он о чем-то весело переговаривался с Ароном. Она смело зашагала в его сторону, чтобы пригласить на танец, но, когда между ними почти не осталось расстояния, ее опередила белокурая девушка в персиковом платье. Та подошла к Рэндаллу и, присев перед ним в реверансе, протянула ладонь. Хорошее настроение Авроры мигом улетучилось. Это была Мелита. Она приглашала Рэндалла на танец, и тот, оглядевшись по сторонам, посмотрел на Аврору. Она лелеяла надежду, что он откажет Мелите, но Рэндалл лишь скользнул по ней равнодушным взглядом и отвернулся