Из ревизии, произведенной в десятый год правления Эдуарда III, в 1337 году, известно, что во времена храмовников на территории обители было два Темпл-Холла, так что вероятность того, что был построен новый, невелика. Старый, или Иннер Темпл-Холл, как уже сообщалось выше, за год до этой ревизии был передан ордену госпитальеров Святого Иоанна вместе с церковью, клуатрами и пр., тогда как другой Темпл-Холл оставался в руках короля и был дарован госпитальерам только спустя три года. В тот период госпитальеры передали оба Холла в распоряжение ученых правоведов, а эти последние, избравшие для совместных трапез один из Холлов, в конце концов разделились на две корпорации, или инна, которые существуют по сей день.

«Несмотря на то что правоведы разделились на два сообщества, они продолжали пользоваться постройками обители сообща и селиться в бывшие братские покои без оглядки на принадлежность к тому или иному Инну, разве что нижние комнаты занимало одно сообщество, а верхние – другое. Это свидетельствует о том, что в стародавние времена они принадлежали к одной корпорации. Ни до, ни после разделения не предпринимались попытки документально закрепить за каким-либо из иннов то или иное недвижимое имущество. И так как столовались они в разных трапезных, то и в церкви располагались по отдельности: те, кто из Миддл Темпла, стояли слева, а те, кто из старого дома, – справа; так было заведено меж ними с незапамятных времен и остается до сего дня»[679].

Бертон, антикварий, писавший в правление королевы Елизаветы, говорит об этом «старом доме» – Внутреннем (Иннер) Темпле как о «альма-матер и древнейшем из всех судебных иннов, который я почитаю более других ибо удостоился чести быть принятым в число его собратьев 20 мая 1593 года»[680].

Нельзя утверждать, что одно из этих сообществ Темпла является более древним, ибо произошли они от одной юридической общины, разделившейся для удобства на две части, по числу трапезных, бывших рыцарских залов, возведенных тамплиерами в своей обители. В память о том, что некогда корпорация была единой, бенчеры, мастера скамьи, или старейшины одной из общин раз в год обедают в зале другого инна. Период разделения обычно относят к началу долгого правления Генриха VI, так как к концу оного имелось уже четыре судебных инна, в которых обучалось около двух тысяч студентов. Суд Королевской скамьи (Court of King’s Bench), Суд казначейства (Court of Exchequer) и Канцлерский суд (Court of Chancery) посягали тогда на сферу полномочий Суда общих тяжб, переводя большую часть гражданских дел, которые ранее рассматривались только в Суде общих тяжб, в свою юрисдикцию. Престиж профессии правоведа резко возрос, джентри[681] и титулованная аристократия считали изучение права необходимой частью образования.

Из знаменитого трактата De laudibus legum Angliæ («Похвала законам Англии») сэра Джона Фортескью[682] известно, что в период правления Генриха VI расходы каждого студента-правоведа составляли более 28 фунтов в год, что равно 450 фунтам в современном эквиваленте[683]. Он сообщает, что все студенты были дворянами по рождению и имели состояние; что при приеме в корпорацию обращали внимание на личностные характеристики – принимаемые должны были обладать хорошими манерами и добрым нравом; что в каждом из иннов была академия, или гимназия, где будущих барристеров обучали пению, музыке, танцам и прочим умениям. Право изучали в установленные часы, а в свободное время и праздники, после окончания церковной мессы, студенты занимались самообразованием – читали исторические труды и Священное Писание. В стенах Темпла взращивали добродетель и искореняли недостатки, юноши были ограждены от пороков и соблазнов, а потому рыцари, бароны и высшая знать королевства стремились определить своих сыновей в судебные инны не столько для изучения права и получения профессии, сколько для обучения благонравию и манерам вдали от светских искушений и пагубного влияния улиц. «Ссоры, неповиновение и ропот были там явлением неслыханным; если студент совершал какое-либо злодеяние или бесчестный поступок, его изгоняли из сообщества; этого наказания страшились больше, чем тюрьмы и кандалов, поскольку тот, кто был изгнан из одной общины не мог быть принят в другую; и потому меж ними царит ничем не нарушаемая гармония, величайшая дружба и полная свобода».

Две общины Темпла теперь известны как Иннер Темпл и Миддл Темпл (Внутренний и Средний Темплы), названия эти несут память о славном братстве рыцарей-храмовников, чья обитель так и не стала пристанищем госпитальеров. После того как законоведы разделились на две корпорации и заняли самые отдаленные от города земли Темпла, эту часть стали называть Outer Temple, или Внешним Темплом. Под таким названием она упоминается в манускрипте времен правления Якова I, хранящемся в Британском музее: «Третья часть, называемая Внешним Темплом, была приобретена д-ром Стэплтоном, епископом Эксетера, во времена короля Эдуарда II, как резиденция для него и его преемников-епископов. Ее называли Эксетер-Инн до правления королевы Марии, когда лорд Уильям Пэджет, ее главный государственный секретарь, в 1549 году приобрел и перестроил Эксетер-Хаус для себя и своих наследников. После третья часть обители тамплиеров перешла к герцогу Томасу Норфолку и была передана им сэру Роберту Дадли, рыцарю, графу Лестеру, который завещал ее сэру Роберту Дадли, рыцарю, своему сыну; и, наконец, она была куплена Робертом, графом Эссексом, который умер в правление королевы Елизаветы, и до настоящего времени называется Эссекс-Хаус»[684].

Когда правоведы обосновались в Темпле, они обнаружили на стенах геральдические знаки рыцарей-тамплиеров – алый крест на серебряном поле (brochant sur le tout – идущий поперек от одного края щита до другого) и агнца, несущего знамя с алым крестом ордена на древке с крестообразным навершием. Этот герб оставался эмблемой Темпла до пятого года правления королевы Елизаветы, когда, к глубокому сожалению, корпорация Иннер Темпла, по настоянию магистра Джерарда Ли, члена коллегии герольдов, отказалась от древнего и почетного герба храмовников. Новой эмблемой Иннер Темпла, утвержденной достопочтенным герольдом, стал крылатый конь Пегас, «бьющий копытом о землю», или Pegasus luna on a field argent («Лунный, или серебристый, Пегас на серебряном поле»). Магистр Джерард Ли украсил щит «драгоценными камнями и изображениями небесных планид», что символизирует знания, возносящие на заоблачные вершины успеха, и добавил девиз: volat ad æthera virtus («сила знаний вознесет к небесам»). Изобразив на гербе Пегаса, ударом копыта исторгнувшего из скалы живоносные струи Гиппокрена, неисчерпаемого источника вдохновения, он намеревался подчеркнуть, что в Иннер Темпл в почете не только право, но и другие науки и искусства, а потому неудивительно, что из его стен вышли не только выдающиеся юристы, но и поэты Джеффри Чосер и Джон Гоуэр[685].