– По словам Шары, они нашли корабль, который, вероятно, появится в тысяча триста шестьдесят первом году. Через двадцать семь лет.

Сенатор даже не пыталась скрыть свое разочарование.

– Ясно. Я надеялась на лучшее. Но мы разработаем план. – Она встала и подошла ближе. – Послушайте, Алекс, я знаю, что вы мне сейчас не верите, но я переживаю за тех людей не меньше вас. Я займусь этим, использую все возможные рычаги, чтобы взять ситуацию под контроль. Первым делом мы представим Положение о спасении заблудившихся во времени. Могу гарантировать, что оно пройдет почти единогласно. Выполняя его, мы создадим постоянную комиссию по контролю над всеми необходимыми операциями, а также попробуем выяснить, нет ли там кого-нибудь еще, о ком мы пока не знаем. Такое не исключено?

– Совершенно верно, сенатор. Хороший пример – «Капелла».

– Да, «Капелла».

– Желаю удачи.

– Похоже, вы сомневаетесь, Алекс, и, полагаю, справедливо. Перед очередными выборами или перед теми, которые состоятся после них, кто-нибудь наверняка предложит сократить расходы. Меня тревожит, что среди первых жертв может оказаться наше Положение.

Алекс пожал плечами – «неудивительно».

– Думаете, с ними не станут спорить?

– Честно говоря, мне кажется, нам нужно что-нибудь прямо сейчас, а не через тридцать лет. Иначе комиссию отодвинут на задний план. Возможно, не сразу, но рано или поздно потребуются серьезные средства на другие проекты. Тогда на фоне экономических проблем наши планы могут рухнуть.

– И что же делать? Есть предложения?

– Не хотите ли сделать первоначальный взнос? Чисто номинальный, просто для того, чтобы запустить проект. Скажем, десять тысяч?

– На какие цели?

– На создание Фонда Алекса Бенедикта, задача которого – координировать будущие действия по спасению кораблей, пропавших во время межзвездных полетов. Вы станете руководить им, а я позабочусь о финансировании. Реально существующую организацию намного сложнее закрыть.

Через неделю мы официально основали нашу организацию. Мелисса согласилась занять должность председателя, я взяла на себя связи с общественностью, и в фонд начали поступать пожертвования. Мы назвали его Фондом Дот Гарбер.

Примерно в то же время мы побывали на заупокойной службе по Дот. Думаю, ее родственники были не слишком рады нас видеть, но Мелисса подошла к нам и обняла, а несколько минут спустя вернулась с родителями Дот.

– Алекс пытался ее отговорить, – сказала она им. – Но она спасла Саболь и Кори и собиралась вернуться за другими. Разве вы могли бы ею гордиться, если бы она думала прежде всего о себе?

Отца звали Стэн. Пока Мелисса говорила, он смотрел в небо. Когда она закончила, он яростно уставился на Алекса, а затем пожал плечами.

– Ну, теперь-то ничего не поделаешь.

– Она герой, – сказала я.

Мать, которую тоже звали Дот, натянуто улыбнулась.

– Мне очень жаль, господин Бенедикт, – сказала она. – Знаю, вы ни в чем не виноваты. Наверное, никто не виноват.

Похоже, здесь собрались все, кто участвовал в спасательной экспедиции, – Элли, Джон, Кэл, Майкл, другие пилоты и их пассажиры. И конечно, Шара.

– Дот – выдающаяся женщина, – сказала мне Шара. – Ее хотелось бы иметь рядом в трудную минуту. И тебя тоже, конечно, – улыбнулась она.

Было прохладное свежее утро. В безоблачном небе ярко светило солнце, дул сильный северный ветер. Поминальная служба проводилась в маленькой часовне на окраине Андиквара. Не все поместились в нее, и некоторые стояли вокруг. Когда служба закончилась, все вышли и разбились на небольшие группы, негромко переговариваясь и качая головами – «она была так молода, дайте знать, если понадобится помощь, будем на связи».

Я не очень люблю поминки и прощания. Меня раздражают разговоры о том, что ушедший теперь блаженствует на зеленых лугах в лучшем из миров, – я сразу думаю о том, как хорошо люди умеют притворяться. В моей детской спальне висела картина: двое детей, мальчик и девочка, идут по шаткому мосту через бурную реку. Мост выглядел так, будто вот-вот рухнет, но детям ничто не угрожало – позади них парил ангел с протянутыми руками, готовый прийти на помощь. Повзрослев, я поняла, что никаких ангелов нет и дети иногда падают с мостов.

Потом я подумала о Кори и Саболь, о Дот, которая рисковала жизнью, чтобы перенести их на «Маккэндлс». Возможно, иногда ангелы все-таки встречаются.

На обратном пути Алекс не сказал ни слова. К тому времени мы провели вместе немало лет, и я воспринимала наше ежедневное общение как нечто само собой разумеющееся. Вероятно, точно так же я воспринимала и его самого – идеального босса с нередкими переменами настроения, всегда готового пообедать со мной. Можно сказать, я его любила. Когда в то утро мы опустились на посадочную площадку, я поняла, что однажды буду готова на что угодно, лишь бы он снова оказался рядом. Как он любил говорить, все преходяще. Именно поэтому процветала компания «Рэйнбоу» – люди пытались вернуть себе частицу прошлого, цепляясь за него изо всех сил.

Правду слишком переоценивают. Иногда лучше поверить в сказку.

Арманд Ти. Иллюзии (1400 г.)

Примерно тогда же, когда врачи сообщили Мелиссе, что Кори и Саболь теперь могут общаться с другими без риска для себя, на связь вышел Чарли.

– Мы возвращаемся домой, – сказал он. Теперь Чарли выглядел точь-в-точь как Род Бейкер, звезда приключенческих шоу. Он отлично смотрелся с бластером на поясе, в надвинутой на глаза темно-зеленой шляпе. – Мы в нескольких часах пути от Скайдека. Придете завтра на вечеринку?

– Обязательно, Чарли, – ответила я. – Спрошу у Алекса, что он думает. Сама я точно буду. Как я понимаю, полет прошел успешно?

– Все отлично. Мы спасли восемь Бета, в том числе одного, который особенно заинтересует Алекса.

– Как это?

– Хорхе может полностью воспроизвести события последних дней в Парнас-хаусе, когда они пытались эвакуировать всех с планеты.

– Что такое Парнас-хаус?

– Алекс знает. Когда случилась катастрофа, там находился мозговой центр планеты. Так или иначе, завтра будет праздник у Дока. Знаешь, где его дом?

– Да.

– Официально мы еще ни о чем не объявляли. Хотим немного подождать.

– Зачем?

– Сейчас ты, Алекс и Дот – герои новостей. Мы не хотим вам мешать. Я очень огорчен известием о том, что случилось с Дот. Это замечательная женщина.

По словам Алекса, в Парнас-хаусе принимались все важнейшие решения перед катастрофой на Вильянуэве.

– У нас нет четкой картины событий того времени – слишком давно это происходило. Есть разные версии, и все противоречат друг другу. Маргус Виранди, героический лидер, отнял власть у Филипа Клауса, нерешительного идиота, который, похоже, толком не понимал, что творится. Виранди потерял руку во время мятежа, но спас множество жизней и в конечном счете пожертвовал собой. Другие утверждают, будто он был помешан на власти и считал, что предсказания о надвигающемся облаке призваны выставить Клауса героем. В итоге многие безвинно погибли из-за него.