– Для вас только бизнес, никакой постели. Согласны?

Надо же, не прошло и года, начальник соизволил задать самый важный вопрос! Интересно, можно ли отказаться?

– Ну же, госпожа ишт Мазера, совсем маленькая оргия, – сладким голосом уговаривал хассаби. – Хорошо оплачиваемая, с помощниками за стенкой.

И тут же нормальным голосом, без паясничества:

– Магдалена, надо. Где я еще найду брюнетку с мозгами? Или хочется в морг? Так Бернард отправит, если сейчас не посадим.

Знаю, поэтому соглашаюсь.

Снова прильнула к стеклу, гадая, что творилось в голове госпожи Лионель. Судя по всему, она сознавала серьезность своего положения. Эх, поговорить бы с ней! Приманка должна знать детали, иначе рыбка не попадется.

К нам подошел знакомый человек в штатском, тот самый, который привез сюда. Стандартная внешность, одежда, такой легко сольется с толпой.

– Начнем? – обратился к нему Лотеску.

Человек кивнул и потянулся к встроенной в стекло панели, когда я озвучила безумную идею. Сначала она не нашла понимания, но упрямство и умение убеждать входили в базовую комплектацию вредной секретарши. В итоге с мыслями «шайтан с ней!» мужчины согласились.

Сотрудник управления приложил палец к считывающей панели. Она мигнула, и проход открылся.

Госпожа Лионель встрепенулась, вскочила, накинулась чуть ли не с кулаками.

– Как вы смеете?! – она задыхалась от гнева. – Сегодня же узнает король и всех уволит!

– Возможно, но через шесть часов, – спокойно ответил мужчина в штатском и знаком попросил нас поторопиться, чтобы закрыть дверь. – Пока вам придется ответить на ряд вопросов. Сотрудничество зачтется, вы сможете спокойно покинуть территорию Амбростена. В противном случае вас посадят в тюрьму. Шпионаж – грязное дело.

– Я не шпионка!

Щеки секретаря сорнейского посольства пылали.

Хм, а меня неплохо загримировали, нарядили – похожи. Не точная копия, но за сестер сойдем. При правильном освещении, не сомневаюсь, в квартире создадут нужное, и вовсе один в один. Главное, поменьше говорить, вряд ли смогу долго копировать высокий голос госпожи.

Задержанная тоже заметила сходство, замерла посреди гневной тирады и бестактно ткнула в меня пальцем:

– Это кто такая?

– Наш сотрудник, – не моргнув глазом, соврал спец по безопасности и достал из внутреннего кармана серого пиджака блокнот.

Чем больше госпожа Лионель слушала, тем больше теряла былой пыл. На смену агрессии пришел страх.

– Итак, выбор за вами: сотрудничество или тюрьма, – подытожил суровый мужчина.

– Вы не докажете! – она умела держать лицо.

– Докажем, – возразил собеседник. – И припишем ряд менее тяжких преступлений. У нас есть доступ в вашу квартиру, госпожа Лионель, мы знаем, где живет ваша сестра. Девочка может закончить карьеру, толком ее не начав.

Губы секретаря задрожали, но она все еще не сдавалась.

– Вы блефуете.

– Хорошо, я позвоню при вас.

Мужчина потянулся к диктино, но задержанная взмахом руки остановила его:

– Стойте, я согласна! Не желаю отвечать за чужие преступления. Я всего лишь связная.

Похоже, сестра – слабое место госпожи Лионель. Интересно, чем она занимается? Полагаю, артистка – вряд ли сорнейку взяли на государственную службу. Наверное, актриса. Ну да, пойдут слухи о сомнительном родстве, вышвырнут из труппы.

– Она учится на мастера красоты, – шепотом пояснил Лотеску. Мы с ним скромно устроились в уголке. – Поступила два года назад. Раньше жила с сестрой, сейчас отдельно.

Теперь понятно. Специальность престижная, поступить неимоверно сложно, а вылететь – проще простого. Без диплома лицензию не получишь, а без нее любая Карательная подрежет крылья.

Странная история! Оставим ее на совести Управления безопасности. Ребята явно недоговаривают, но какое мне дело до семейства Лионель?

Человек в штатском слово сдержал, позволил задать арестованной пару вопросов практического свойства. Часть она проигнорировала, на часть ответила, но картина прояснилась, я обретала почву для легенды.

– Пойдемте! – хассаби вновь тронул за плечо. – Они тут до утра, а у нас дела.

За время допроса он не проронил ни слова, нетипично для Лотеску. Внимательно слушал, временами записывал.

Не поворачиваясь спиной к задержанной, сотрудник отворил дверь.

– Выберетесь, хассаби?

– Вполне, – кивнул начальник. – Я хорошо ориентируюсь в пространстве, спасибо.

Снова бесконечные коридоры, покрашенные в мерзкий зеленый цвет, ровный мертвый свет. Он словно нагнетал атмосферу, готовил к заключительному акту пьесы.

Справлюсь ли я, не геройствую ли? Вдруг тот же Сонер явится с парциленом? Тогда конец, никакие ликвидаторы не спасут.

Вернулась старая вредная привычка – я жевала нижнюю губу.

Пальцы то ли дело сжимались и разжимались – сказывалось внутреннее напряжение.

– Все будет хорошо, мы подготовились, – попытался успокоить Лотеску.

Промолчала. Ему ли не знать, сколько проколов случается в идеальных планах? Но обратной дороги нет.

Тот же безликий огнемобиль отвез к многоквартирному дому госпожи Лионель.

Тускло мерцали фонари у подъезда; лишь в немногих окнах горел свет.

Нервничая, косилась на угрюмых ребят – мою защиту. Шайтан, во что я ввязываюсь!

Лотеску остался в управлении. С ним чувствовала бы себя спокойнее. Видимо, еще не стерлись воспоминания о защитнике в ночь убийства, в минуту опасности тянуло прижаться. Мысленно фыркнула. Хватит, отлипай от хассаби. Вечно на шею вешаешься, мужик уже начал благодарности ждать. Будто не вижу!

В сумочке лежали два неприметных прибора: диктофон и преобразователь речи. С помощью последнего я сымитирую интонации госпожи Лионель. Надеюсь, правильно запомнила ее мимику, манеру выражаться, а то рандеву закончится, не начавшись.

Сделала пару глубоких вздохов и щелкнула ремнем безопасности. Зачем тянуть, лучше осмотреться.

– Помните, мы рядом, – напутствовал человек в штатском и предупредительно, обойдя огнемобиль, открыл дверь. – Сигнал опасности не забыли?

Кивнула. Хотя, по-моему, проще заорать, чем глубокомысленно заявить: «Мне душно!»

Сорнейское посольство заботилось о сотрудниках, снимало квартиры в элитных домах. Этот, правда, оказался без консьержа, хотя комнатка имелась. Подозреваю, его увезли для дачи показаний. Хм, я бы создала видимость, будто консьерж ненадолго отошел, иначе преступники забеспокоятся. Поделилась соображениями с провожатыми, те, вопреки ожиданиям, согласились.