– Что же это за настоящая причина, по которой миру грозит новая война? – задавались вопросами ведущие. – И стоит ли она того? Неужели ошибки прошлого для Мирового Совета – пустой звук?

На фоне волны недовольств и митингов с заявлениями выступили представители и монархи ряда государств, отрицающих свое участие.

– Я позволю себе процитировать Джона Кеннеди, – говорила Сара Дженкенс за трибуной перед камерами. – «Либо человечество покончит с войной, либо война покончит с человечеством». Мировой Совет создавался с целью пресекать войны на этапе их зарождения, объединять народы и в случае возникновения сомнительных идей с серьезными последствиями сделать все, чтобы эти идеи не реализовались. К нашему глубочайшему сожалению, сделать это оказалось труднее, чем мы думали, из-за разных политических взглядов и убеждений. Я поспешу развеять подозрения в нашей причастности к войне: США сохранит нейтралитет и просит стран-участниц войны соблюдать этот нейтралитет по отношению к нам. От имени американского народа мы также убедительно просим союзные страны отказаться от ведения новой войны ради чего бы то ни было, ведь «в войне не бывает выигравших – только проигравшие», как говорил Артур Невилл Чемберлен.

Ее поддержали Швейцария, Российская империя, скандинавские страны, Латвия, Литва и Эстония. Остальные европейские страны сохраняли пугающее молчание.

Делиуар, уже вовлеченный в войну на стороне Германской империи, анонсировал утреннее выступление королевы Лавинии в парламенте спустя четыре дня после заседания Мирового Совета. Журналисты со всего света съехались в этот день в одноименную столицу Делиуара по двум причинам: нечасто представительница страны передавала право на важное заявление монарху; мнение властей страны-участницы ценилось едва ли не выше мнения «молчунов», ведь Германская империя и Великобритания не дали никаких комментариев ни на слухи, ни на коллективные отказы участвовать в войне тех, кто хотел остаться в стороне.

В восемь утра у здания парламента уже было не протолкнуться, и Лавинии в затемненных очках, со всех сторон окруженной телохранительницами, пришлось шаг за шагом добираться до входа. Ее прямые рыжие волосы были собраны в низкий пучок и закреплены лаком. Когда королева пересекла порог парламента, она сняла очки, после чего у нее забрали бежевое пальто, под которым был классический костюм в песочных тонах с юбкой и пиджаком. При каждом резком шаге короткое цоканье ее лодочек на тонкой шпильке отражалось от стен.

Она зашла в комнату для подготовки к выступлениям и чуть не подпрыгнула от испуга.

– Люди словно с ума посходили, правда?

– Мистер Марголис, – Лавиния приложила руку к сердцу, – не думала, что вы придете сюда.

Он качнул головой, пожал плечами и засунул руки в карманы брюк бордового костюма.

– Я что, настолько страшный, что меня постоянно так пугаются? – Дирк испустил короткий смешок.

– Конечно нет, просто мы никак не привыкнем к вашим неожиданным появлениям. – Королева ласково улыбнулась и прошла к своему столу.

– Вашу речь уже принесли.

– Да, спасибо. – Лавиния села на стул и открыла папку.

– Как поживает ваша дочурка?

– Хорошо. Осталась в замке.

– Помню ее еще совсем крошкой.

– Дети быстро растут. Не успеваешь оглянуться, – продолжила она, не отрывая тревожный взгляд от бумаг.

Дирк занял кресло напротив.

– Все в порядке с речью?

– Да, но…

– Но?

Лавиния захлопнула папку и тяжело вздохнула.

– Не нравится мне это.

– Право же, это всего лишь оценка ситуации.

– Меня волнует другое. Мир рискует обратиться в пепелище в борьбе за ЗНР. Если бы только ЗНР можно было уничтожить.

– Почему же нельзя? – Дирк развел руками. – Выиграйте войну, найдите и уничтожьте.

Лавиния громко сглотнула. Веки ее задрожали, но она не сводила глаз с папки. Дирк закурил сигару.

– Рано или поздно кому-то попадет в руки это оружие, и от нравов властей страны-победительницы будет зависеть судьба человечества.

– Почему же люди видят в ней только оружие?

– В ней?

– Простите, в нем, – тут же поправилась королева.

– Причина до смешного примитивна: люди алчны и жестоки. Вот и все.

– Но ведь есть же способ остановить Четвертую мировую, верно, мистер Марголис? Вам об этом известно лучше всего.

Он задержал на ней долгий, задумчивый оценивающий взор – даже не моргнул ни разу и не шевельнулся, точно остановилось время, пощадив лишь дым его выкуренной на треть сигары.

– Возможно. – Уголки его рта дрогнули в улыбке. Он ткнул в папку. – И это – первый шаг.

* * *

В это время большой зал заседаний, напоминавший церковную залу, заполнялся высокопоставленными гостями и послами из разных стран, большую часть которых составляли те, кто заявил о нейтралитете. Анджеллина, проникшая в парламент через черный вход, пробиралась по широкому, но забитому людьми проходу меж рядов.

– Рискну предположить, что вы снова сбежали.

– О, Саша!

Он поднес палец к губам. Анджеллина тут же умолкла, улыбнулась и села рядом.

– Я здесь под фальшивым именем и не хочу привлекать к себе особое внимание, учитывая, что должен находиться в замке под арестом.

– Ха, не удивлена, что вас никто не узнал. В этом шелковом костюме с белой рубашкой, еще и с распущенными волосами и зелеными линзами вы похожи на даму. Вы бы еще шляпку надели!

– С трудом, но сочту за комплимент. К слову, это настоящий цвет моих глаз.

– Ох, вот как.

– А вы сюда как попали?

– В отличие от вас, под настоящим именем и через черный вход.

– И как же вас пустили, если вам запретили приходить?

– А никто здесь об этом не знает.

Саша вскинул правую бровь и устремил взгляд на пустующую трибуну перед флагами стран-союзниц Делиуара, включая флаг Германской империи.

– Как вы себя чувствуете?

– О чем вы? – чуть придвинулась принцесса.

– О том, что внутри вас.

– По-прежнему вижу странные видения и сны.

– Как ваше физическое состояние?

– Все хорошо.

– Может, болит голова, отказывают конечности?..

– Слава богу, нет, а почему вы так интересуетесь?

– Просто.

«По вам не скажешь», – вспоминая предыдущий разговор, Анджеллина решила не интересоваться его удрученным видом.

– Мы рано пришли. – Саша встал. – До заседания еще полчаса. Может, пройдемся?