— Приятно познакомиться, — вежливо сказал Илья, вставая. — Работайте, а я еще посижу. Надеюсь, не скажете журналистам, что сенатор Илья Варламов распивает пиво в общественном месте?

— Ну, что вы? — рассмеялась женщина.

Приятной наружности, лет тридцати. Слегка вытянутый овал лица, носик правильной формы, темные волосы зачесаны в стороны от пробора. Одета в свободную блузу и шорты.

Она достала из контейнера на боку робота садовый инвентарь и стала копаться в цветах.

— Быстро все зарастает, — пожаловалась она. — Если леди Селина вернется, устроит мне нагоняй.

— Она не вернется, — сказал Илья. — Боюсь, рогны ушли навсегда. Есть и другие миры помимо этого.

Женщина покачала головой: — Мы, в Садах, дружили с рогнами. Прощаясь, они сказали по секрету, что вернутся. Правда, может быть, через сотни лет.

— Все равно, что никогда, — горько сказал Илья.

Женщина поглядела на него. И глаза красивые, как будто карие.

— Вы любили ее, — тихо сказала она. — Надо же, брак с рогной. Говорят, с ними очень непросто.

— Это так. Ничего, привыкаешь.

Женщина возобновила работу. Изящные маленькие икры, и шорты не скрывают приятных округлостей… да чего он пялится?

— Ну и что вы там обсуждали, на Всемирном конгрессе? — непринужденно спросила Тамара.

— В основном наших новых приятелей, хэ-ути. Кто такие, да как с ними быть? Военные повеселели, в них опять появилась нужда.

— Я слышала, в вашем Колымском крае эти… хэ-ути не смогли выбраться на поверхность?

— Да, — сказал Илья. — У нас дело было так…

И стал рассказывать, приятно пообщаться с миловидной женщиной. Кое-что, естественно, опустил, но Тамара не обратила на нестыковки внимания. Слушала заворожено, даже про сорняки позабыла. Илья увлекся, стал рассказывать и о своей жизни…

— Да что вы сидите на корточках? — спохватился он. — Садитесь на скамейку, у меня и бутерброд лишний есть.

— Спасибо, — отозвалась Тамара. — Села на другой конец скамейки, от бутерброда тоже не отказалась.

— Толком не пообедала, — сказала она. — Все равно не успеваю высадить рассаду. Уже темнеет, а подбирать сочетания цветов лучше при солнечном свете.

— У нас в это время еще светло… — начал было Илья, и запнулся. А почему бы не продолжить знакомство с приятной женщиной? — Знаете, Тамара, доделайте свою работу завтра. Я тоже приду, пораньше. В отеле скучно, родственники у меня в Москве так себе, а знакомства больше официальные.

— Давайте, — легко согласилась Тамара. — Сейчас скажу роботу полить цветы, и что делать с рассадой.

Молча пошевелила губами (видимо, пресловутый внутренний трансид), и робот стал кататься по дорожкам, отмеряя порции воды из телескопической лейки. Тамара немного рассказала о себе: занимается садовым дизайном, живет одна, с замужеством не сложилось. Потом молчали, глядя, как красноватый глянец разливается по листве. Тихо, спокойно. Наконец робот укатил, и Тамара вздохнула:

— Пора и домой. Намоталась с утра. Приятно было познакомиться, господин Варламов.

— Просто Илья, — сказал он. — До завтра, Тамара.

Поглядел, как она уходит по аллее: легкая походка, и бедра красиво покачиваются. «Потянуло тебя на темненьких, — усмехнулся про себя. — А что, симпатичная женщина. Может, надо было пригласить в ресторан? Нет, она сегодня устала, лучше завтра». Вызвал мувекс и уехал.

На следующий день ушел пораньше. От идеи пригласить в ресторан отказался, нет у него времени на долгие романы. Уж как получится. Купил две бутылочки шампанского и дорогущее суши, привезенное из Японии. Когда приехал в Сады, Тамара возилась с цветами. Выглядела наряднее: ладные джинсы и красивая блузка. Хотя видно, что работать в них не так удобно.

— Добрый день, Тамара! — сказал он. — Уже трудитесь?

— Добрый день… Илья. С утра. Уже немного осталось.

Действительно, цветочная композиция приобретала законченный вид. Илья посидел, не желая отвлекать Тамару болтовней, но наконец не утерпел:

— Тамара, бросайте. И так все хорошо, потом доделаете. Я хочу вас угостить.

Та глянула искоса и, ополоснув руки под лейкой, села.

— Ого! Шампанское и суши, как в ресторане.

— На открытом воздухе приятнее, — сказал Илья. — Да еще в такой красивой обстановке. Надеюсь, репортеры не набегут. Только пить придется из горлышка.

Аккуратно открыл бутылочки, и чокнулись ими.

— За знакомство, — сказал Илья. — Вы очень приятная женщина, Тамара.

Та слегка порозовела, выпили. Тамара покачала головой:

— На редкость вкусное шампанское. Наверное, дорогое.

Попробовала суши. — Тоже очень вкусно.

— Прямо из Японии, — сказал Илья, — только там и делают настоящее.

Сидели, непринужденно болтая, допивали шампанское и смаковали суши. Тамара раскраснелась и выглядела очень привлекательной в мягком свете сумерек. Илья решился и сказал:

— Тамара, поехали к вам. Этот отель надоел до чертиков. Хочется домашнего уюта.

Хочется не только уюта, но говорить пока неловко. Тамара поглядела лукаво:

— А что, поехали. Особого комфорта не обещаю, у меня только одна кровать. Но есть и диван.

— Я вызову ховер, — с облегчением сказал Илья. — Все-таки у депутатов Всемирного конгресса есть привилегии.

Долетели быстро, ховер — не мувекс. Квартира оказалась маленькой, не чета его и Селины в Каскади-доме, но чистая и аккуратная. Гостиная с встроенной кухонькой и спальня с красиво застеленной кроватью.

— Ну вот, только одна, — пожаловалась Тамара, стоя рядом с Ильей.

— Это неважно, — сказал он. Уже не было сил терпеть, и обнял ее. Тамара слегка напряглась, но отодвигаться не стала. — Нам хватит. Я хочу тебя.

Обнял крепче и ощутил, как ее соски твердеют под тонкой блузкой — блаженное, почти забытое ощущение. Тамара задышала чаще:

— Только, Илья… я не хожу во дворцы наслаждений, и у меня нет прививки от беременности.

— Это тоже неважно, — сказал он, целуя ее…

Ранним утром сходил в туалет. Возвращаясь, остановился у окна. Над розовой полосой у горизонта блистала прекрасная звезда — это Венера купалась в лучах восходящего солнца. Снова лег — наконец-то в постели был не один — и сразу заснул.

Неохотно выплыл из блаженного сна. Когда открыл глаза, розовый свет лежал на стенах — как на глади Охотского моря, но теплый. Тамара сидела на краю постели в накинутом халатике, волосы в приятном беспорядке.

— Я боялась тебя разбудить, — улыбнулась она. — Ты так сладко спал.

— Да, наконец-то выспался. Последние недели был очень плохой сон.