Наши стрелы тоже поражали противника. Мои люди просто не могли промахнуться, стреляя по плотным рядам солдат Клигуса.

— Старика брать живьем! — послышалось оттуда. — Он нужен самому генералу Клигусу!

Я усмехнулся. Даже если они и возьмут меня в плен, Клигус наверняка не узнает собственного помолодевшего отца.

Мы с Джанелой побежали к расщелине, где висела веревка, чтобы подняться к ожидавшим нас пограничникам. Но вдруг дорогу нам перегородило чудовище, издававшее звериный рев.

Это был Митрайк.

— Антеро! Антеро!

Я с трудом разбирал его слова.

— Вот это место! Ты вызвал меня сюда! Ты и твоя сучка!

И он начал изменять внешность, корчась и становясь все выше и выше, выше даже того монстра, в которого превратился магистр Сенак, меховые одежды на нем разлетались, обнажая тело без кожи, из кровавого мяса с сочащейся слизью.

Демон, скрывавшийся в образе Митрайка, демон, засланный, чтобы поразить нас изнутри, угрожающе ревел. Отави метнул в него топор, но демон отбил оружие в сторону. Тварь достигла уже двадцати футов роста, и даже на расстоянии я ощущал ее отвратительный запах. У него были две когтистые задние лапы и две передние клешни, как у краба. Но самым страшным у него было лицо, с нависающим лбом и единственным глазом навыкате, как у удавленника, щеки протыкали клыки — нижние, упирающиеся чуть ли не в ноздри, и верхние, кончающиеся почти у подбородка. Клочья шерсти свисали с морды этого жутко завывающего монстра. Он бросился на меня.

Но тут в его щеку вонзилась, брызнув кровью, стрела. Тварь сердито рыкнула, несомненно обещая расправу храбрецу сразу же после того, как покончит со мной. Оказалось, что стрелял Квотерволз. Он выглядел совершенно спокойным, как на соревнованиях по стрельбе. Полностью оттянув тетиву, он выстрелил во второй раз.

Стрела угодила твари точно в глаз. Она так взвыла от боли, что вокруг затряслись скалы. Ослепшее чудовище прыгнуло вперед и, убив нескольких моих человек, не рассчитало расстояния и оказалось в рядах солдат Клигуса.

Осатаневшее от ярости, оно уже не разбирало, кто перед ней, и принялось крушить налево и направо. Стражники и ориссиане вопили и падали, и им было уже не до нас, поскольку чудовище уничтожало их самих.

Наверное, ужасная магия, поработавшая над трансформацией демона, освободила и заклинание Джанелы, а может быть, само появление чудища так повлияло на окружающую обстановку, но только внезапно вокруг нас и противника поднялся туман, густой, как в парной бане. Это активно начал таять ледник.

Квотерволз и я заорали:

— Вперед, все к расщелине! Мы должны подняться выше ледника.

Все по очереди принялись карабкаться вверх по веревке. Из тумана доносились звуки битвы и ставшие громче вопли демона, сражавшегося теперь за нас.

Я взобрался на скальную площадку. Джанела была уже там и рылась в своей сумке в поисках необходимого для очередного колдовства.

— Я настоящая идиотка, — сказала она, не отрываясь от своего занятия. — Надо же, эти ублюдки заслали к нам шпиона, а я ничего и не почувствовала. Амальрик, скажи, пусть все отойдут к стене, и посмотрим, сработает ли моя задумка.

Мы отошли, и я невольно принялся пересчитывать моих товарищей. Победа в этой битве доставалась нам большой ценой.

Внизу слабели вопли Митрайка-демона. Даже чудовище не устояло против такого многочисленного отряда.

— Вот и все, — сказала Джанела. — Зрелище может получиться достаточно интересным.

Она скатала несколько маленьких снежков и подняла их на ладони вместе с камешками. Потом стала брать их по одному и бросать на дорогу со словами:

Бегите

Катитесь

Ищите братьев

Растите большими

Катитесь

Собирайте все на себя.

Все мы в детстве лепили снежки и, сбрасывая их со склонов, замечали, как они увлекают снег за собой. Но у Джанелы эта игра превратилась в настоящий чудовищный оползень, селевой поток из снега, воды, тающего ледника и камней.

Снежные комочки покатились, собирая на себя снег и камни как магнитом, устремляясь вниз быстрее, чем можно было предположить, судя по крутизне склона. В тумане ничего не было видно. Слышался лишь грохот лавины, устремленной на Клигуса и его людей.

Джанела выпрямилась.

— Я замышляла это не в таких масштабах, — сказала она и задумчиво огляделась. — Неужели это силы старейшин помогли нам? Что ж, значит, Клигусу и вакаанскому мерзавцу Модину не повезло.

— Обсудим это позже, — сказал я. — Ты, или боги, или демоны, или кто там еще, дали нам больше, чем мы могли желать. Назовем это удачей, если хочешь. Но священную жертву принесем в более подходящее время.

Мы все спустились на дорогу, увидели, что она полностью очистилась, как от снега, так и от наших противников, и отправились дальше на перевал.

То ли эта удача придала нам силы, то ли дорога так улучшилась, но только не прошло и получаса, как мы оказались у поворота за «суставом».

Темнело, но мы не могли останавливаться. Я назначил несколько человек, освещающих всем путь заговоренными ожерельями, и поход продолжился. Остановились мы лишь в полночь, натопили снегу, поели вяленого мяса, сушеной рыбы и сухофруктов из дорожных запасов. И пошли дальше.

Преследование могло продолжаться. Вряд ли Митрайк и лавина уничтожили целую армию ориссиан и вакаанцев.

На рассвете мы добрались до верхней точки перевала. Под нами впереди расстилалось огромное плато, а за ним, в отдалении, виднелись горные хребты в дымке.

Мы устроили привал, и только теперь, почувствовав себя более-менее в безопасности, ощутили чудовищную усталость.

— И почему это в рыцарских романах не пишут, что героя за горой, которую он только что одолел, ожидает другая гора, еще больше первой? — задумчиво заметил Квотерволз при взгляде на эту бесконечную горную страну.

Что можно было ответить? Мы пошли дальше.

Еще через час мы сделали следующий привал, и я разрешил двухчасовой сон, назначив самого себя в караул. Все мое тело молило о сне, просило хоть на минуту прилечь на эту землю, но я не дал себе и к камню привалиться. Вместо этого я взял короткое копье и встал так, чтобы острие его упиралось мне в подбородок. Дважды я выныривал из дремы, кровь текла по шее, но все же мне удалось продержаться и не упасть.

Затем мы прошли еще шесть часов и устроили двухчасовой привал. На этот раз я спал, пока Квотерволз и его пограничники дежурили.

Так мы двигались два дня и две ночи, осмеливаясь лишь на двухчасовые остановки. На этой стороне Кулака Богов дорога была в лучшем состоянии, идти стало легче.