— Да, — он укусил меня за палец. — Больной на всю голову, еще и рыжий. Просто трындец. Ну ты и вляпалась.

— Придется терпеть… — обреченно вздохнула, улыбаясь.

— Придется пороть, — перевернул меня на себя и припечатал ладонью по заднице. Не больно. — Испугалась?! — грозно расширил глаза, наслаждаясь моим ошарашенным взглядом. — Жалко такую шикарную попу. Лучше буду гладить.

И поглаживания эти переросли в нежную томную ласку и вторую часть марлезонского балета

— Как думаешь, у нас получится? — закинув ногу ему на бедро, я пропускала между пальцев завитки золотистых волос у него на груди, представляя собой абсолютно счастливую медузу.

— Все получится, даю слово, — подтянув на себя, поддел пальцем подбородок, заставил посмотреть в глаза. — Я все для этого сделаю, — и стиснул едва ли не до хруста.

— Как все будет? — обвив Виктора руками и ногами, уткнувшись носом в его плечо, задала риторический вопрос.

— Все будет хорошо…

Ответил совершенно спокойно, словно речь шла о походе в ближайший магазин, а не о том, что будет дальше между нами.

— Судьба расщедрилась и дала мне шанс. Я ни за что его не просру, Вик. Я хочу быть твоей опорой, и гордостью. Баловать тебя. Защищать. А еще хочу, чтобы ты вправляла мне мозги, подначивала, как только ты умеешь, и ругала за грязные руки перед едой. Это так здорово: жить для кого-то, делить радости, наслаждаться светом любимых глаз. Так что, все будет хорошо, Вик, даже не сомневайся.

Предательские слезы навернулись на глаза, и я шмыгнула носом выдавая себя.

— Ну что ты… - нежно накрыл, затылок своей ладонью и поцеловал в макушку. Бормотал нежности и успокаивал. А я… позволила себе быть слабой в его руках. Иногда, нужно просто довериться мужчине, который говорит тебе о любви…

Эпилог

— Ну хватит вам целоваться, там Макс уже шашлык нанизывать начал, — вмешивается в нашу идиллию Валя, заглянув на кухню.

— Уже? — отлипнув от Линца, перевожу взгляд на таймер духовки, где запекается форель. Обычно я предпочитаю мясо во всех его проявлениях, но сегодня что — то захотелось рыбы. Теплой и сочной, чтоб во рту таяла. С душистыми специями, и пряностями. И лимона побольше!

— Уже! — передразнивает сестра, уперев руки в бока, явно показывая, что не отстанет. — Все хотят есть!

— Уже идем! — Витя мягко подтолкнул меня к выходу.

На самом деле я очень рада, что мы сегодня собрались. Просто после возвращения из Доминиканы, мы фактически не оставались одни, все время кто-нибудь наведывается. Сначала его родители. Потом мои. Не успели распрощаться с Витькиной сестрой, как приехали Валя с Максом.

Аня напоминала мне Наташку. Немного эгоистичная и безалаберная, но добрая и открытая. Мне импонировала ее привязанность к брату. Искренняя радость его успехам, добродушное подтрунивание, готовность поддержать в любую минуту. И хоть внешне между ней и Виктором сходство было едва уловимо, их родство сразу же вычислялось по жестам, мимике, эмоциональному заряду.

— Давайте напьемся, хочу веселья, пойдем в клуб, — свербила каждый вечер зажигательная смесь у нее в заднице. Неунывающая оптимистка в поиске с разводом за плечами и острым языком. Днем она отсыпалась, восстанавливая силы, а ночи напролет где-то пропадала. Мой любимый бородач психовал, потому что мятежный дух нередко, как я поняла, заводил ее в переделки. Но вечера мы проводили все вместе: гуляли, ходили в кафе, резались в карты

— Наконец-то одни! — Витька в шутку стер со лба пот, провожая взглядом уносящееся в аэропорт такси с сестрой.

— Ненадолго.

— А давай всем наврем, что у нас ветрянка?! — притягивая к себе, окружает кольцом рук. — Что мы заразные-заразные…

— Да щас прям! Я подарочков жду! — мягко пытаюсь высвободиться.

— Лучшей твой подарочек это я! — игриво прикусывая мочку уха.

— Ты уверен? — лохмачу его волосы с улыбкой. И, вывернувшись провокационно и дразняще, сбегаю.

— И все-таки надо пороть… — слышу вслед тихий смешок.

Проснувшись утром, я лежала с закрытыми глазами, не желая выныривать из ароматного послевкусия сна в день, где стала на год старше.

Сегодня не будет ничего торжественного, просто посидим по-семейному, в удобной одежде, с шашлыком и тихой музыкой дома.

— Доброе утро, — потягиваюсь улыбаясь, и разлепив ресницы первое что вижу — протянутый букет белых роз. Букетище. — С днем рождения, старушка!

Громко охнув, прячу лицо в ладонях.

— Я… — от неожиданности слова стрянут где-то в горле. Лишь неверяще мотаю головой из стороны в сторону — Я…

— Эй, Вик, ты чего? — донесся до меня обеспокоенный голос мужа.

— Спасибо за цветы. Очень красивые.

Ныряю носом в ароматную гущу бутонов, поднимая на Витю ошалевший взгляд. Выглядит он офигенно. Взъерошенный, в одних лишь низко сидящих трико и с лучезарной улыбкой на лице.

— Как же я люблю тебя, — в мгновение оказывается лежащим на мне, забирает из рук букет, откладывает в сторону. — Знаешь чего я хочу? Чтоб ты вот так же мне улыбалась каждое утро много- много лет, — и сгребая, целует в губы.

Прикрыв глаза, отвечаю на поцелуй.

— Люблю тебя, жена! — упирается лбом в мой лоб.

— И я тебя муж! — улыбаюсь до ушей.

Счастье пузырилась внутри, как шампанское в бутылке, которую основательно потрясли. Под стать настроению погода баловала летним теплым и чистым синим небом. Посиделки решено было перенести на улицу, тем более территорию мы уже облагородили: тропинки выложили плиткой, посадили деревья, а остальное засеяли газонной травой, которая вовсю расстилалась шикарным плотным ковром.

Во внутреннем дворе, в беседке раскинув руки, на лавочке и подставив лицо теплому весеннему солнышку сидела Полина. Чуть поодаль в тенечке выгуливалась коляска с малышками. Вырвались к нам с Игорем на пару часов.

— Это свадебный подарок. — Реплин выложил из заднего кармана на деревянный стол конверт. Наш вклад в ваш банк благополучия. А это тебе, Вик, — вынув из другого, протягивает мне еще один. — Мы с Полиной долго думали, чтобы тебе такого подарить, и решили подарить — память. Это очень крутой фотограф. Снимает для журналов. На природе. В студии. Дома. В костюмах. Совершенно без костюмов, — лукаво подмигивает Виктору. Тот ревностно смыкает ладони на моем животе, прижимая спиной к себе. — Одним словом, любой каприз. Запечатлеет в любом образе. Пока молодая и красивая — дерзай! Ну и подольше тебе оставаться: молодой, красивой, и делать счастливым нашего друга! За тебя! — поднимает разлитое по бокалам шампанское.

— Игорь, я тебя задушу, если детей разбудишь! — шипит на него Полина.

— Не психуй, если что, убаюкаем.

— Я не психую. Просто хочу побыть хотя бы пару часов без ребенка на руках.

— Такие беспокойные? — нервно