Генерал Дерфельден посылает тотчас от Урзерн, а позже от Госшинген[195] и Вазен по весьма дурным горным дорогам около двух тысяч пехоты вслед за рассеянным и бегущим неприятелем до Енгельберга в кантон Унтервальден. Также должны пионеры тотчас от высоты горы Готгард-берга к Урзерн вперед спешить, чтоб мост, называемой Тейфельс-брюке, буде бы оный неприятелем был испорчен, тотчас из крышек ближайших строений выправить.

Полковник Штраух остается на Готгард-берге и старается проход от Вализерланда в Русталь обеспечить.

Идет генерал Ауфенберг и Розенберг к Альтдорфу 6 миль. Генерал Дерфельден следует чрез Вазен и Амштейг тоже вслед туда, которое расстояние составляет 18 миль; но посылает от зада своей колонны от Ерцтфельден еще около двух тысяч человек до Енгельберга, дабы дальнейшее следование к Швицу не было с тылу обеспокоиваемо. При всем том не должны все от Урзерна, Гесшинген[196], Вазен и Ерцтфельден за неприятелем следующие войски итти без повеления и также не оставаться на месте, но беспрестанно повсюду неприятеля беспокоить.

Выступает вся колонна российская от Альтдорфа до Швица и идет тот же вечер 14 миль далее.

Того же [числа] выступает генерал Готце с большею частью своих сил от Утшенах[197] до Ейнзидельн в кантон Швиц; прежде соединяет он к себе 5000 человек корпуса генерал-лейтенанта Корсакова и одну часть генерала Линкена от Койре[198] чрез Флимс и чрез малую долину, называемую Линт-таль до Швандена, и другой чрез Сарганц, прямо до Гларис, и оба потом вдоль озера Кленталера до Ейнзидельн к себе присоединяет, к чему вышереченной генерал расстояние и нужное время исчисляет, дабы вместе все в Ейнзидельн вступить могли.

Как скоро генерал Готце в Ейнзидельн вступил, посылает он сильное отделение кавалерии на половину дороги к Швиц вперед, которую российская колонна от Швиц на половину дороги к Ейнзидельн тож предпринимает, чрез что оба корпуса на кратчайшей дороге и без малейшей потери времени об обоих их выступлении в Ейнзидельн и Швиц извещать будут и генерал Готце ударяет от Ейнзидельн до Альбис 8 миль в правой фланг главной позиции неприятеля и там с корпусом генерала-лейтенанта Корсакова чрез Цурих соединяется и продолжает атаку.

Российской корпус из Италии пробирается от Швица между озерами Цюгер и Люцерн до города Люцерн, к которому времени и прочие силы из Обер-Рус-Таль до Енгельберга [преследовать] бегущего неприятеля посылаемые войска, к левому берегу озера Люцерна до города Люцерна сближаются.

Таким образом может вся российская и австрийская армия от Люцерна вдоль правого берега Рус до впадения оного в Аару поставлена быть, чрез что не токмо большая часть Швейцарии завоевана будет, но вероятно также, что после сего неприятель на левом берегу реки Рус остаться не может, потому что чрез Люцерн его правой фланг обойти можно. Почему с военною утвердительностью надеяться можно, что он чрез потерю своей прежней позиции при Альбис за Аару отступить должен будет.

Продовольствие следуемых из Италии российских войск будет от Белинцона таким образом учреждено, чтоб всякой солдат на 3 дни на себе имел, а на другие 4 на мулах возить; хотя сии опорожненные мулы могут быть обратно назад посланы, но не можно на дальнее доставление точно надеяться, частью в рассуждении отдаленности, частью в рассуждении возможности, что дивизионный генерал Лорже полковника Штрауха может прогнать назад, и транспорты и коммуникационные дороги от Белинцоны чрез Готгард-берг не мог бы пересечь, и для того весьма нужно, чтоб запас на 4 дни для 20 000 человек, от стороны генерала Корсакова или Готце при Раперсвейлер был бы в готовности, дабы при первом соединении с нами в Швиц доставить оный.

Наконец напоминается всем, что обозы казенные, как и партикулярные, ни под каким видом не могут отсюда далее следовать, а должны возвратиться с орудиями по прежней диспозиции, то есть артиллерия до Комо, а обозы до Вероны.

От казацких полков следует только к первой атаке один полк, а протчие остаются до дальнего повеления здесь, но посылают партии между Айроло, Мугадино, Белинцона, Вареза, Новара, Арона и Граведона, именно позади корпусов полковника Штрауха и полковника Виктора Рогана, дабы в Обер-Вализерланде с 8000 человеками стоящей неприятель чрез своих доброжелателей извещаем был непрестанно о прибытии новых войск и тем бы приведен был в заблуждение и опасался всегда бы нечаянного нападения.

Донесение А. В. Суворова Павлу I о волнениях в Пьемонте и попытках восстания населения в Турине

От инженерного полковника Гартинга, из Турина приехавшего, который отправлен туда был для исправления и приведения в оборонительное состояние цитадели, получил я о бывшем там заговоре сведения, которые имею всеподданнейше представить Вашему Императорскому Величеству.

Вступивши из Франции чрез Сузу в Пиньеролю, неприятельской генерал Миллер обнародовал прокламацию, которую успел разными образами рассеять в сей столице. Оная заключала в себе сильнейшие уверения, что французское настоящее правительство ни мало не будет вмешиваться в дела религии и весьма оскорбительные и ругательные на счет соединенных императорских войск выражения. Сие весьма возмутило неблагомыслящих; к усугублению же сего поспособствовало стечение тех обстоятельств, что народ в чаянии увидеть законного своего государя обманулся; дошло до сведения их также, что наследный принц герцог д’Аоста прибыл уже в Александрию, но не смел приехать в Турин. Выступление войск Вашего Императорского Величества произвело там крайнее уныние.

Неизвестность будущего жребия, в каковой все обретаются, и весьма великое число праздношатающихся в бедности пиемонтских солдат, которых офицеры удерживают и отсоветывают записываться в вербуемые силою австрийские полки, послужили тому равномерно причинами. Таким образом покушалися они уже три раза на возмущения[199], предполагая овладеть тамошним арсеналом; но бдительною расторопностию Кайма и Вукасовича все их злые умыслы были испровергнуты и предупреждены кровопролитные последствия, ибо злодеи сии посягали на жизнь генералов и полковника Гартинга, под успешною и искусною дирекциею которого тамошняя цитадель должна была сдаться[200]. Генерал Кайм публиковал прокламацию противу французской, которою их неистовства опроверг. Главные виновники возмущения были все захвачены и взяты под стражу в дальние города, что весьма устрашает дворянство, дабы и их аманаты не потерпели жестокостей во Франции. Между тем народное смятение еще поныне продолжается. Многие жители оставили Турин. В Пинероле и Сузе были некоторые стычки. Против обретающихся в Сузе и Пинероле французских войск, в числе нескольких тысяч, послан от генерала Меласа корпус.