Он взял шприц.

– Я введу тебе еще немного, чтобы ты не боялся и не испытывал неудобства. А когда я закончу… когда я создам образ, ты все поймешь. Ты станешь частью вселенной!

– Нет…

– Спокойно, спокойно. Вот так.

Трухарт почувствовал легкий укол в предплечье и ощутил дуновение ветра. Потом его накрыла ласковая волна, и свет погас.

Ева свернула к тротуару так стремительно, что колеса забуксовали на мокрой мостовой. Впереди был припаркован черный фургон.

Не успела машина остановиться, как Бакстер выпрыгнул наружу. Ева устремилась за ним.

– Держи себя в руках! – велела она.

– Я держу себя в руках. И так крепко, черт возьми, что готов разорвать себя на части.

Он вынул универсальную отмычку.

– Пластиной быстрее. – Рорк оттолкнул его в сторону и достал запрещенный инструмент.

– Ты этого не видел, – бросила Ева Бакстеру.

– Проклятие, я вообще слепой от рождения!

Рорк открыл дверь как раз в тот момент, когда у входа в дом затормозили Фини и Макнаб, а за ними три черно-белые патрульные машины.

– Слушать мою команду! – У Евы чуть не сорвался голос. – Входим быстро, но организованно. Рядовые – в лифт! Пибоди, за мной по лестнице! – Она задыхалась, но продолжала на бегу давать указания: – Бакстер, возьмешь на себя Трухарта. Ты должен обнаружить его и обеспечить ему защиту…

– Могла и не говорить…

– Фельдшера сюда! – рявкнула Ева в рацию. – Прислать «Скорую помощь»! Немедленно! – Потом Ева снова повернулась к Бакстеру: – Подозреваемого беру на себя. Без приказа не вмешиваться. Ясно?

– Ясно.

– Лейтенант, он включил музыку, – отдуваясь, доложила Пибоди, когда они добрались до четвертого этажа. – Я больше ничего не слышу.

– Рорк, займись дверью… Двое – к пожарной лестнице! Он от нас не уйдет. Окружить здание! Два человека – на площадку каждого этажа. Выключить лифты…

Когда Ева добралась до квартиры 5-Б, гром грянул так, что задрожал пол. Но ее кровь была холодной, голова ясной, а рука твердой.

– Я пригнусь, – сказала она, приняв стойку бегуна.

Тем временем Рорк открывал замок. Он работал быстро; изящные пальцы так и летали по клавишам. Ева не сводила с них глаз. Наконец Рорк поднял руки:

– Давай!

Она пинком открыла дверь, влетела в комнату и натренированным жестом прицелилась в переносицу испуганного Джерри.

– Полиция! Брось! Брось немедленно и отойди в сторону, иначе я навсегда погашу твой свет!

– Вы не понимаете, – рассудительно ответил он, сжимая ручку длинного и тонкого ножа. – Я хочу подарить ему вечную жизнь.

– Брось оружие! – повторила Ева, не позволяя себе смотреть на бесчувственного Трухарта в расстегнутой рубашке, стоявшего по стойке «смирно».

– Но…

– Ну, сука! – крикнул Бакстер, ворвавшись в комнату.

Боясь, как бы чего не вышло, Ева опустила оружие, и парализующий луч угодил в живот Джерри. Нож упал на пол. Через секунду там же оказался и Стивенсон. На его теле плясали свет и тени.

– Сейчас, малыш, сейчас… – Бакстер прижал трясущиеся пальцы к шее Трухарта, ища пульс. – Он дышит! Сейчас мы освободим тебя… Черт! – хрипло выругался он, пытаясь распутать проволоку. – Тут нужны кусачки.

– Вот. – Рорк протянул ему инструмент. – Я помогу.

– В квартире чисто. Подозреваемый задержан, – объявила Ева по рации и поставила ногу на спину Джерри на случай, если тот очухается раньше, чем она наденет на него наручники. – Похоже, сержант Трухарт не ранен. Ждем фельдшера. Отбой тревоги номер один.

Она повернулась и увидела, что в квартире полно полицейских. Ева выключила рацию, перевела дух, давая снизиться уровню адреналина в крови. Она понимала настроение людей, хотела дать им насладиться увиденным, но…

– По-моему, здесь слишком много копов. В квартире чисто, ребята. Я думаю, это не единственное преступление в городе, так что отправляйтесь по местам… Благодарю за службу, – добавила она. – Хорошая работа.

– Чертовски хорошая, – подтвердил Фини и положил руку ей на плечо. – Как ты, детка?

– Немного дрожат колени, – призналась Ева, глядя, как Рорк и Бакстер укладывают Трухарта на пол. – Еще бы чуть-чуть, и…

– «Чуть-чуть» не считается. – Он вытер лоб рукавом. – Староват я подниматься бегом на пятый этаж… Хочешь, я займусь этим ублюдком?

– Да. Спасибо. Но расколоть его я хочу сама. Сунь его в камеру, и если он что-нибудь вякнет насчет адвокатов…

– Я стал туговат на ухо. Придется сходить к врачу. – Он хитро улыбнулся, потом нагнулся и достал наручники.

Ева опустилась на колени рядом с подоспевшим фельдшером.

– Он просто одурманен, – сказали ей. – Пульс ровный, давление крови пониженное, но не слишком. Ему понадобится много жидкости, наутро будет адски болеть голова, но он молодой и сильный, так что все пройдет.

– Он приходит в себя! – Бакстер пригладил мокрые волосы. Его рука еще дрожала. – Посмотрите на него. Эй, малыш, очнись! Чего разлегся на работе? Не позорь своего учителя!

Ресницы Трухарта затрепетали. Взгляд у него был туманный и растерянный.

– Сэр… – Он попытался проглотить слюну, но закашлялся. – Лейтенант… Я умер?

– Ничего подобного. – Она не выдержала и взяла Трухарта за руку. Бакстер уже держал его за другую руку. – Вы выполнили свой долг, сержант Трухарт. И выполнили его образцово. Подозреваемый находится в камере предварительного заключения.

– О'кей. Я очень устал, – сказал Трухарт и снова провалился в беспамятство.

– Какое-то время он будет просыпаться и снова засыпать, – весело сказал фельдшер. – Мы сразу начнем вливать ему жидкость, ночь понаблюдаем, а к утру будет, как новенький.

– Даллас, я хочу поехать с ним.

– Конечно, Бакстер. Сообщай мне о его состоянии. Позвони его матери. Скажи ей, что он жив и здоров, а еще – что он достойно справился со своей работой.

Ева встала. Ей нужно было немного прийти в себя, чтобы достойно справиться со своей.

– Понимаете, – объяснял Джерри, – теперь они во мне. Не в моем теле: тело – это скорлупа. Мама все мне объяснила. Их свет – в моей душе.

– Джерри, мать велела тебе забрать их свет?

– Нет. – Он серьезно покачал головой и наклонился вперед. – Я сам понял это слишком поздно. Она не должна была умереть! Ни за что! Но теперь мы все будем жить вечно. У нас есть такая возможность. Просто для этого нужно избавиться от тела.