— Нет, — покачал головой Кевин.

— Он гласит, что реальности не существует. Мир такой, каким ты его хочешь видеть.

— Что значит — каким я его хочу видеть? Если я захочу, чтобы небо стало зеленым, разве оно станет таким?

— Станет, если твоя вера в это будет абсолютной.

— А другие люди? Как они отнесутся к этому?

— Другие люди ничего не заметят. Будут считать, что оно всегда было зеленым, что это его нормальный естественный цвет. Но мы зашли слишком далеко, давай вернемся к азам. Видишь это дерево? Сейчас с него упадет лист и опустится мне на ладонь. — Он вытянул руку.

На глазах у Кевина с дерева упал пожелтевший лист. Описав в воздухе красивую дугу, он аккуратно лег на ладонь Ка Фая.

— Видишь? — Джар показал Кевину листок. — Этот мир слушается меня. А знаешь, что лежит в основе этого послушания?

— Нет.

— Мое намерение. — Старик повертел листок в руках, потом бросил его. — Представь, что ты Бог. Бог может все, для него нет разницы между маленькими чудесами и большими, он всемогущ, и этим все сказано. Человек же всегда сознает свои возможности. Точнее, свои ограничения. Ты знаешь, что можешь прыгнуть на пять метров, но не сможешь преодолеть пятьдесят метров. Можешь поднять сто килограммов, но не осилишь тонну. И так далее. В твоем разуме заложены сотни ограничений. В том числе и запрет на волшебство — ведь не бывает того, чего не может быть. Пообщавшись с Леонидом, ты убедился в том, что какие-то необычные умения существуют. Твой разум был вынужден с этим согласиться, но тут же установил новые запреты: да, что-то возможно, но научиться этому очень сложно. Знай: главный враг в этом деле — твой разум. Это он удерживает существующую картину мира, делает тебя рабом своих установок. Запомни главное: мы можем то, что нам позволяет наш разум. А он позволяет нам очень немногое.

— Вы говорите о вере? Вере в то, что какие-то чудеса возможны?

— Скорее, я говорю о вере в свои силы. Каждый из нас является Богом, но осознать это — самая трудная вещь на свете. Хотя и это позиция разума. — Ка Фай улыбнулся. — Однажды ты поймешь, что на деле все очень просто и возможность творить чудеса — на кончиках твоих пальцев. Просто осознай в себе эту возможность, поверь в нее. И тогда мир будет исполнять каждое твое волеизъявление.

— Эти тоже пример такого волеизъявления? — Кевин взглянул на свои золотые часы.

— Да. Перейдем к практике: посмотри на реку и пожелай, чтобы плеснулась рыба.

— Вслух?

— Нет. Мысленно.

Кевин посмотрел на реку и мысленно пожелал увидеть всплеск. Ничего не произошло.

— Ты слишком напрягаешься, — прокомментировал его усилия джар. — Не надо прилагать усилий. Тебе нет надобности заставлять рыбу выпрыгнуть, просто позволь ей это сделать.

— Хорошо… — Кевин снова взглянул на воду. Река продолжала медленно нести свои воды.

— Не получается, — пробормотал он.

— Забудь это слово! — строго сказал джар. — Для тебя нет ничего невозможного. Все ограничения — здесь! — Он постучал пальцем по голове ученика. — Еще раз говорю: не дави на реальность, не заставляй ее прогнуться. Просто позволь нужному тебе событию произойти. Твое воздействие должно быть легче перышка — это просто указание миру на то, что именно должно случиться.

Кевин продолжал смотреть на воду, все еще не понимая, чего именно добивается от него Ка Фай.

— Попробуй представить, как в нужном тебе месте плеснется рыба, — предложил джар. — Сформируй в сознании соответствующую картинку. Потом «отпусти» ее.

Не говоря ни слова, Кевин представил, как в воде, в нескольких метрах от него, выпрыгивает рыба. И даже вздрогнул от неожиданности, когда послышался всплеск и по воде пошли круги.

— Молодец, — похвалил Ка Фай. — У тебя все получилось.

— Получилось, — согласился Кевин. — Только я не понял, как это вышло.

— Поймешь. О рыбе пока забудь, не стоит повторять одно и то же несколько раз подряд. Мир этого не любит. Попробуй вызвать глайдер — пусть он пролетит над тем берегом.

— Но ведь глайдер не появится из ничего? — неуверенно заметил Кевин.

— Так тебе говорит твой разум. Отправь его на помойку и вызови глайдер.

Тон Ка Фая был достаточно суровым. Слегка нахмурившись, Кевин представил летящий над деревьями глайдер.

— Не держи картинку в сознании долго, — посоветовал джар. — Просто увидь ее и тут же отпусти.

Кевин последовал его совету. И был безмерно удивлен, услышав звук приближающегося глайдера, а потом и увидев, как он скользнул над кронами деревьев на другом берегу и скрылся из глаз.

— Получилось! — удивленно произнес он. — Но откуда он здесь взялся?

— Какое тебе до этого дело? — Джар приподнял брови. — Нужен тебе был глайдер — получи. Этот мир готов дать тебе все, что ты захочешь.

— Мне хочется понять, — пробормотал Кевин. — От города до этого места лететь четверть часа. Получается, что глайдер полетел сюда еще до того, как я пожелал его увидеть?

— Твой разум однажды тебя убьет, — покачал головой Ка Фай. — Хорошо, я объясню, раз уж ты так жаждешь объяснений. То, что ты воспринимаешь как время, всего лишь иллюзия. Не существует прошлого, настоящего и будущего, это единый массив вещей и событий, связанных причинно-следственными связями. Твое намерение, выраженное сейчас, может оказаться причиной для чего-то, произошедшего миллионы лет назад в привычном тебе исчислении времени. Когда ты захотел увидеть глайдер, твое намерение сформировало причину его появления. Например, какому-нибудь пареньку захотелось покатать девушку. В результате его глайдер оказался именно здесь, хотя истинных причин этого водитель машины не осознает.

— Но ведь это может привести к хаосу? — неуверенно заметил Кевин. — Получается, что мы можем влиять на события прошлого?

— Скорее, мы изменяем настоящее, формируя причины в прошлом. При этом в данном варианте мы можем лишь достраивать настоящее. То есть заказывать те события, которые не нарушают уже существующего порядка вещей.

Кевин молчал, пытаясь осмыслить сказанное Ка Фаем.

— Мы с тобой сидим на скамейке, — произнес джар, понимая, что он так и не ухватил суть. — Я не могу сформировать в прошлом причину, которая привела бы к отсутствию этой скамейки. — Он поднялся. — Но я могу дополнить уже существующую картину. Например, сформировать намерение, которое приведет к ее разрушению…

Он еще не успел закончить фразу, когда скамейка вдруг подломилась, Кевин упал.

— Здесь слишком сыро, — пояснил Ка Фай. — Древесина прогнила. Когда-нибудь эта скамейка должна была сломаться.

В голосе джара чувствовалась усмешка. Кевин поднялся на ноги, оглядел поломанную скамейку. Один из подломившихся деревянных столбиков оказался совсем трухлявым.