– Что?

Коннер скривился от смущения.

– Как следует подумав и покопавшись в себе, я пришёл к выводу, что я, возможно… вероятно… может быть… правда на тебя запал.

Бри рассмеялась.

– Я знаю. И, кстати, я тоже на тебя запала. – Она подмигнула и, быстро пройдя через арку, исчезла из башни.

Коннер разинул рот, сердце у него едва не выпрыгнуло из груди. Он был безумно рад, но в то же время озадачен. Если их чувства взаимны, дальше-то что? Это осознание и будоражило его, и пугало, и он не знал, как теперь быть.

Матушка Гусыня отпустила рычаг и повернулась к Коннеру. Взгляд её был как никогда серьёзен.

– К-Дог, мне надо с тобой поговорить.

– Ага, – сконфуженно пробормотал Коннер. – Я не знаю, как разговаривать с девчонками, но в свою защиту скажу, что Бри – единственная девчонка, которую я вообще понимаю!

Матушка Гусыня пристально посмотрела на Коннера.

– Речь не о твоей первой любви, а о портале в замке Нойшванштайн, через который вы сюда попали. Дело в том, что я забыла кое о чём упомянуть, когда рассказывала тебе о нём.

– О чём? – непонимающе спросил Коннер. – Мы застряли там на пару дней, но в остальном всё прошло гладко.

– В том-то и дело – так не должно было быть. Я сказала братьям Гримм завести Великую армию в этот портал, потому что заколдовала его особым образом: пройти сквозь него быстро мог только тот, в чьих жилах течёт волшебная кровь. А любой другой застрял бы в нём на двести лет – так и удалось задержать Великую армию. Ты прошёл бы через него без проблем, а вот Бри и Эммерих – будь они простыми людьми – должны были остаться там надолго.

Коннер несколько раз моргнул, пытаясь понять, что к чему.

– То есть вы хотите сказать, что у Бри и Эммериха тоже волшебная кровь?

– Это единственное объяснение. Хотя я не знаю, как такое вообще возможно.

Коннер задумался. В голове вертелось то, что он узнал во время путешествия по Европе.

– Погодите, каменный лев сказал, что вы перелили немного своей крови Вильгельму Гримму, чтобы он сумел сыграть на флейте и открыть портал, – вспомнил он.

– Верно, – кивнула Матушка Гусыня.

– Возможно ли, что Бри и Эммерих – потомки братьев Гримм?

– Возможно всё.

Уму непостижимо! Магия всегда выкидывала неожиданные фокусы, но то, что из миллиардов людей Другого мира Коннер повстречал тех, в ком течёт волшебная кровь, было просто невероятно. Должно быть, Бри и Эммериху было суждено оказаться в Стране сказок, как и им с Алекс.

– Но если они не потомки братьев Гримм, очень интересно, как в них попала магия, – сказала Матушка Гусыня. – Может быть, кто-то в прошлом пробрался в Другой мир незамеченным… но кто?…

* * *

Алекс в одиночестве шагала по коридору. День выдался длинный, и фее было грустно и хотелось побыть одной. Но тут её покой нарушил тот, кого она совсем не хотела видеть. Из-за колонны неожиданно вышел Рук и напугал её.

– Привет, Алекс, – сказал он.

– Что ты здесь делаешь?

– Пробрался во дворец, чтобы увидеться с тобой. – Рук поднял правую руку, показывая повязку. Сражаясь с драконом вместе с единорогами, он получил ранение.

– Слышала о тебе и единорогах, – сказала Алекс. – Как Корнелиус?

– С ним всё хорошо. Немного сломал рог, когда упал, а больше ничего серьёзного.

– Ты поступил очень смело, спасибо. В Гномьих лесах живёт ведьма Агетта, отведи к ней отца. Скажи ей, что вы от меня, она исцелит ваши раны. Но больше я ничем помочь не могу. Как я уже сказала тебе в саду, я больше не хочу тебя видеть.

Алекс зашагала дальше, а Рук, прихрамывая, потащился за ней. Видимо, при падении он вывихнул ногу, но Алекс не верила, что ему и правда так больно и он не притворяется.

– Я знаю, что предал твоё доверие, но я сделал это, чтобы спасти отца и других жителей деревни, – сказал Рук. – Пойми, у меня не было выбора.

Алекс остановилась и повернулась к нему.

– Когда-нибудь я это пойму. Но выбор есть всегда, и, поскольку теперь я Фея-крёстная, передо мной всегда будет стоять нелёгкий выбор: кому помогать, а кому – нет, чью жизнь спасать, а чью – нет, какое королевство защищать, а какое – нет. Мне придётся принимать трудные решения, и я не жду, что ты разделишь со мной это бремя. Я не виню тебя за твой выбор, но сама я бы никогда так не поступила. И я не могу позволить тебе нести ответственность за мою жизнь и мои поступки.

– Вот как, значит, – с грустью сказал Рук. – Одна размолвка перечеркнула всё, что между нами было, и теперь всё кончено?

– Это не размолвка, а развилка. Нам не суждено идти одной дорогой – это будет несправедливо и по отношению к тебе, и ко мне. Прости.

Алекс бросилась бежать по коридору, чтобы Рук не мог её догнать. Он звал её, но она не оглядывалась.

– Когда-нибудь я сумею тебя переубедить, Алекс! Вот увидишь!

Алекс толкнула тяжёлые створчатые двери и вошла в Коридор желаний.

Здесь её точно никто не побеспокоит. Она села на невидимый пол и посмотрела на светящиеся шарики с мечтами и надеждами. Увы, бескрайняя комната сильно опустела с того дня, как бабушка приводила сюда Алекс. В последнее время многие пали духом, а их мечты и стремления стали жертвами войны.

Неожиданно в двери постучали.

– Я же сказала, что не хочу больше тебя видеть! – закричала Алекс.

В дверь просунулась голова Коннера.

– Чёрт, ну извини!

– Ой, нет, подожди, Коннер! Я не знала, что это ты.

Коннер искал сестру, чтобы рассказать ей о том, что узнал про Бри и Эммериха, но, увидев Коридор желаний, напрочь об этом забыл. Он закрыл двери и сел рядом с Алекс.

– Что это за место?

– Оно называется Коридор желаний, – объяснила Алекс. – Здесь хранятся все надежды и мечты каждого, кто живёт на свете.

– Круто. Похоже на фейскую базу данных.

– Раньше их тут было больше, но из-за войны многие перестали верить в чудеса. Раз бабушки больше нет, моя задача – вернуть людям веру.

– Ты хотела сказать, наша задача, – поправил сестру Коннер. – Я остаюсь.

Алекс посмотрела на него озадаченно.

– В смысле, остаёшься? А как же Другой мир?

– Ну, он никуда не денется. А сейчас я должен быть здесь с тобой. Я знаю, что ты волнуешься из-за того, что стала Феей-крёстной, и буду рядом, пока ты не привыкнешь. К тому же я не хочу возвращаться домой, пока мама с Бобом не забудут о том, сколько денег с кредитки я потратил.

Алекс расплылась в улыбке. Это был самый лучший поступок брата в жизни.