И только титаны упорно не склоняли голов. Только они время от времени продолжали разрывать цепи. Ведомые Рузульветом Свободным, они снова собрались со всего мира и ударили по ледяной крепости Таштарагиса. Секира древнего титана крушила замки и ломала ворота, и сам Бычьеголовый бежал от него в страхе... но и это восстание в конце концов провалилось.

- То, что Таштарагис от кого-то бежал в страхе – это вообще не показатель, - заметил Бельзедор. – Он это все время делает.

- Это так, - согласился Янгфанхофен. – Но в упорстве ему тоже не откажешь, согласись. Он ведь каждый раз возвращается.

Рузульвета прикончил Хасталладар. Тем страшным когтем, что Таштарагис встроил ему в ладонь. Жутким кривым лезвием, способным убивать бессмертных.

Великий титан пал мертвым, Таштарагис разъял его тело на части, а секиру подарил кому-то из союзников-демонов.

И снова потекли века. Один за другим. Бесконечная тьма, Тысячелетие Мрака.

Титаны восстали еще раз – и снова были разбиты. Муспеллы и хримтурсы едва не перебили друг друга в междоусобицах. Людогоры попытались свергнуть Таштарагиса – и их уничтожили почти всех.

За всеми этими войнами как-то очень незамеченным прошел побег Аэтернуса. Его освободили не титаны и не эльфы, и не в лоб, не штурмом. Это сделали самые маленькие обитатели Тан-Ог – и самый огромный. Самый последний морградант – и пигмеи. Крошечные создания, которых никто никогда не принимал всерьез.

Но это совершенно отдельная история. Тоже интересная, но не имеющая отношения к принцу эльфов. Хасталладар в те дни был очень далеко от ледяной крепости.

Таштарагис тоже, впрочем. Он был занят на другом конце мира – и только поэтому побег оказался успешен. Аэтернус сумел скрыться – и этот день стал поворотным.

Но до конца Тысячелетия Мрака все равно оставалось еще почти триста лет. Даже Аэтернус ничего не мог сделать в одиночку – а все возможные союзники либо погибли, либо скрылись, либо окончательно пали духом.

Поэтому Таштарагис не слишком и обеспокоился, узнав о побеге величайшего из титанов. Ну сбежал и сбежал. Что он сможет сделать один посреди ледяной пустыни? Там их много таких – одиноких беглецов, что прячутся от его взора.

Однако спустя два с половиной века оказалось, что таких беглецов действительно много. Тех, что ушли глубоко под землю и на морское дно, затаились в Тумане, исчезли в зачарованных лесах.

И два с половиной века Аэтернус терпеливо их разыскивал. Собирал вместе. Убеждал помочь.

Он сплотил королевства эльфов. Усмиренных, платящих кровавую дань, но все еще гордых.

Он отыскал в Тумане фей и заключил пакт с царицей Фиолорен.

Он уговорил огров и циклопов изменить Всерушителям.

Он поодиночке вытащил из темниц последних титанов.

В конце концов он достиг даже Сальвана и сделал вещь, для титана немыслимую: преклонил колени и попросил помощи. Боги – существа спесивые и черствые, но здесь проняло даже их.

И только тогда Таштарагис наконец обратил внимание на Аэтернуса Агапетида. Обеспокоенный тем, что под него снова начали копать, он отправил за дерзким титаном своего лучшего убийцу – принца Хасталладара. Приказал прикончить Аэтернуса, как прикончил Рузульвета...

- Ярыть, даже и не знаю, чем закончилась эта история... – хмыкнул Бельзедор, глядя на сделавшего паузу Янгфанхофена. – Выжил ли Аэтернус? Закончилось ли Тысячелетие Мрака? Ты уж не нагнетай так напряжение, а то я волнуюсь.

- Бельзедор, что ты начинаешь-то? – слегка разозлился старый демон. – Не нравится моя байка – не слушай. Выход там.

- Не-не, ты рассказывай дальше, мне интересно, - сказал Дегатти. – Можно еще десерт, кстати?

- Тебе – можно.

Три года гонялся Хасталладар за Аэтернусом. Он преследовал его по всему миру. Искал подобраться незаметно, поскольку не был склонен недооценивать Вечного. И три года удача все не улыбалась ему.

Но на четвертый – улыбнулась.

Это случилось на закате. В час, когда солнце уже коснулось моря, но еще не скрылось в нем. Аэтернус сидел на берегу океана, смотрел на пенящиеся валы и размышлял.

На него влюбленно глядела Айона. Совсем юная титанида, которую Аэтернус освободил в прошлом году. Рядом скрестил руки на груди Диагрон, точил клинок Макроденит, переговаривались братья Джаймход и Оксимор. Смотрел тоскливо в небеса Мастальдар, сын Рузульвета.

- Как мало нас осталось, - угрюмо произнес Диагрон. – И Дасталлит отказался присоединиться.

- У Небодержца свой жребий, - сказал Макроденит. – Не проси его изменить ему. Это важнее сиюминутного.

Молодые титаны с завистью поглядели на Кузнеца. Сами они жребиев еще не нашли и не до конца понимали, что значат те для своих владельцев. Это не та вещь, которую можно постичь с чужих слов – нужно самому проникнуться, и только тогда придет глубинное осознание.

Хасталладар наблюдал за этим из Тени. Титаны его не замечали, не чувствовали. Они ведь даже не выставили дозоров, бесхитростные существа. Подходи, бери голыми руками.

Неудивительно, что все их восстания проваливались. За редким исключением титаны просто идут напролом.

Но Хасталладар все равно выжидал. Он не переоценивал свои силы. Аэтернус – страшный противник. Наследник Агапета, величайшего из титанов-богоборцев, он не только не уступает отцу, но даже его превосходит. Аэтернус сражался с самим Космоданом, Небесным Владыкой, и хотя победить не сумел, но продержался почти трое суток.

А сейчас он здесь еще и с соратниками. Пусть из шестерых других титанов лишь один – высший, отыскавший жребий, но и это уже многое. Напади Хасталладар на них сейчас – скорее всего, погибнет. Подведет хозяина, обманет его ожидания.

При одной мысли об этом в голове Хасталладара вспыхивал огонь. Равнодушные ко всему глаза видели перед собой только приказ Таштарагиса – но разум искал самый эффективный способ его выполнить.

И сейчас он не позволял броситься сломя голову.

Можно начать с более слабых. С девушки или близнецов. Они здесь самые молодые и неопытные. С ними будет несложно справиться.

Но это ничего не даст. Хасталладара послали не за их головами. Таштарагис приказал попутно убивать и других титанов, если они встретятся, но первоочередная цель – Аэтернус. Его жребий – защита титанова рода. Остальные молча признают его своим вожаком.

И Хасталладар дождался, пока остальные уйдут. Пока оставят Аэтернуса одного. Он слышал когда-то, что если напасть на одного титана из нескольких, то сражаться с тобой только этот и будет, а остальные молча встанут в стороне... но ему было сомнительно.

Последней ушла Айона – ей явно хотелось еще задержаться, сказать что-то Вечному... в глубинах памяти Хасталладара что-то вздрогнуло при виде этой сцены. Где-то на краю сознания замерцал лик какой-то девушки...