прямо от нарт через головы всех собак метнул кусок корма в сторону Чучи, но, увы, недостаточно высоко и сильно. Хэнк как ракета выскочил на эту передачу, выбрав всю длину своего поводка, и кусок оказался в его пасти. Это было уже слишком. Я подбежал к перехватчику и буквально выбил у него из пасти злополучный кусок, а затем лично из рук в зубы вручил его, наконец, законному владельцу. Хэнку в резкой форме было указано на несоответствие его поведения правилам хорошего тона – как-никак, отнимать у родного брата последнее не принято даже у людей. Хэнк воспринял мои нотации, подкрепленные размашистым шлепком, довольно хладнокровно, справедливо полагая, что угрызениями совести сыт не будешь, а потому продолжил прерванные операцией «Перехват» угрызения собственного куска корма, который, естественно, был не таким вкусным, как адресованный его брату Чучи.

Радиосвязь с Фробишером принесла хорошие новости: мы вплотную подошли к 67-й параллели и рассчитывали пересечь ее завтра. Задача, поставленная перед участниками экспедиции ее предводителями, выглядела сложной, но осуществимой: выйти к 20 мая на 70-ю параллель, что означало для нас идти с такой же скоростью, как сегодня, в течение недели. Нас тревожило быстрое повышение температуры, что ухудшало скольжение нарт и замедляло движение. Более того, наши легендарные маклаки не годились для рыхлого и мокрого снега: они быстро намокали, а ночью, когда температура опускалась, замерзали и из комфортной мягкой обуви превращались в нечто прямо противоположное. Поэтому в своем «Обращении к нации» предводитель заявил, что после 21 мая мы пойдем в более жестком временном режиме, заканчивая ходовой день не в 6 часов, а в 7 или даже 7.30.

13 мая

Случаются в Гренландии

Погожие деньки.

Как гейзеры Исландии,

Курятся ледники.

От солнца ярко-рыжего

Спасенья просто нет.

Снег вязкой белой жижею

Затягивает след…

Погода в течение дня: температура минус 9 – минус 5 градусов, ветер востоко-юго-восточный 2–5 метров в секунду, ясно.

Снежный душ сегодня был скорее наградой, чем испытанием, и я сделал вывод о том, что на маршруте предстоит очередное – к счастью, не частое – испытание жарой. Залезать в свой испытанный непогодой и холодом розовый комбинезон сегодня смертельно не хотелось, тем более что процедура эта при ее выполнении в палатке сама по себе требует терпения и отменного владения своим телом. Ни того, ни другого сегодня утром из-за расслабляющего влияния высокой температуры не наблюдалось. Тем не менее ввиду отсутствия альтернатив я, как обычно, расстелив распахнутый настежь комбинезон поверх спальника, сначала вставил в него ноги, а затем, встав на мостик, подобно борцу греко-римского стиля, довершил начатое дело. Застегивать молнию на груди я не спешил, давая выйти пару, накопившемуся за время проведения процедуры. Естественно, что весь процесс облачения сопровождался сочным русско-английским комментарием, основной смысл которого сводился к не адресованной ни к кому конкретно угрозе, что, мол, если и дальше температура будет так неистово повышаться, то я выйду на лыжню в одном исподнем. Понятно, что при этом единственным использовавшимся мной английским словом было «underwear»[33]. Сидевший напротив Уилл, казалось, был всецело погружен в свой дневник и внешне никак не проявлял своего отношения к происходящему, но после очередного угрожающего «underwear!» как-то необычно, оценивающе, посмотрел на меня и выбрался из палатки. Через минуту я услышал звук расстегиваемой молнии, сопровождаемый невнятным бормотанием предводителя, и понял, что он возится со своей сумкой, лежавшей на нартах. Дверь палатки распахнулась, и в проеме на фоне голубого безоблачного неба появилась рука Уилла, державшая какой-то достаточно объемный сверток черного цвета. Последовал изящный кистевой бросок, и сверток, принявший в свободном полете вполне определенную форму штанов, описав короткую траекторию, приземлился прямо мне на грудь. Следом неуклюже ввалился предводитель. Было видно, что он доволен произведенным эффектом. «Возьми, – он указал на штаны, все еще распростертые на моей груди, – это тебе. Они чуть легче твоего костюма!» Что и говорить, подарок, а им оказался отличный полукомбинезон фирмы «North Face», был как нельзя более кстати. Я немедленно переоблачился, и теперь выглядел сверху вниз таким образом: непокрытая голова, футболка с длинными рукавами (то самое пресловутое «underwear»), полукомбинезон, влажные маклаки.

Именно эта последняя по счету (да и то, если считать сверху вниз), но далеко не самая последняя (при любом направлении счета) по значению деталь моего туалета начинала внушать мне серьезные опасения. Идти предстояло еще по меньше мере столько же, то есть месяц, а при такой устойчивой тенденции к повышению температуры это могло означать месяц с мокрыми ногами, что не входило в число моих любимых привычек.

Правда, мои носки – легендарные «Red Fox» – еще сохраняли водяное перемирие с окружающей их агрессивной влажной средой и казались на ощупь почти сухими. Именно поэтому сегодня, чтобы хоть как-то поддержать их в этой неравной борьбе, я решился на самый отчаянный шаг – применить «vapor barrier» в редакции Этьенна. Иными словами, прежде чем надевать вкладыши, я надел поверх носков полиэтиленовые пакеты. Как я жалел об этом решении весь день! Мне постоянно казалось, что мои ноги по щиколотку погружены в какую-то теплую жижу, из которой, несмотря на все усилия мне никак не выбраться. Детальный анализ состояния системы маклаки – вкладыши – носки – ступни, проведенный вечером в палатке уже после перехода, показал, что все без исключения составляющие этой системы были одинаково мокрыми. Существовавший поутру на границе вкладыши – носки некий градиент влажности был полностью уничтожен под действием парникового эффекта, естественно, возникшего внутри полиэтиленового пакета. Это был первый и последний раз в моей экспедиционной практике, когда я использовал достаточно популярные в среде профессиональных полярных путешественников средства защиты носков и обуви от намокания изнутри. Мне было больше по душе испытанное народное средство, основанное на несколько старомодном и кажущемся абсолютно не применимым в наших условиях принципе: «Мойте ноги перед сном, господа, если хотите, чтобы они у вас меньше потели…» Недостатка в воде, как вы понимаете, у нас не было, а то обстоятельство, что вода находилась не совсем в традиционном фазовом состоянии, а именно в кристаллическом, на мой взгляд, не только не препятствовало осуществлению этой процедуры, но, напротив, делало ее намного эффективней. Короткая прогулка босиком по снегу позволяла не только прекрасно отмыть ноги, но и стимулировала кровообращение, что в конечном счете и давало желаемый результат. Не знаю, возможно, мои коллеги и не одобрят подобные рекомендации, а