Услышав эту легенду, я невольно содрогнулся. Интересно, а какова моя собственная участь? Уж не суждено ли и мне попасть в число тех, перед кем закроются двери как на Небеса, так и в Преисподнюю, ибо вся моя жизнь есть сущее оскорбление и Бога, и дьявола?

Барселона

Сияющий великолепием город на фоне поблескивающих в лучах солнца гор – такой предстала передо мною Барселона. Хотя столица Каталонии могла похвастаться одной из прекраснейших в мире гаваней, однако я, рассматривая с носа нашего корабля этот живописный морской порт, думал лишь об одном: как бы поскорее оттуда убраться.

В который раз уже я обдумывал план бегства. Полковник велел мне отправляться в портовую гостиницу под названием «Синяя рыба» и ждать там, пока со мной свяжется кто-нибудь из его агентов. Однако я вовсе не собирался выполнять инструкции Рамиреса.

Правда, меня мучили угрызения совести: я ведь обещал Карлосу вручить его родным медальон и кольца и передать сестре его последние слова. Однако борьба с совестью продолжалась недолго. Не мог же я рисковать жизнью, занимаясь поисками родных своего покойного друга, тем паче что именно у них в доме меня в первую очередь и будут караулить люди полковника. Кроме того, драгоценности, которые я носил в память о Карлосе, стоили хороших денег. А ведь власти колонии, если помните, заклеймили меня как вора, так почему бы мне, в конце концов, теперь не оправдать свою репутацию и не обокрасть семью погибшего amigo? Я рассудил, что одним грехом меньше, одним больше – все равно, ибо душа моя и так уже достаточно запятнана.

По мере приближения судна к месту назначения меня все сильнее тревожили слова полковника о том, что в Барселоне меня ожидает сюрприз. Хуже того, когда вдали показался порт, капитан «Морского кота», глядя на меня, понимающе ухмыльнулся. Он определенно знал что-то, мне пока неведомое, и я нутром чуял, что лично мне этот секрет не сулил ничего хорошего.

Следует поскорее убраться из района порта, это ясно, однако у меня не было четкого представления, куда именно следует направить свои стопы. Барселона, конечно, большой город, но вот удастся ли мне в ней раствориться и исчезнуть? Я не без оснований подозревал, что в любой момент бойцы испанского сопротивления могли засадить мне между ребер кинжал за измену, а французы, в свою очередь, арестовать и казнить как шпиона.

Из осторожности я задавал во время плавания только самые общие вопросы о различных регионах Испании, дабы никто не заподозрил, что я собираюсь перебраться в один из них. Капитан сообщил мне, что Барселона находится всего в тридцати с небольшим лигах от французской границы. Сам он в Мадриде никогда не бывал, но знал, что этот город еще больше Барселоны. Многолюдство и суета столицы, где легче затеряться, манили меня, тем паче что дорога между двумя столь крупными городами наверняка была весьма оживленной, что давало шанс смешаться с толпами законопослушных путников. Я намеревался убраться из Барселоны как можно скорее, решив, что даже не стану здесь ночевать, а только продам медальон и кольца, чтобы купить лошадь. Оказавшись в столице, я смогу раздобыть честным (или нечестным, что более вероятно) путем достаточно денег, чтобы добраться до Гаваны.

Погруженный в свои мысли, я даже не заметил, как капитан подошел и облокотился рядом со мной о борт.

– Это самый дивный город мира, моя Барселона, – провозгласил он. – И кроме всего прочего, знаете, какая с этим городом связана история? В былые времена королевская резиденция находилась в Барселоне. И именно сюда после открытия Нового Света Колумб привел свою «Нинью», опередив «Пинту» вероломного капитана Пинсона. То была настоящая гонка: кто раньше доложит об успехе плавания, тот и стяжает славу первооткрывателя. Колумб привез с собой шесть карибских индейцев, которые были доставлены в королевский дворец Барселоны и продемонстрированы Изабелле и Фердинанду.

Я поинтересовался, зачем рыболовные суда сбрасывали за борт тяжеленные, отделанные металлом бревна, которые тянули за собой сети.

– Донные кораллы, – пояснил капитан. – Они дорогие, но растут слишком глубоко для ныряльщиков. Поэтому наши суда сбрасывают и протаскивают по дну бревна, ломающие кораллы. А потом обломки, которые застревают в сетях, вытаскивают на палубу.

Мы проплыли мимо французского патрульного судна, и я заметил, что с борта нас рассматривали в подзорную трубу.

– Они проверяют название судна. Когда «Морской кот» покидает город, французы заносят название и время в портовый журнал, а когда прибывает – делают то же самое. Догадываетесь, зачем им это нужно? Сопоставив даты, можно судить о дальности плавания. Отсутствие более двух дней грозит капитану и команде арестом, ибо за это время можно доплыть до Кадиса и доставить нашим силам нужные сведения.

– А как же вы выкручиваетесь? У вас есть свой человек, который подделывает записи?

– Нет, сеньор, просто у нас, участников сопротивления, есть два судна под названием «Морской кот». И второе не далее, как вчера вышло из Барселоны, о чем у французов имеются соответствующие отметки.

«Умно, но рискованно», – подумалось мне.

– Мы причалим в предместье Барселоны, – продолжал мой собеседник. – Считается, что это район города, но на самом деле он представляет собой что-то вроде особого маленького городка, населенного рыбаками, моряками и портовыми рабочими. Там, кстати, поблизости есть неплохая гостиница.

И снова от понимающей ухмылки капитана мне сделалось не по себе.

Когда мы причалили, я схватил свой рундук с одеждой и инструментами – без багажа я бы выглядел подозрительно – и спрыгнул на пристань, едва команда успела закрепить швартовы. Помахав рукой капитану, я заставил себя непринужденно двинуться вдоль пирса, хотя меня так и подмывало припустить бегом. Народу в порту было полным-полно: моряки, рыбаки, грузчики и торговцы рыбой.

Когда я помахал рукой, улыбка капитана сделалась еще шире. А затем он вдруг указал кому-то на меня и крикнул:

– Вот он!

Две женщины, ожидавшие на пристани – одна совсем молоденькая, а вторая постарше, явно мать и дочь, – изумленно уставились на меня. Причем от взгляда старшей – вдовы, одетой, с головы до ног в черное, – мне стало не по себе.

Решив побыстрее смыться, я вдруг осознал, что смотрит она так пристально вовсе не на мое лицо, а на медальон, блестевший в лучах солнца на свисавшей с моей шеи цепочке. Бог мой, до чего же эта женщина похожа на Карлоса! И только я успел это подумать, как она пронзительно закричала:

– Убийца!

Я побежал, а мать Карлоса погналась за мной, не переставая громко вопить:

– Убийца!

В порту поднялся переполох. Мне удалось увернуться от размахивавших острыми ножами торговцев рыбой, но уже минуту спустя я угодил в лапы альгвазилов.

Тут подоспели и вдова с дочкой. Королевские стражники крепко держали меня за руки, и мать Карлоса вперила в меня обвиняющий перст.