между ее ног и грубо дернул на себя. Степень ее возбуждения подскочила от такого собственнического движения, и Грейнджер обрамила его лицо ладонями, жадно целуя.

Она хотела каждую его крупицу, каждую часть, и больше не собиралась мириться с отказом.

С этой мыслью Гермиона скользнула руками ниже и забралась под футболку от внезапной необходимости ощутить его кожу и тепло под своими пальцами. Она собиралась только провести ладонями под мягкой тканью, но вместо этого обнаружила, что тянет ту выше и через голову. Драко помог ей, едва разрывая поцелуй, когда снял и отбросил футболку прочь. Гермиона позволила пальцам исследовать его грудь и плечи, спуститься по красивым рукам и спине. Его дыхание становилось тяжелее с каждым ее действием, что только подстрекало ее. Она оторвалась от мягких губ, чтобы посмотреть на него, отклоняясь и очерчивая взглядом тот путь, где были ее руки. Драко был сложен идеально, выглядел, словно ангел, за которого его ошибочно принимали, почти сиял в лунном свете, проникающем внутрь через огромные окна гостиной.

— Прекрасен, — выдохнула Гермиона, невесомо опуская указательный на его руку, на что он отреагировал, обхватив длинными пальцами ее бедро, а затем поднялась по его предплечью к бицепсу и провела по ключице.

Малфой наблюдал за ее лицом, его глаза потемнели, губы были слегка приоткрыты. Когда Гермиона добралась до середины груди, то поймала его взгляд, а после позволила пальцу соскользнуть, минуя торс и опускаясь ниже. У Драко перехватило дыхание, и он поймал ее руку до того, как та достигла пояса. Он потянулся к Гермионе и едва соприкоснулся с ней лбом, прерывисто дыша.

— В спальню, — наконец прошептал он, стягивая ее со стойки.

Гермиона неторопливо поддалась, скользя напротив него, ощущая каждый его сантиметр. Осознание того, что он тоже был возбужден, воспламенило ее сильнее, чем все, что она испытывала прежде.

— Блять, Гермиона, — прошипел Драко, когда она потянулась, чтобы снова поцеловать.

Он не отрывался от ее губ всего пару секунд, прежде чем двинуться вниз по шее к плечу. Его язык был яростным, зубы царапали кожу. Он добрался до лямки платья и опустил ее.

— Блядство, это платье, — его голос прозвучал сдавленным шепотом.

— Молния сзади, — Гермиона воспользовалась преимуществом его склоненной головы, чтобы провести языком по изгибу уха и осторожно прикусить мочку.

Драко всем телом содрогнулся в ответ, и Грейнджер ощутила себя безрассудной, почти не похожей на саму себя, но в то же время властной и… окрыленной.

— В спальню, сейчас же, — приказал он, и она смогла услышать в его голосе срочность, приправленную слабой ноткой юмора.

Гермиона улыбнулась, когда он взял ее за руку и повел прочь из кухни, стремительно минуя коридор, к дверному проему. Зайдя внутрь, Малфой наклонился и зажег приглушенный свет, который иллюминировал темные стены, камин и впечатляющую кровать с балдахином. Гермиона едва успела воспринять обстановку, как дверь захлопнулась, и Драко снова обхватил ее, всей своей восхитительной кожей прижимаясь к ней, когда глубоко поцеловал. Ногти вцепились ему в спину, и он развернулся вместе с Гермионой, а затем разорвал поцелуй и толкнул ее на кровать.

Она оперлась на локти, глядя на Драко снизу вверх из-под ресниц. Каждая клеточка ее тела ожила ради ощущений. Она хотела его так долго. То, что ей недавно довелось попробовать, только разожгло аппетит. Драко смотрел на нее одно долгое мгновение, а после приблизился и вытащил заколку из пучка. Гермиона ощутила, как волосы упали на плечи, и услышала, как Малфой сделал резкий вдох.

— Ты хоть понимаешь, насколько ты изящна? — растягивая слова, спросил он, его голос был низким, почти отстраненным.

— Спасибо, — прошептала она в тишину, но Драко продолжал стоять, просто глядя на нее. — Хочешь подойти ко мне? — наконец спросила она, уголок ее губ приподнялся.

— Да.

Гермиона дотронулась до него, и Драко обхватил ее ладонь своей, их пальцы переплелись. Она посмотрела на их руки, а потом подняла взгляд. Теперь его лицо выражало серьезность, уязвимость, и что-то между смехом и нервным всхлипом застряло у нее в горле.

— Иди ко мне, — сказала она, повторяя его же слова, адресованные ей в тот вечер в книжном магазине, и потянула на себя.

Драко поддался, но вместо того, чтобы нависнуть над ней, встал на колени между ее ног. Гермиона на инстинктивном уровне раздвинула их, ее мысли бушевали. Малфой поднял взгляд и склонил голову, а затем обхватил руками ее лодыжки и поднялся к подолу платья.

— Я хочу уложить тебя на свою постель. Опустить губы на каждый миллиметр твоего тела, — он спустился руками обратно к лодыжкам, и Гермиона резко вдохнула. — Но что прикажешь делать с ними? — спросил он, скользя рукой по пятке грубого ботинка и слегка приподнимая его, пока на лице медленно расплывалась улыбка.

— О боже! — Гермиона засмеялась и приложила ладонь ко лбу. — Я сниму их, — сказала она, выпрямляясь. — Они огромные. Я знаю.

— Нет, — произнес он, уверенно выставляя ладонь прямо перед ней. — Я сделаю это.

Не было ничего нового в том, что Гермиона обнаружила Драко невероятно привлекательным. Она физически поддавалась каждому его движению, его запаху, его мимике, его голосу. И конкретно в этот момент пребывала, что совершенно неудивительно, в чрезвычайно возвышенном состоянии. Однако видение того, как он склонился к ее ноге, без футболки, как мышцы его спины сокращались под гладкой кожей, пока он внимательно развязывал шнурки на ботинке, а затем снял тот одним движением — блядски уничтожило ее.

Как только Малфой поднял на нее взгляд с триумфальной улыбкой и вторым ботинком в руке, Гермиона потянулась к нему и практически дернула на себя, захватывая губы в страстный поцелуй. Драко поддался, и игривое настроение рассеялось, когда он навис над ней и вжал в матрас, а тяжесть его тела оказалась столь же потрясающей, как она и запомнила. Они переместились к подушкам после череды мягких стонов и прикосновений, которые стремительно накалялись. Малфой перевернул ее на живот и нашел молнию, а потом начал медленно расстегивать платье, покрывая поцелуями каждый дюйм открывшейся кожи спины.

Гермиона не знала, благодарить ей или же проклинать Лаванду за ситуацию под названием «никакого бюстгальтера», потому что, как только Драко осознал, что верхний элемент белья отсутствовал, поцелуи остановились, но затем платье очень быстро исчезло. Гермиона перевернулась и реакция, представшая перед глазами, застала ее врасплох. Драко отстранился и по-настоящему посмотрел на нее. Никогда прежде она не видела такого благоговения во взгляде.

Спустя миг его искусные губы и руки накрыли ее тело, а она зарылась пальцами в светлые шелковистые пряди. Малфой тяжело