При анализе портретов конца XV в. необходимо учитывать два обстоятельства. Во-первых, оба портрета принадлежат кисти придворных художников, ведь чести запечатлеть образ короля удостаивались только приближенные к правителю живописцы. «Придворное» происхождение портрета из собрания Общества антикваров особенно очевидно. В той же коллекции имеется очень похожее изображение Эдуарда IV. Объединяющими моментами являются: одинаковый размер картины, почти идентичная техника, схожие позы и костюмы монархов. Наконец, анализ показал, что доски для портретов Эдуарда IV и Ричарда III были взяты из одного и того же дерева. Вероятно, указанные портреты были парными и создавались для того, чтобы подчеркнуть преемственность власти.

Во-вторых, изображать монархов «со всеми бородавками» в XV столетии было попросту не принято. Более того, официальные портреты в значительной степени оставались условными изображениями и далеко не всегда писались с натуры. Еще в конце XIV столетия в Нидерландах появился обычай тиражирования портретов коронованных особ и влиятельных сеньоров. Непосредственно с натуры выполнялся один, в крайнем случае, два портрета, с которых делалось произвольное число копий. Лицо на копиях оставалось неизменным, зато одежда, украшения и обрамление менялись, чтобы создать впечатление нового, оригинального полотна. Одним из самых распространенных приемов было создание копий, являвшихся зеркальным отображением оригинала. Из этого логически следует, что изображением лица портрет XV в. и заканчивался. Все остальное, в том числе видимая часть фигуры, было лишено индивидуальных черт. Этот вывод подтверждается в том числе сравнением портретов Ричарда III и Эдуарда IV из Королевской коллекции. Декоративные медальоны в верхних углах изображений, позы монархов, их руки и силуэт плеч[17]почти идентичны. Однако известно, что братья имели разное телосложение — Ричард III был невысок и узок в кости, Эдуарда IV современники описывали как человека высокого, широкоплечего и к тому же не отличавшегося излишней худобой. Очевидно, что, при всей условности королевских портретов, руки и плечи этих монархов не могли выглядеть одинаково, если только они не воспринимались как часть живописного фона.

Таким образом, копии прижизненных портретов Ричарда III позволяют судить только о его лице — оно было приятным, но довольно обычным. Что касается возможных дефектов телосложения, то искать их на все еще условных портретах XV в. так же бессмысленно, как на миниатюрах геральдических свитков.

Первое описание Ричарда III, в котором содержится упоминание о его физических недостатках, относится к 1490 г. В труде священника и антиквара Джона Руза «История Английского королевства» говорится, что Ричард был человеком «хрупкого телосложения, с квадратным лицом и неравными плечами — правое выше левого». Руз видел Ричарда III как минимум однажды. В июле 1483 г. он вручил королю и его супруге Анне Невиль богато иллюстрированный список собственноручно составленной истории семьи Невилей (так называемый Йоркистский свиток), в котором родословное древо этой фамилии возводилось к мифическому Энею.

Существуют и другие подтверждения того, что у Ричарда Глостера были заметные проблемы с «плечевым поясом». Упоминание об этом можно найти в архивах города Йорка. В 1491 г. в пылу пьяной ссоры сторонников и противников графа Нортумберленда некий Джон Пейнтур якобы крикнул, что «Ричард III был лицемер и горбун, которого закопали в канаве как собаку». Эти слова попали на страницы официальных документов только потому, что стали последним «не силовым» аргументом в споре. Стоит отметить, что чиновник, вынужденный разбирать упомянутую пьяную драку, счел своим долгом отметить, что Джон Пейнтур солгал — король Ричард был достойно похоронен. Слова о горбе были оставлены без внимания. Очевидно, все части «речи» Джона Пейнтура содержали одинаковую степень преувеличения — после завершения битвы при Босворте тело Ричарда III действительно подверглось многочисленным издевательствам, но все же было захоронено; король страдал сколиозом, но определенно не был горбуном.

Итак, словесные описания и немногочисленные прижизненные изображения Ричарда III позволяют более-менее точно установить, насколько его сколиоз был заметен со стороны. Анализ останков короля показывает, что у него было сильное искривление позвоночника. Однако это не является определяющим фактором. Консультации с медиками и людьми, страдающими сколиозом, дают возможность утверждать — существует как минимум два способа, позволяющие сделать это заболевание менее заметным. Первый — это удачная одежда. Она, вне всякого сомнения, была доступна Ричарду, ведь любой портной посчитал бы за честь сшить камзол для герцога Глостера, и тем более для короля. Второй способ состоит в том, чтобы приподнимать плечо, которое из-за сколиоза оказывается ниже. Это неудобно, но со временем входит в привычку и, что гораздо важнее, дает возможность в значительной степени скрыть дефект телосложения. Мы уже выяснили — те, кто не знал Ричарда близко и не испытывал к нему неприязни, вообще не замечали, что у него проблемы со здоровьем. Вполне вероятно, что герцог использовал все средства, чтобы выглядеть как можно лучше. Только так можно объяснить кажущееся противоречие между данными археологии и других источников.

По-видимому, работа по «превращению» Ричарда III в монстра началась сразу же после его смерти. Разумеется, искажение внешнего облика последнего из Йорков было не целью тюдоровской пропаганды, а средством, позволявшим сделать образ Ричарда-тирана более объемным и достоверным. Напомним, что в те времена внешность человека воспринималась как зримое отражение его души, и любой недостаток считался неопровержимым доказательством некоей внутренней ущербности.

Около 1516 г. был написан портрет Ричарда III, находящийся в собрании Общества антикваров. Как уже отмечалось выше, это была копия с прижизненного оригинала. Проведенная в 2007 г. реставрация портрета показала, что вскоре после написания копия 1516 г. была изменена, вероятнее всего, по желанию заказчика, стремившегося сделать изображение более «достоверным»: линию рта и глаза заузили, чтобы придать лицу более твердое и решительное выражение. Показательно, что изменения были довольно незначительными и коснулись только лица. Судя по портрету 1516 г., политическая репутация Ричарда III уже была порядком подмочена, считалось, что «правильное» изображение этого монарха должно хотя бы намекать на его преступления. В то же время в картине нет и намека на существование горба или заметную разницу в высоте плеч. Очевидно, в первой четверти XVI в. эта часть тюдоровской легенды еще не пользовалась всеобщим доверием.

Новый шаг в демонизации внешнего облика Ричарда III был сделан во втором десятилетии XVI в., после того как в Англию по делам Римского папы прибыл известный итальянский гуманист Полидор Вергилий. Король Генрих VII предложил ему весьма хлебную должность придворного историка с тем, чтобы получить историю Англии, прославляющую правление новой династии. «Английская история» Вергилия в черновиках была завершена к 1513 г. Историографы отмечают, что Вергилий пользовался самым широким кругом источников и в целом стремился к достоверному отображению событий. Однако в описании Войн Роз он был вынужден следовать воле своего венценосного заказчика.