— Тогда ступайте.

Хэл слегка подтолкнул его и стал смотреть, как уходит небольшой отряд. Том и Аболи шли плечом к плечу, им предстояло по лесу обогнуть крепость и выйти на другую ее сторону.

Когда они исчезли, Хэл взглянул на верх стен, которые показались впереди над деревьями, и наклонил голову, вслушиваясь в грохот бомбардировки. Хотя этот край острова был затянут густыми клубами порохового дыма и вкус горящего пороха обжигал горло, гром пушек постепенно стихал. Нед уводил «Серафим» и «Минотавр» в менее опасные воды.

Хэл оглянулся и увидел, что после долгого изнурительного бега по лесу колонна тем не менее не отстала от него; задержались лишь несколько моряков. Хэл повел колонну дальше и обнаружил под деревьями поджидающего его Большого Дэниела.

Впереди в ста пятидесяти шагах открытого пространства на пятьдесят футов возвышались белые стены крепости. Арочные ворота закрыты, тяжелые брусья из прочной древесины укреплены железными скобами. Защитников крепости на стенах не видно. Должно быть, они на восточной стене, выходящей к морю. В это время прозвучали последние выстрелы, и бомбардировка прекратилась. Хэл услышал торжествующие крики — арабы увидели, что корабли уходят.

— У нас преимущество внезапности, — сказал Хэл Большому Дэниелу, — но если мы хотим сохранить его, медлить нельзя.

За ними подходила колонна матросов, сгибающихся под тяжестью грузов. Обливаясь потом и тяжело дыша, они падали на землю, подносили ко рту бутылки с водой и жадно проглатывали их содержимое. Хэл ходил между ними, подбадривал и расставлял по местам вдоль деревьев.

— Не поднимайте головы. Старайтесь, чтобы вас не увидели. Проверьте заряды, но не стреляйте, пока я не дам приказ!

Те, что несли пять тяжелых бочонков с порохом, отстали и шли в хвосте колонны. Но вот показались и они, пошатываясь под тяжестью пятидесятифунтовых бочонков, каждый из которых, прикрепленный к шесту, тащили два человека. Бочонки сложили под пальмой, и Хэл с Дэниелом принялись готовить фитили.

Хэл старался обрезать фитили как можно короче, а это всегда деликатное дело, потому что два разных фитиля никогда не сгорают одновременно. Фитили прохлопали по всей длине рукоятями ножей, чтобы гремучий состав распределился ровно, потом просунули по фитилю в отверстие каждой бочки. Теперь дорога была каждая секунда, и некогда стало проверять, все ли фитили установлены правильно. Если один подведет, остальные четыре все равно взорвут порох.

Хэл оторвался от работы. Большой Дэниел с помощью комка мягкой смолы закреплял на месте последний фитиль.

— Все готово.

— Поджигай! — приказал Хэл, и Дэниел ударил кремнем по кресалу. Трут загорелся. Один за другим подносили они к огню короткие фитили и смотрели, как те начинают дымиться и воспламеняются.

— Бочонки на плечи! — приказал Хэл, и пять отдохнувших матросов, выбранных за физическую силу, встали с мест, где сидели в ожидании, и двинулись вперед. Еще пятеро шли за ними, готовые подхватить бочонок, если того, кто его несет, сразит случайная пуля из крепости.

Хэл извлек саблю и прошел на опушку леса. Оттуда он внимательно осмотрел открытую местность.

На стенах по-прежнему ни следа защитников. Он глубоко вдохнул и собрался.

— Тише, парни! За мной!

Без криков и возгласов, молчаливой плотной группой они двинулись вперед.

Босые ноги несущих тяжелый груз моряков при каждом шаге глубоко уходили в песчаную почву, но матросы двигались быстро и были уже почти у ворот, когда сверху послышался крик, потом выстрел. Хэл увидел в каменном отверстии голову в тюрбане и дымящийся ствол джезейла, направленный прямо на них. Расстояние было невелико, и пуля ударила бегущего моряка в обнаженную грудь. Раненый упал на песок, вытянувшись во весь рост, бочонок скатился с его плеча.

Большой Дэниел бежал всего в шаге за ним. Не останавливаясь, он наклонился и легко, как кеглю, подхватил упавший бочонок.

Держа его под мышкой, он перепрыгнул через умирающего и первым добрался до ворот.

— Сюда! Несите сюда!

Тяжело дыша, отдуваясь, подбежал первый матрос, и Большой Дэниел выхватил у него ношу.

— Назад, к деревьям! — рявкнул он и положил один бочонок на другой. — Молодцы, парни!

Он схватил следующий бочонок и стал складывать пирамиду.

Теперь на укреплении над ними толпились кричащие арабы; они открыли огонь из мушкетов по людям Дэниела, которые старались уйти под защиту деревьев. Был ранен еще один; он лежал на открытом месте и стонал; пули поднимали вокруг столбики пыли: это стрелки на стене пытались покончить с ним. Моряки из-под деревьев открыли ответный огонь.

Пули ударяли в каменные блоки, и на тех, кто пригнулся у массивных ворот, сыпались обломки кораллов.

Хэл наклонился к Большому Дэниелу. Тот уложил в пирамиду пятый бочонок. Он подул на дымящийся конец фитиля, который держал в руке: пламя ярко разгорелось.

— Убирайся, Дэнни, — велел он рослому моряку. — Дальше я сам.

Но в руке у Большого Дэниела тоже дымился фитиль.

— Прошу прощения, капитан, я помогу вам поцеловать дочь дьявола.

Он наклонился и поднес огонь к другому фитилю.

Хэл, не тратя времени на споры, продолжал выполнять ту же задачу.

Они не спеша подожгли все пять фитилей и убедились, что те горят ровно.

К этому времени на стене над ними собралась половина гарнизона крепости; арабы стреляли по краю леса. Четыреста английских моряков кричали, бранились и давали ответные залпы по укреплениям.

Хэла и Большого Дэниела защищала от них слегка нависающая стена, но на обратном пути, как только они покинут это убежище, они станут уязвимы.

Хэл бросил последний взгляд на яростно горящие фитили — каждый из них высовывался из бочонка всего на дюйм с небольшим — и встал.

— Думаю, нам пора.

— Не вижу причин задерживаться, капитан.

Большой Дэниел улыбнулся, показав беззубые десны, и они вдвоем выбежали на открытое место.

Выстрелы позади сразу загремели вдвое чаще: каждый араб на стене пытался попасть в бегущую пару. Тяжелые пули свистели у самой головы и взрывали песок у ног. Из-за деревьев моряки подбадривали бегущих и стреляли по стенам.

— «Серафим»! — кричали они. — Давай, Дэнни! Бегите, капитан!

Хэлу казалось, что время замедлило течение. Он словно шел под водой, и каждый шаг отнимал несколько минут. Граница леса не приближалась, а мушкетные пули вокруг сыпались градом.

Потом Дэниела ранили сразу двумя пулями. Одна попала под колено, раздробив кость, и нога сложилась под боцманом, как линейка плотника. Вторая угодила в бедро и расколола головку кости. Дэниел упал на песок; обе его ноги бессильно дергались.

Хэл пробежал четыре шага, прежде чем понял, что бежит один.