себя на редкость тактично, Китти. Хорошо, что мистер Аллейн — настоящий джентльмен.

— Еще бы! — снова повторила Китти. — Не волнуйся, Роуз, я все понимаю.

Она говорила доброжелательно, но давала понять, что хочет остаться одна. Роуз, поколебавшись, все же сказала:

— Китти, пока я ждала возвращения Марка, я стала думать. О будущем.

— О будущем? — переспросила Китти, не сводя с нее глаз. — Мне казалось, что и настоящего более чем достаточно.

— О настоящем я не могу сейчас думать! — моментально отреагировала Роуз. — Думать о папе слишком больно! Но я вдруг сообразила, как нелегко тебе придется в будущем. Может, ты не в курсе… не знаю, говорил ли тебе папа…

— Ах да, — безучастно произнесла Китти. — Я знаю, он мне говорил. Твой отец был чрезвычайно щепетилен в денежных вопросах. — Она подняла глаза на девушку. — Не волнуйся, Роуз, все в порядке. Я справлюсь. Я и так ни на что не рассчитывала. Таким, как я, рассчитывать ни на что не приходится, — хмуро добавила она.

— Но я хотела тебе сказать, чтобы ты не переживала. Во всяком случае, из-за денег. Сейчас об этом трудно говорить, и нам, наверное, надо привыкнуть к тому, что произошло, но я искренне хочу помочь. — Роуз сначала говорила быстро, но потом начала лепетать и запинаться. Как будто от нервного напряжения она впала в состояние, близкое к опьянению. Природная сдержанность, казалось, ее оставила и уступила место желанию излить свои чувства первому встречному. Сейчас на месте такого человека оказалась мачеха. — Как бы то ни было, — продолжала она, нервно сцепляя пальцы, — я все равно должна тебе сказать. Дело в том, что я не задержусь в нашем доме надолго. Мы с Марком собираемся обручиться.

Китти взглянула на нее и, помедлив, ответила:

— Но это же чудесно! И я искренне желаю тебе счастья. Но эта новость меня вовсе не удивила.

— Конечно, — согласилась Роуз. — Я допускаю, что скрывать свои чувства нам не очень-то удавалось. — Ее голос задрожал, и глаза наполнились слезами. — Папа знал!

— Да, — подтвердила Китти, слега улыбнувшись. — Я сама ему сказала.

— Ты?

Китти, казалось, только сейчас сообразила, что разговаривает с мачехой.

— Не обижайся, — сказала Китти. — Это вышло само собой. Я не могла не заметить.

— Но мы сами ему обо всем рассказали! — пролепетала Роуз.

— И как он отреагировал? Послушай, Роуз, — продолжила Китти устало, но доброжелательно, — к чему ходить вокруг да около? Я знаю про мемуары старого Лакландера.

Роуз недовольно поморщилась:

— Я совсем про это не думала! Это ничего не меняет!

— Не меняет, — согласилась Китти, — особенно теперь. Что там такое?

Роуз подняла голову.

— Мне кажется, я слышу голос Марка, — ответила она и направилась к двери.

— Роуз! — громко окликнула ее Китти, и та остановилась. — Я знаю, что это не мое дело, но сейчас ты совершенно разбита. Как мы все. Не нужно принимать поспешных решений. И «гнать лошадей», как выразился бы твой отец.

Роуз с изумлением на нее посмотрела:

— Я не понимаю, что ты хочешь сказать. Каких «лошадей»?

Она открыла дверь, и на ее пальцы легла холеная мужская рука.

— Это я! — раздался голос Марка. — Мне можно войти?

Роуз взглянула на Китти, которая, помедлив, ответила:

— Ну конечно! Входите, Марк.

Он действительно был на редкость красивым мужчиной: высоким, смуглым, с волевым ртом и решительным подбородком, что придавало ему властный вид, столь неотразимый для женщин. Марк стоял, держа за руку Роуз и глядя на Китти. Они действительно были великолепной парой.

— Я услышал ваши голоса и решил заглянуть. Я могу чем-то помочь? Я привез кое-какие лекарства для Роуз, чтобы она могла уснуть. Если хотите, я с удовольствием с вами поделюсь.

— Надо проверить, — ответила она. — По-моему, у меня что-то было.

— Давайте, я оставлю пару таблеток на всякий случай? — предложил Марк. Достав пару капсул, он налил в стакан воды и оставил все на тумбочке. — Одной достаточно.

Он стоял между Китти и Роуз, так и оставшейся у двери в конце спальни. Китти подняла на него глаза и громко спросила:

— Вы там оказались первым, так ведь?

Марк предостерегающе поднял руку и повернулся к Роуз.

— Не совсем первым, — тихо ответил он. — Мисс Кеттл…

— Не важно… — раздраженно отозвалась Китти. — Я хочу знать — в конце концов, я же его жена! — что там произошло?

— Роуз, — обратился Марк к девушке, — тебе лучше отправиться в постель.

— Нет, Марк, дорогой, — ответила Роуз, смертельно побледнев. — Я тоже хочу знать. Пожалуйста. Неведение еще хуже!

— Намного хуже, — согласилась Китти. — Причем всегда.

Марк выдержал паузу и быстро произнес:

— Прежде всего, лицо совершенно не пострадало…

Китти скривилась, а Роуз закрыла лицо руками.

— …и я уверен, что он ничего не почувствовал, — продолжил Марк и поднял палец. — Ладно! Его стукнули вот сюда. В висок.

— Стукнули? — переспросила Роуз. — И все?

— Это очень уязвимое место, милая.

— Тогда это, возможно, несчастный случай?

— Ну… боюсь, что нет.

— Но почему, Марк?

— Это не могло быть несчастным случаем.

— Но почему?

— По характеру ран.

— Значит, их было несколько? — спросила она.

Марк быстро подошел к ней и взял ее руки в свои.

— В общем… да.

— Но ты сказал… — начала Роуз.

— Дело в том, что на одном небольшом участке несколько повреждений. И было бы неправильно уверять тебя, что они носят случайный характер, если патологоанатом все равно установит, что это не так.

Китти, на которую перестали обращать внимание, неожиданно произнесла:

— Понятно. Я прошу меня извинить, но больше я сегодня не выдержу. Вы не обидитесь?

Марк тут же подошел к ней и взял за руку пощупать пульс.

— Вам нужно отдохнуть.

— Нет-нет, — сказала она, отдергивая руку. — Я в порядке. Но Роуз лучше срочно лечь, пока она не лишилась чувств от изнеможения.

— Совершенно с вами согласен, — довольно холодно заверил Марк и открыл дверь.

— Да, я ухожу. Китти, надеюсь, тебе удастся уснуть, — сказала Роуз и вышла из комнаты.

Марк проводил ее до двери.

— Милый Марк, спокойной ночи, — сказала она, осторожно освобождая руку.

— Завтра я перевезу тебя к нам в Нанспардон.

— О, не нужно… — ответила она. — Мы не можем так поступить. И зачем?

— Во-первых, я хочу за тобой присмотреть, и, во-вторых, даже учитывая все обстоятельства, я не считаю, что твоя мачеха сможет проявить необходимую заботу и внимание, — ответил Марк, нахмурившись.

— Не волнуйся, — ответила Роуз. — Все это не важно. Я привыкла не обращать на это внимания.

4

Вскоре после рассвета Фокс и Аллейн уже поглощали на завтрак в «Мальчишке и осле» яичницу с ветчиной, и старший инспектор рассказал напарнику историю Людовика Финна.