Нужно было внимательнее за ним приглядывать. Проявлять больше заботы. Вместо этого Максу пришлось убить младшего брата.

Чудовище, в которое Эрик превратился, не перечеркивало его прежней жизни. Как и ужасная смерть похороненной сегодня девушки не определяла ее сущности.

Вот только у Макса никогда не будет возможности подарить брату достойное погребение, вырезать его имя на могиле, помянуть вслух все то хорошее, что он совершил. Помочь обрести покой его душе.

Так что теперь оставалось жить с этим выбором. Макс справлялся с этим, планируя следующие необходимые действия. Добыть еду, найти убежище, проехать несколько десятков миль, следуя оставленным знакам. Он убил снова – защищая тех, кого должен был защитить. «Не навреди» – правило, в которое Макс верил каждой клеточкой тела. Он нарушил его, потому что не видел другого выбора. И принял то, что, возможно, ему придется сделать это снова.

Теперь у них с Ланой появилась возможность построить здесь новый дом и создать семью с новорожденной дочкой и теми детьми, которые последуют за ней. А значит, Макс будет просто жить дальше, планируя следующие необходимые действия.

Рядом с ним Лана заворочалась во сне. В последнее время это происходило часто. Ее сны наводняли кошмары, которые она забывала с рассветом. Или говорила, что забывает. Однако вместо того, чтобы потянуться к Максу, как это обычно бывало, жена соскользнула с кровати, подошла к окну и застыла в лучах лунного света, заливающих ее обнаженное тело и делая его полупрозрачным, неземным.

– Ты хорошо себя чувствуешь?

– Рождение Спасительницы – судьба твоя. Да будет жизнь из смерти, свет из тьмы. Уберечь Спасительницу – судьба твоя. Да будет жизнь из смерти, свет из тьмы.

Макс поднялся с постели и подошел к Лане. Он не прикоснулся к ней, не заговорил, заметив, что она смотрит в окно глазами глубокими, как сама ночь. А жена тем временем продолжила говорить отстраненным голосом:

– Сила требует жертвы, чтобы достичь безжалостного равновесия. На одной чаше находятся кровь и слезы, на другой же – любовь и радость. Ты, сын Туат Де Дананн, жил прежде и возродишься вновь. Ты, зачинатель Спасительницы, родитель Избранной, цени каждое мгновение, ведь они текучи и мимолетны. Но жизнь и свет грядущего, как и наследие былого, – вечны. – Лана прижала ладонь к животу. – Как и она. Сердце забьется, крылья распахнутся, свет вспыхнет. Она станет пылающим мечом, разящей молнией. Ответом на незаданные вопросы.

– Так и будет, – не осмелился спорить Макс.

– Она – твоя кровь, твой дар, – уже тише произнесла Лана. Она подошла обратно к кровати, не убирая руки с живота, и другой потянула мужа за собой, ложась рядом с ним. – Спи спокойно и знай, что ты любим. – Она погладила Макса по щеке, затем закрыла глаза, вздохнула и вновь погрузилась в сон.

Как и сам Макс.

Самопровозглашенный городской совет постановил, что лучшего времени для проведения всеобщего собрания не будет. Возобновление энергоснабжения подняло моральный дух и настроение, но уже совсем скоро восторг от этого маленького чуда померкнет и оно станет обыденностью.

Так что было принято решение нанести удар, пока волна благодарности не улеглась.

С распространением новости проблем не возникло. Да и желающих помочь с расстановкой стульев в зале на базе ветеранов нашлось предостаточно. Столовая не могла вместить увеличившееся количество горожан, так как ожидалось, что явится большинство.

На невысоком помосте расставили длинные столы, пока Чак настраивал звук.

Арлис оглядывала пока пустое помещение и представляла его забитым людьми. Проигрывала в голове всевозможные сценарии – от полного согласия до полного хаоса.

– Как считаешь, мы готовы, Ллойд?

– Насколько это вообще возможно, полагаю. – Собеседник посмотрел на зажатую в руке папку. – Предложение правильное, законы разумные. Но это не значит, что все пройдет гладко. Начиная с требования оставить оружие при входе в зал. Уверен, что некоторые не подчинятся.

– Я больше переживаю, что не подчинятся именно те, кто, скорее всего, и является источником всех неприятностей. Но с чего-то начинать нужно. – Арлис обернулась и поприветствовала Лану. Та несла огромную корзину, от которой исходил потрясающий аромат свежей выпечки. – Что за божественный запах?

– Хлеб, только что из духовки. – Повар поставила свою ношу на возвышение, демонстрируя небольшие круглые караваи и буханки. – Я решила приготовить несколько сортов. На кухне нашлась закваска, но она долго не хранится, так что лучше испечь сразу много хлеба и раздать его всем. А потом я попробую сделать сухие дрожжи.

– Ты умеешь делать сухие дрожжи? – спросила Арлис, практически с головой нырнув в корзину.

– Ага. Они растут на фруктах, картофеле и даже помидорах. Поэкспериментирую. А кому-то другому предстоит еще разобраться, как молоть муку.

– Если я не получу кусочек этого хлеба, – Ллойд выразительно потянул носом, – то умру прямо здесь и сейчас.

– Угощайтесь. В этом и заключалась идея: каждая семья получает по буханке или караваю. Они небольшие, но…

– Хвала Иисусу! – пробормотал Ллойд уже с набитым ртом.

– Коллективный труд на пользу общины в действии, – прокомментировала Арлис, отрывая кусок от каравая Ллойда. – Придется смириться с правилами и законами, зато… – Она с упоением вгрызлась в душистую выпечку. – Зато можно будет насладиться хлебом, который заставит душу петь! Он еще теплый!

– Ритуал преломления хлеба во многих странах является знаком гостеприимства. – Лана с улыбкой взглянула на корзину. – Мне очень нравится, что первое блюдо, приготовленное в общественной столовой, настолько символично.

– Ты выйдешь за меня замуж? – спросил Ллойд, отрываясь от своего куска хлеба.

– Эй! – возмутилась Арлис, ткнув мужчину локтем в бок. – Становись в очередь.

Лана рассмеялась и продемонстрировала руку с кольцом, которое одной тихой весенней ночью надел жене на палец Макс.

– Простите, вы опоздали. Но я обещаю продолжать печь для вас хлеб. А в качестве следующего проекта мы с Фред обсуждаем получение сыра.

– Если у вас все выйдет, то можешь рассчитывать на титул королевы Нью-Хоуп.

– А что, уверена, корона будет мне к лицу! – со смехом заявила Лана, поправляя прическу. – Сейчас принесу еще хлеб.

– Ллойд, мне кажется, у нас может все получиться, – задумчиво сказала Арлис, садясь на помост рядом с корзиной.

– Это точно, – кивнул собеседник, опускаясь на пол с другой стороны, затем разломил остаток каравая и протянул журналистке половину.