Ничего не произошло.

— Надо было тебе, Генка, пароль спросить, — с досадой буркнул Коршунов.

— Сам-то понял, что сказал? — поинтересовался Черепанов. Но Алексей его не слушал:

— Ладно, попробуем что-то другое… Связь! Черт, опять ничего…

— Контакт! — сказал Черепанов, и экранчик вспыхнул.

— Сегодня двадцать третье июля две тысячи восемьдесят пятого года, — произнес мелодичный женский голос. — Вас приветствует единый информационный портал Российской империи. Чтобы сделать запрос, скажите: «запрос», чтобы получить дневной событийный дайджест, скажите: «дайджест», чтобы вызвать «вертушку», скажите «вертушка», чтобы получить доступ к услугам, не относящимся к стандартному пакету бесплатных социальных программ, назовите номер личного счета и приложите большой палец к дисплею.

— Вот это я называю: речь по существу, — пробормотал Алексей. — Ну что, господин сирийский наместник, какой у нас нынче номер личного счета?

— Пока не знаю, господин легат, — спокойно ответил Черепанов.

А с чего бы нервничать? Ситуация вполне штатная. Они — в России. Время, судя по поведению егеря, мирное. И явно будущее. Следовательно, за утопленный спускаемый аппарат отчитываться не придется. К тому же… Черепанов даже чуть прижмурился от этой мысли — не просто Россия или Украина, а Российская империя! Может они уже умерли и попали в рай? Он невзначай положил руку на бедро подъехавшей Коры. Бедро было вполне живым. Теплым и упругим. И шелк под пальцами на ощупь тоже ничуть не изменился.

— Счет, говоришь? — Черепанов убрал руку, вставил ногу в стремя и, крякнув (доспехи-то тяжеленькие) взгромоздился в седло. — Счет у нас будет. Как только доберемся до цивилизованных мест и я узнаю, по какому курсу нынче идут изумруды с алмазами.

И похлопал по притороченному к седлу кожаному мешочку. Небольшому такому, размером с двухлитровую флягу.

— Добро пожаловать домой, дамы и господа!